Век веры - Уильям Джеймс Дюрант
Никто до сих пор не объяснил, почему маленькая Исландия, преследуемая стихиями и изолированная морем, должна была создать в этот период литературу, размах и блеск которой совершенно не соответствовали ее месту и размерам. Этому способствовали два обстоятельства: богатый запас устно передаваемых исторических традиций, которые были дороги любой изолированной группе, и привычка читать или быть прочитанным, которой благоприятствовали долгие зимние ночи. Уже в двенадцатом веке на острове существовало множество частных библиотек, помимо тех, что находились в монастырях. Когда письмо стало привычным делом, миряне, а также священники облекли расовые предания, бывшие когда-то достоянием скальдов, в литературную форму.
По редкой аномалии ведущий писатель Исландии XIII века был также самым богатым человеком страны и дважды президентом республики - "глашатаем закона". Снорри Стурлусон (1178-1241) любил жизнь больше, чем письма; он много путешествовал, активно участвовал в политике и междоусобицах и был убит своим зятем в возрасте шестидесяти двух лет. Его "Хеймскрингла - Круглый мир" повествует о норвежской истории и легендах со свободной и краткой простотой, естественной для человека действия. Его "Эдда Снорра Стурлусонара", или "Эдда в прозе", содержала краткое изложение библейской истории, обзор норвежской мифологии, эссе о поэтическом метре, трактат об искусстве поэзии и уникальное объяснение урологического происхождения этого искусства. Две враждующие группы богов заключили мир, плюнув в кувшин; из этой слюны образовался полубог Квасир, который, подобно Прометею, научил людей мудрости. Квасир был убит карликами, которые смешали его кровь с вином и получили нектар, наделявший всех, кто его пил, даром песни. Великий бог Один нашел дорогу к месту, где гномы хранили это поэтическое вино, выпил его до дна и улетел на небо. Но часть сдерживаемой жидкости вырвалась из него способом, редко используемым в общественных фонтанах; эта божественная струя упала вдохновляющими брызгами на землю, и те, кого она омыла, обрели дар поэзии.21 Это была чепуха ученого человека, столь же рациональная, как и история.
Литература Исландии этого периода поразительно богата и до сих пор жива интересом, живостью, юмором и поэтическим очарованием, пронизывающим ее прозу. Были написаны сотни саг, некоторые короткие, некоторые длинные, как роман, некоторые исторические, большинство из них смешивают историю и миф. В целом это были цивилизованные воспоминания о варварской эпохе, сплетенные из чести и насилия, осложненные тяжбами и сглаженные любовью. В "Сагах об Инглингах" Снорри неоднократно рассказывается о норвежских рыцарях, которые сжигали друг друга или самих себя в своих залах или кубках. Самой плодовитой из этих легенд была "Волсунгасага". Ее истории в ранней форме вошли в Старшую или Поэтическую Эдду, а в последней форме - в "Кольцо Нибелунгов" Вагнера.
Вольсунг - это любой потомок Ваэльса, норвежского короля, который был правнуком Одина и дедом Сигурда (Зигфрида). В "Нибелунглиде" нибелунги - бургундские короли, в "Волсунгасаге" - раса карликов, охраняющих в Рейне золотой клад и кольцо, которые бесконечно драгоценны, но приносят проклятие и несчастье всем, кто ими владеет. Сигурд убивает дракона Фафнира, хранителя клада, и захватывает его. В своих странствиях он приходит к окруженному огнем холму, на котором спит валькирия (полубогиня, происходившая от Одина) Брунхильд; это одна из форм сказки о Спящей красавице. Сигурд восхищен ее красотой, и она восхищена, они скрепляют свои узы, а затем - как это бывает с мужчинами во многих средневековых романах - он покидает ее и возобновляет свои странствия. При дворе Гиуки, рейнского короля, он находит принцессу Гудрун. Ее мать дает ему заколдованный напиток, который позволяет ему забыть Брунхильд и жениться на Гудрун. Гуннар, сын Гуки, женится на Брюнхильд и привозит ее ко двору. Возмущенная амнезией Сигурда, она убивает его, а затем в раскаянии садится на его погребальный костер, закалывает себя его мечом и сгорает вместе с ним.
Самой современной по форме из этих исландских саг является "Повесть о сожженном Ньяле" (ок. 1220 г.). Персонажи резко выражены в поступках и словах, а не в описаниях; повествование хорошо построено и с присущей ему фатальностью движется через волнующие события к центральной катастрофе - сожжению дома Ньяля, его жены Бергторы и сыновей вооруженным отрядом врагов под предводительством Флоси, жаждущих кровной мести сыновьям Ньяля.
Тогда Флоси... воззвал к Нджалу и сказал,
"Я предлагаю тебе, господин Нджал, выйти на улицу, ибо недостойно, чтобы ты горел в помещении".
"Я не выйду, - сказал Нджал, - ибо я уже стар и мало способен отомстить за своих сыновей, но я не буду жить в позоре".
Тогда Флоси сказал Бергтору: "Выйди, хозяйка, ибо я ни за что не сожгу тебя в доме".
"Меня отдали Ньялю молодой, - сказала Бергтора, - и я обещала ему, что мы оба разделим одну и ту же судьбу".
После этого они оба вернулись в дом.
"Что же нам теперь делать?" - спросил Бергтора.
"Мы пойдем в нашу постель, - сказал Нджал, - и ляжем; я давно хочу отдохнуть".
Тогда она сказала мальчику Торду, сыну Кари: "Тебя я выведу, и ты не должен гореть здесь".
"Ты обещала мне, бабушка, - сказал мальчик, - что мы никогда не расстанемся, пока я хочу быть с тобой; но я думаю, что гораздо лучше умереть с тобой и Нджалом, чем жить после тебя".
Затем она отнесла мальчика к своей постели и... положила его между собой и Нджалом. Затем они подписали себя и мальчика крестом и отдали свои души в руки Божьи; и это было последнее слово, которое услышали от них люди.22
Эпоха переселений (300-600 гг.) отложила в смущенной памяти народов и менестрелей тысячи историй о социальном хаосе, варварской храбрости и убийственной любви. Некоторые из этих историй попали в Норвегию
