Почему нет? - Алекс Хилл

Алекс Хилл

Почему нет?

Художественное оформление Александра Андреева

Иллюстрации на обложке, форзацах и внутреннем оформлении – Кира Мори

© Хилл А., 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

С благодарностью ко всем бывшим

за то, что они… бывшие.

Глава 1

POV[1] Ясмина

За последние годы я уже наизусть выучила поздравления, которые звучат под перезвон бокалов в мой день рождения, но в этот раз все точно будет иначе. Обычно родители с большим воодушевлением желают мне счастья, здоровья и семейного благополучия, а бабушка вставляет свои пять копеек про правнуков. Тетя говорит о женской мудрости, дядя напоминает, что своего мужчину стоит слушать, но слушаться не обязательно, а двоюродные сестры с легкой завистью вздыхают, глядя на безымянный палец моей правой руки.

Сейчас же лица родных пусть и украшены улыбками, но в глазах читается колючее сочувствие, кислый привкус которого не перебивает даже любимое игристое вино.

– Моя дорогая дочь… – Папа прочищает горло и поднимается со стула, привлекая всеобщее внимание.

Музыка в зале ресторана, кажется, звучит тише, и мое сердце болезненно сжимается. Карина незаметно кладет ладонь на мое колено и легонько поглаживает, рассыпая по телу волны теплых мурашек. Поднимаю голову и смотрю в глаза единственному мужчине, веру в любовь которого еще не потеряла.

– Двадцать шесть лет назад в этот день я впервые ощутил всю прелесть жизни. Впервые почувствовал себя по-настоящему важным и понял, что такое истинное счастье. – Он бросает полный нежности взгляд на маму, и она отвечает ему таким же. – Я помню, как впервые взял тебя на руки… твою первую улыбку, первый крик, все неловкие шаги, увлечения, шалости, победы и поражения, но сейчас, глядя на тебя уже такую взрослую, я не перестаю гордиться тем, какой замечательной девушкой ты выросла. Яся, жизнь никогда не дает нам испытаний, которые мы не можем вынести, но я хочу, чтобы ты помнила, у тебя есть мы – твоя семья. И мы всегда будем любить тебя, несмотря ни на что. Мы всегда рядом, и для нас нет ничего важнее, чем твое счастье. Все еще будет, моя милая. Все лучшее впереди.

Мой подбородок подрагивает, но я все же справляюсь с эмоциями и протягиваю руку с фужером к центру стола, сохранив самообладание. Сейчас главное – не позволить родным разглядеть все грани боли, беснующейся в моей душе. Не хочу, чтобы они переживали еще больше, мне это не поможет.

– За тебя, Яся. С днем рождения! – заканчивает тост папа.

Звенит хрусталь, тетя Жанна и ее дочери Злата и Тори скалятся, показывая белизну зубов, а бабушка Ульяна опрокидывает стопку не чокаясь. Похоже, новость о моем разводе ударила по ней сильнее, чем предполагалось. Наверное, не стоило рассказывать ей именно сегодня, но безопасные отмазки и объяснения закончились, а хоронить Сережу ради душевного спокойствия бабули, как мне кажется, не лучшая идея. Да и устала я скрывать, рано или поздно все равно бы пришлось признаться. Так пусть лучше сейчас, по крайней мере рядом со мной Карина и неограниченный запас шампанского.

– Яська, – обращается ко мне дядя Гена, – так а ты теперь что, здесь обоснуешься?

– Пока да, – отвечаю скованно.

– И то хорошо. У нас тут, между прочим, тоже есть перспективные парни. Вот у моего коллеги сын…

– Гена! – одергивает его тетя Жанна.

– Что? Я же как лучше хочу! Яська у нас видная, долго в девках ходить не будет, но очередной чухан нам ни к чему.

– Папа! – возмущенно вскрикивает Тори. – Что за слова?

– Так я же у тебя научился!

– Никогда так больше не говори!

– Спасибо за заботу, дядь Ген, – хихикаю я, потирая кончик носа. – Но, думаю, я и сама разберусь.

– Уже разобралась, – вздыхает бабушка, а в ее интонации чувствуется нешуточное разочарование.

Мама встревоженно подбирается и наклоняется к свекрови, что-то шепча ей на ухо. Морщины на лице бабушки становятся все глубже, а губы, накрашенные малиновой помадой, тоньше. За столом повисает гнетущее молчание, но от длительной неловкой паузы спасает пара официантов с подносами, над которыми клубится пар.

– О! А вот и горячее принесли! – бодро говорит папа.

– Ну наконец-то! – подхватывает дядя Гена.

Тихонько хмыкаю, расправляя белоснежную салфетку на коленях. Мужчин так легко отвлечь и задобрить. Что бы ни случилось, поставь на стол мясо, и они тут же забудут обо всех проблемах и переживаниях. А вот женщин не так просто сбить с толку. Бабуля грозно постукивает кончиками пальцев по краю стола. Любопытство в глазах двоюродных сестер ослепляет меня на мгновение, но и тут помощь поспевает незамедлительно.

– Злата, – заговаривает Карина, – как там у тебя с дипломом? Уже готова к защите?

– Ага, как же… – демонстративно закатывает глаза тетя Жанна.

Малышка Тори язвительно посмеивается, а Злата смущенно опускает голову. Делаю пару глотков холодного шампанского и кошусь на сестру с немой благодарностью. Карина подмигивает мне и продолжает засыпать родственников вопросами, придумывая все новые и новые темы для разговоров, чтобы обходить стороной ту единственную, от которой мне хочется застрелиться.

Через полчаса за нашим столом уже звучит веселый смех вперемешку со старыми историями, которые рассказываются из раза в раз, но все равно не надоедают. Еще через час оттаивает даже бабуля и произносит свой фирменный тост, не забыв напомнить о том, что хочет перед смертью увидеть правнуков. Правда, взгляд ее направлен уже не на меня, а на Карину, отчего сестра невольно вжимается в спинку стула, а после ментальный подзатыльник получает еще и Злата. И только Тори остается в безопасности, как самая младшая из внучек. К ней пока лишь одно требование – закончить школу без троек. Вот бы и мне вернуться в свои шестнадцать, я бы тогда все сделала по-другому. Поступила бы в университет, а не в медицинский колледж, последовав за любимым, а еще десять раз бы подумала, прежде чем… Взгляд падает на безымянный палец, который ощущается неприятно пустым. Легкая вибрация отвлекает меня от размышлений, и я резко хватаю мобильный, будучи уверенной, что это Таня наконец вспомнила обо мне, но стоит взглянуть на экран, как острое лезвие призрачного клинка касается горла.

– Кто там? – Карина тянется ближе и злобно цедит: – Не надо. Не бери.

Мои руки холодеют, кровь шумит в ушах.

– Все нормально, – хрипло отзываюсь я и поднимаюсь, бросив на сестру успокаивающий взгляд.

Извинившись, выхожу из-за стола, каблуки резво