Почему нет? - Алекс Хилл

– Вот так все и закончилось, – весело говорит он, опуская взгляд на мой стакан. – Взять тебе еще что-нибудь?

– М-м-м… – Я вежливо улыбаюсь, мотая головой. – Не стоит. Мне еще нужно…

– Сливаешь меня? – Разочарование в его голосе бьет по совести.

Пристыженно опускаю голову, неловкость стягивает кожу на лице, будто я передержала глиняную маску. Можно, конечно, отшутиться, соврать и пообещать ему встретиться еще, да вот только… я не хочу.

– Ясно, – сухо произносит Гриша.

– Слушай…

– Не стоит. – Его тон становится еще жестче, и это, наверное, вполне заслуженно.

– Тогда я пойду. – Я поднимаюсь из-за круглого столика. – Спасибо за…

– Просто иди уже.

Разворачиваюсь вполоборота, ощущая, как по волосам стекает мутная вода презрения. Стыд раздувается в горле, как раскаленный летним солнцем воздушный шар, но его вдруг пронзает игла обиды. Не только он тут разочарован. Не только он потратил свое время. Встряхнувшись и придя в себя, смотрю на парня.

– А знаешь что… – низким тоном, с которого обычно начинались все наши ссоры с Сережей, произношу я, – ведешь ты себя сейчас очень забавно. Я ничего тебе не обещала. Мы договорились встретиться и пообщаться, что, собственно, и произошло. Не надо делать из меня какую-то суку, которая развела тебя на бусики и бантики.

Гриша, с лица которого уже без следа исчезла лучезарная улыбка, поднимает голову, а я достаю из сумочки пару бумажных купюр, радуясь тому, что папа научил меня всегда носить с собой мелкую наличку. Кладу деньги на стол, прижимая их рукой, и наклоняюсь:

– Не готов проигрывать в лотерею – не покупай билетов. Мы все в это играем. И, к сожалению, везет действительно единицам.

Он оторопело хлопает ресницами и дерзко ухмыляется:

– А говоришь, не сука.

– Пока, Гриша.

Выпрямляю спину и покидаю кофейню под звук своего бешено колотящегося сердца. Ноги сами несут куда-то в сторону, вечернее солнце освещает путь, разливая по тротуару оранжевый свет. Мороженое со вкусом «Свидания по приколу» отправляется в список нелюбимых. Привкус мерзкий, а осадок и вовсе отвратительный. Понимаю, что Грише тоже неприятно. Будь я на его месте, сама бы бесилась, но… это жизнь. Не всегда получается продумать все наперед. А может, просто не стоило идти? Может, я поторопилась? Можно ли с первой секунды понять, что перед тобой тот, с кем есть шанс? Это как-то читается? Я, как слепой котенок, тыкаюсь носом во все, что попадется на пути.

Гнетущее напряжение собирает надо мной тяжелую тучу размышлений. Первое свидание за столько лет и такой оглушительный провал. Ныряю рукой в сумочку, нащупывая мобильный. Мне срочно нужен взгляд со стороны. Листаю контакты, большой палец замирает над именем бывшего. Если отбросить все, что между нами было, и представить, что я действительно могла бы ему позвонить, то, больше чем уверена, Сережа встал бы на сторону Гриши. Мужская солидарность всегда была для него поводом для гордости, а сколько раз я слышала такие фразы как: «Да она сама виновата! Дала повод! А что она хотела, так вырядившись?! Чтобы ей цветы дарили и комплименты делали?! Вас, баб, не поймешь…». Да уж, Сережа и правда считал всех мужиков несчастными только потому, что им приходится терпеть дурных нас. Но он терпел меня, поэтому я закрывала глаза на его очевидные сексистские замашки. Временами даже соглашалась с ним и верила, что это нормально. Любимых ведь стоит принимать целиком со всеми недостатками. Никто не идеален, это факт. Вопрос лишь в том, как на тебе сказываются эти их недостатки. Не делают ли они тебя самого хуже, чем ты есть?

Нервно отмахиваюсь от мыслей о бывшем и листаю контакты дальше, остановившись на имени сестры. Стоит ли ей вообще рассказывать о свидании? Вдруг разнервничается еще. Нет, не хочу портить ей настроение своим бурчанием. Следующее имя дарит немного воодушевления, потому что Таня наверняка сможет меня понять. Звоню подруге, продолжая прогулку по городу, но она не берет трубку. Правда, стоит вызову завершиться, как Таня перезванивает.

– Привет, дорогая!

– Привет, – отвечаю я, поморщившись от громкого детского плача. – Что у вас там происходит?

– Воспитательный момент. Дэн забрал у Дани пульт от телевизора в качестве наказания за то, что он раскидал макароны по кухне.

– Не издевайтесь над моим любимым мужчиной, – шутливо ругаюсь я. – Скажи Дэну, я ему уши надеру. А Дане передай, что Яся соскучилась.

– Сама передай, – смеется Таня. – Даня! Сыно-о-ок! Яся звонит! Хочешь с ней поговорить?!

Вопли сменяются на топот вперемешку с недовольным хныканьем, а после из динамика звучит тонкий голосок, заставляя меня умиленно расплыться в улыбке:

– Яся-я-я! Когда ты придешь?

– Малы-ы-ыш, – тяну я, не в силах говорить по-взрослому. – Тебе там скучно без меня?

– Да!

Сердце наливается свинцом, глаза застилает пелена. Когда Таня сказала, что беременна, я, конечно, не была рада так же, как она сама, но очень близко. Нам с ней было по двадцать. Я только вышла за Сережу, а они с Денисом обручились. Все это было таким ярким, столько наивных планов. Глядя на беременную подругу, мне тоже хотелось поскорее примерить этот статус, но обстоятельства не позволяли, поэтому я просто была рядом и ловила каждый момент. Иногда они ужасали, иногда восхищали, но никогда не уводили меня от мысли, что однажды я тоже стану матерью. Раньше мы с Даней виделись почти каждую неделю: Таня нередко забрасывала его ко мне, если ей нужно было по делам, а на выходных мы ходили друг к другу в гости по-семейному. Мне всегда нравилось возиться с мелким, кормить из бутылочки, пока он был совсем крохой, а как подрос, покупать ему развивашки, чтобы вместе играть. Я часто шутила, что мы с ним будем в лучших отношениях, чем он с родителями, ведь только мне доверялись детсадовские секреты. А еще говорила о том, что когда у меня самой… Дыра в груди, куда были скинуты мечты из прошлой жизни, вмиг разрастается, и я сипло выдавливаю:

– Я тоже скучаю, дружочек.

– Вы скоро увидитесь! – влезает в разговор Таня. – Ясь, ты же приедешь на его первый полуюбилей? Планируем на выходных, через две недели. Не в следующую субботу, а после.

– Эм-м-м… я постараюсь.

– Здорово. Только…

– Да, я примерно представляю себе список гостей, – обрываю хмуро.

– Ясь, мы ведь взрослые люди, – ласково говорит Таня. – Но я на тебя не давлю, если что. Ты можешь приехать чисто к нам, посидим дома.

Настолько меня уже из