Опасный метод лечения шизофрении - Сабина Шпильрейн
Интересную символику возникновения человека из земли дает нам труд К. Колера193, которого я теперь хочу придерживаться. Раввинские писания знают полевых и лесных людей, которые до пупка находятся в земле и через него берут свое питание из земли. Эти человекоподобные существа обладают также, как говорит Маймонид в своих комментариях к Мишне194, голосом, подобным человеческому. На арабском языке они называются «человечек» или «карликовый человечек». «Согласно Саломону Буберу, это сказочное существо – растение, имеющее фигуру человека: человекоподобная голова которого обнаруживается, только когда вырвешь их из земли». Симеон из Симса195 считает это животное идентичным Ядуа, имеющим форму тыквы, связанной с землей, вырастающей из корня длинной веревкой. Никто не должен приближаться к животному на длину веревки, иначе он будет растерзан; разрывом веревки животное можно убить: оно тогда громко вскрикивает и умирает. Ясно, что растительный человечек сидит в земле, как ребенок в чреве матери, привязанный пуповиной к месту его происхождения. Как в алгебре суть не меняется от того, что мы называем – величину а или b, так и бессознательному все равно, представляет ли оно существенное здесь возникновение ребенка в символике растения или человека. Как мы, например, называя волны дыхания волнами Траубе-Гернига, подчеркиваем равное участие обоих ученых в открытии, так и бессознательное поступает со своими растительными-животными людьми и сходными сложными образованиями (ср: Фрейд, «Толкование сновидений»196). Растение кричит, как ребенок при рождении. Этот крик – это крик смерти. Пока ребенок находится в матери, он не обладает самостоятельной жизнью; это состояние в мифологии часто называется «кажущейся смертью» или «теневым существованием», как, например, в царстве Прозерпины, где имеется отблеск жизни, проекция жизни, однако все это намечено лишь как тень. У «матерей» нет светлого и темного, верха и низа, никаких противоположностей, потому что еще нет дифференциации из древнейшего вещества, из праматери. Лишь дифференциацией в самостоятельный организм оказываются обреченными жизни и смерти (обратному дифференцированию). В самой жизни есть источник смерти, как в смерти – источник жизни. Развитие и возникновение ребенка происходит за счет матери, в большинстве случаев при родах матери. Матери причиняется вред, и чтобы она не была совсем уничтожена, надо дать компоненту смерти замену: должна быть принесена жертва. Растение выдирают (его рожают), поливая кровью или мочой жертвенных животных. Это все продукты смерти (экскрет мочи). В еврейской древности есть растение – баа-ах – с огневым блеском, и его корни обладают силой изгонять демонов и души умерших. Вырывание корня вызывает мгновенную смерть и поэтому проводится ночью собакой при поливании мочой или менструальной кровью. Уравнивание мочи и менструальной крови показывает, что оба продукта являются, так сказать, продуктами пола197, в которых содержится лечащая и оплодотворяющая сила. Аналогично – персидская трава Хаома (согласно Колеру – растительный или древесный человек, которому поклоняются как богу, обладающий божественной волшебной силой, своего рода древо жизни, вместо которого так часто фигурируют травы жизни), которую толкут в ступке ночью, в темноте, с призывами к Гадесу, поливая кровью зарезанного волка. Трава Хаома служила для убивания демонов. Напиток Хаома придает бессмертие и плодородие. Как Иисус, плод дерева жизни, должен умереть, чтобы сам смог воскреснуть и придать жизнь другим, которые себя с ним идентифицируют, так и божественная трава Хаома, а равно и «древесный человек», должна быть уничтожена, чтобы, подобно Христу, стать оплодотворяющим семенем, оплодотворяющим напитком. Соответственно опасности этого растения у арабов земледелие рассматривается как опасное198. Согласно арабской вере, каждый год ко времени уборки урожая должен умереть один из рабочих. Свойство земли приносить смерть также приписывается «земляным людям». Поэтому люди имели обыкновение поливать землю кровью мирной жертвы. С одной стороны, земля играет роль матери, питающей человечка через пуповину, потому вырывание ребенка – это роды; с другой стороны, земля приносит плоды (детей), как дерево, часто считающееся мужским. В символике дерева я разъясняла, как совпадают ребенок и гениталии199, почему акт родов может быть и коитусом.
Я благодарна профессору Фрейду за сообщение, что обрезание – это символ кастрации200. Определенные австралийские негры имеют церемонию кастрации, в то время как соседние племена имеют церемонию выбивания двух резцов. Это церемонии жертвоприношения: лишают себя мужественности, то есть символически убивают сексуальность в себе, чтобы не разрушиться в действительности; ведь без деструкции становление невозможно! Одна женщина мне рассказала, что когда ей под наркозом удаляли зуб, она видела во сне, что разрешается от бремени. Нас не удивляет, если во сне удаление зуба выступает как символ родов. Итак, роды = удаление зуба = кастрация, то есть порождение воспринимается как кастрация. Тауск сообщил мне о случае, когда больной воспринимал коитус непосредственно как кастрацию: при этом якобы пенис отрезается во влагалище. Именно самоудовлетворение представляется (в сновидениях) как удаление зубов = кастрация. Сообразно этому можно составить уравнение:
коитус;
зачатие = кастрация;
роды.
Самодеструкцию можно заменить деструкцией жертвы. В христианском мировоззрении Христос претерпевает жертвенную смерть и умирает вместо людей, которые в религиозном понимания условно страдают вместе с ним. Через эту условную самодеструкцию достигается, так сказать, то же самое, чего достиг Христос своей самодеструкцией, а именно воскрешение. Саморазрушение происходит для христианского мировоззрения в картине положения во гроб, обратного положения в мать-землю. Воскрешение – это возрождение.
Плиний говорит об одном греческом обычае: «Принимаемый за мертвого так долго считается нечистым, пока не проделает символическое возрождение» (Колер). Как доказывает Либрехт, акт возрождения происходит через подобное лону матери округлое отверстие в крыше. В Индии инструмент возрождения – это золотая корова; в эту корову вносят подлежащего возрождению и опять вытаскивают его наружу, через детородные органы коровы. В Иерусалиме или в Мекке возвращающемуся дозволено войти внутрь, но, вместо того, чтоб подвергнуть его обратному помещению в мать, за него жертвуют овцу или козу. Это доказывает, что жертва рассматривается как аналог введения в чрево матери. Процедура жертвования происходит, по Колеру, следующим образом:
«Прежде, чем он войдет в дверь дома, он остановится с растопыренными ногами так, что
