Гелиоссо: люди Солнца - Лариса Владимировна Разинькова
После своего эффектного исчезновения Троеликий «выпорхнул» неподалеку от Солнца в своей плотно сжатой сияющей точкообразной форме. Находясь в непосредственной близости от Светила, он обратился к Стражам Короны, «помыслеформив» условным «потрескиванием», с помощью которого, как мы помним, общались Члены Совета Ядра. Просьба адресовалась Дайварду. Через некоторое время запрашиваемый Термоядерщик появился в пределах Короны Светила, и яркой заряженной звездочкой приблизился к гостю:
– Приветствую Многоликого, отчего не заходишь? – раздался легкий треск передаваемого.
– Я оценил шутку! – Точка Многоликого расширилась, растянувшись до условной улыбки на обозначившемся Лике. После быстрого обмена новостями, перешли к сути. Троеликий передал нечто важное по поводу Существа и, простившись, удалился. Дайвард некоторое время позависал на месте, словно обдумывая полученную информацию, и вернулся в Светило.
А мы перенесемся в Сенторану, в дом Оосы, где наши герои в силу определенных причин появлялись теперь не так часто. Расположившись неподалеку от входа, они обсуждали жизнь в иных мирах. Ооса донимала Дааса расспросами о других формах жизни. Полеты групп гелиоссов, напомним, осуществлялись с целью изучения миров, сбора информации и т. д. Наша героиня, как мы уже знаем, являлась особой любопытной и целеустремленной. И на данный момент спор разгорелся из-за ее просьбы. Дело в том, что Даас мог принять форму не только человеческого тела – материализовать здесь и сейчас иную форму жизни для него труда тоже не составляло. Безусловно, нашего героя беспокоила возможная реакция девушки на подобные фокусы с превращениями. Но переубедить Оосу было невозможно. При этом ей хотелось узреть самое страшное, по версии Дааса, существо в Галактике. Она уверяла, что видела-перевидела запечатления всевозможных «иномирошников» в Поле Общего Доступа, а некоторых лицезрела живьем, в моменты их незаконных появлений на планете. Наконец, Даас сдался: «Ох, по мне, и белый медведь – монстр, – пожал он плечами и уточнил, – только одно превращение». Он взял торжественное обещание с любимой, что Ооса сразу даст знать, если почувствует себя нехорошо. Какое-то время гелиосс готовился: сначала нагревался, потом расширялся, затем стал невероятно пластичным. Яркая вспышка ознаменовала проявление Сундакравда. Едкий зеленый дым медленно рассеивался, и Ооса стала различать перед собой Нечто. Опишем его так: если скрестить быка, гиену, крокодила и паука, добавив пару-тройку лишних голов и конечностей, обозначив некоторые детали в виде хриплого сопения, зловонной брызжушей слюны и жуткой слизи, выступающей по всему телу, то станет ясно, что собой представлял Сундакравд. Наша героиня не выдержала и упала в обморок. Когда очнулась, увидела перед собой Дааса, который заботливо уложил ее в кресло и принес воды. «Больше не проси, достаточно одного раза», – тоном, не терпящим возражений, установил правило юноша. И они вернулись к вопросу обсуждения предстоящего следующим вечером взаимодействия Дааса и Дора. Гелиосс подробно расспрашивал о человеческом теле, ощущениях, потребностях. В общих чертах он представление имел, но активно интересовался деталями и пытался разобраться, что значит чувствовать тело. Ооса отнеслась к теме с юмором и вдохновенно вещала о «правилах эксплуатации и техники безопасности». Ее повествование было насыщено метафорами. Обозначив основное, она вспомнила о популярной в далеком прошлом повести «Я – тело», где фантазия автора обрисовывала одну из возможных веток будущего, которого, к счастью, не случилось. Материя тела, по его мнению, согласовывалась с Энергией и Сознанием. Но важность уважительного, а не чисто потребительского отношения к телу, являлась первоочередной задачей его владельца. В повести описывалось возможное будущее, где человек мог купить себе новое тело взамен старого. Заказы на изготовление принимала корпорация «Я Тел». Перед человечеством возникла проблема выбора. Ты мог, при наличии средств, а удовольствие приобретения нового «носителя» было не из дешевых, менять и усовершенствовать свое материальное, сколько захочешь. Или при дурном обращении «донашивать» изначальную телесную оболочку, пока та не отказывала. Самым экологичным вариантом являлось выстраивание отношения к собственной материи через уважение и любовь. И как это обычно случается, полнейшего счастья и гармонии люди, привыкшие к постоянным заменам себя, не достигали. Новое тело, если к нему относились плохо: не удовлетворяли потребности, не позволяли удовольствий, не ухаживали, не давали отдых, нездорово питали – чувствовало к себе нелюбовь своего хозяина и могло, изначально неважно сопрягаясь с сознанием и энергетикой человека, служить без полной отдачи. Доля истины в бережном и уважительном отношении к нашей физической оболочке в описанном автором вымышленном мире, несомненно, есть: тело подобно коню, который служит верой и правдой. Заботься о нем, и проблем не будет. Ооса привела пример, что в каждом из Раддосов есть свои телесные практики, обязательные для выполнения. Был еще один момент, который Ооса не преминула озвучить. Путь к личной силе как к таковой проходил только через проработку тела. Собирая в единое все пазлы, человек, ставший на путь развития, начинал принимать и понимать тело, не подавляя чувств и экологично проживая эмоции. С течением времени работа над собой давала результаты, трансформируя сознание в кристалл, пропускающий божественный свет, преломляя его лишь индивидуальным узором, отражающимся в творчестве. Потому культ тела – это необходимое условие личностного роста. Даас все это слушал с должным вниманием, иногда задавая вопросы. «Значит, правильная эксплуатация, своевременная “заправка” и техническое обслуживание, – улыбаясь, подытожил гелиосс, – а нездоровое питание смертельно?» – закончил мысль юноша. Оосу вопрос рассмешил:
– Ну, сейчас уже нет. В основной массе люди придерживаются правильного питания. А в отдаленном прошлом ты мог бы встретить полных людей, страдающих избыточным весом, – девушка развела руки в стороны и надула важно щеки, силясь показать роскошные формы, которых она, по ее мнению, достигла бы при нарушении пищевого поведения. Даас улыбнулся, привлек Оосу к себе. Устроившись поудобнее в объятиях любимого, она стала напевать ему колыбельные песни, с которыми ее в детстве укладывали спать. Было тихо. Ночное небо, изредка подсвечиваемое отблесками Существа, пряталось за облаками. В воздухе не ощущалось обычного для этого времени суток напряжения. Голос Оосы звучал умиротворяюще. Тишина была глубокой