Ренессанс - Уильям Джеймс Дюрант
Историки девятнадцатого столетия щедро заблуждались, приписывая домедицейской Флоренции степень демократии, совершенно неизвестную в этом плутократическом раю. Подвластные города, хотя сами были плодовиты на гений и гордились своим наследием, не имели права голоса в управляющей ими флорентийской синьории. Во Флоренции только 3200 мужчин могли голосовать; и в обоих советах представители делового класса составляли редко оспариваемое большинство.11 Высшие классы были убеждены, что неграмотные массы не могут вынести здравого и безопасного суждения о благе общества во внутренних кризисах или внешних делах. Флорентийцы любили свободу, но среди бедных она заключалась в том, чтобы ими командовали флорентийские господа, а среди богатых - в том, чтобы управлять городом и его зависимыми территориями без императорских, папских или феодальных препятствий.
Несомненными недостатками конституции были краткость сроков полномочий и частые изменения в самой конституции. Злыми результатами стали фракции, заговоры, насилие, неразбериха, некомпетентность и неспособность республики разрабатывать и проводить такую последовательную и долгосрочную политику, которая обеспечивала стабильность и могущество Венеции. Соответствующим хорошим результатом стала напряженная атмосфера конфликтов и дебатов, которая учащала пульс, обостряла чувство, ум и остроумие, будоражила воображение и на целое столетие вознесла Флоренцию в культурные лидеры мира.
III. КОЗИМО "PATER PATRIAE"
Политика во Флоренции представляла собой борьбу богатых семей и группировок - Риччи, Альбицци, Медичи, Ридольфи, Пацци, Питти, Строцци, Ручеллаи, Валори, Каппони, Содерини - за контроль над правительством. С 1381 по 1434 год, с некоторыми перерывами, Альбицци сохраняли свое господство в государстве и доблестно защищали богатых от бедных.
Род Медичи восходит к 1201 году, когда Кьяриссимо де Медичи был членом Совета коммуны.* Аверардо де Медичи, прапрадед Козимо, основал состояние семьи благодаря смелой торговле и разумному финансированию и был избран гонфалоньером в 1314 году. Внучатый племянник Аверардо, Сальвестро Медичи, ставший гонфалоньером в 1378 году, завоевал популярность семьи, выступая в защиту восставших бедняков. Внучатый племянник Сальвестро, Джованни ди Биччи Медичи, гонфалоньер в 1421 году, еще больше укрепил позиции семьи в народе, поддержав - хотя сам сильно страдал от этого - ежегодный налог (catasto) в размере половины одного процента на доход, который считался равным семи процентам от капитала человека (1427).12 Богатые люди, которые до этого пользовались налогом на подати или на голову, равным тому, что платили бедные, поклялись отомстить Медичи.
Джованни ди Биччи умер в 1428 году, завещав своему сыну Козимо доброе имя и самое большое состояние в Тоскане - 179 221 флорин ($4 480 525?).13 Козимо уже исполнилось тридцать девять лет, и он был полностью готов к осуществлению дальних замыслов фирмы. Они не ограничивались банковским делом: в них входило управление обширными фермами, производство шелка и шерстяных изделий, а также разнообразная торговля, связывавшая Россию и Испанию, Шотландию и Сирию, ислам и христианство. Козимо, строя церкви во Флоренции, не видел греха в том, чтобы заключать торговые соглашения и обмениваться дорогими подарками с турецкими султанами. Фирма специализировалась на импорте с Востока малогабаритных и дорогостоящих товаров, таких как специи, миндаль и сахар, и продавала их и другие товары в десятках европейских портов.
Козимо руководил всем этим со спокойным мастерством и находил время для политики. Как член Dieci, или Военного совета десяти, он вел Флоренцию к победе над Луккой, а как банкир финансировал войну, ссужая правительству крупные суммы. Его популярность вызывала зависть у других магнатов, и в 1433 году Ринальдо дельи Альбицци начал атаку на него как на планировавшего свергнуть республику и сделать себя диктатором. Ринальдо убедил Бернардо Гуаданьи, тогдашнего гонфалоньера, отдать приказ об аресте Козимо; Козимо сдался и был заключен в Палаццо Веккьо. Поскольку Ринальдо со своими вооруженными сторонниками господствовал в парламенте на площади Синьории, смертный приговор казался неминуемым. Но Козимо удалось передать тысячу дукатов (25 000 долларов?) Бернардо, который неожиданно стал более гуманным и пошел на компромисс, изгнав Козимо, его сыновей и главных сторонников на десять лет.14 Козимо поселился в Венеции, где благодаря своей скромности и средствам приобрел много друзей. Вскоре венецианское правительство стало использовать свое влияние, чтобы отозвать его. Синьория, избранная в 1434 году, была благосклонна к нему и отменила приговор о ссылке; Козимо вернулся с триумфом, а Ринальдо и его сыновья бежали.
Парламент назначал балию и наделял ее верховной властью. Отработав три коротких срока, Козимо отказался от всех политических должностей; "быть избранным на должность", - говорил он, - "часто вредно для тела и больно для души".15 Поскольку его враги покинули город, его друзья без труда стали доминировать в правительстве. Не нарушая республиканских форм, он сумел убеждением или деньгами добиться того, чтобы его приверженцы оставались на посту до конца его жизни. Его займы влиятельным семьям завоевывали или вынуждали их поддерживать его, его подарки духовенству вызывали их энтузиазм, а его общественные благотворительные акции, беспрецедентные по масштабу и щедрости, легко примиряли граждан с его правлением. Флорентийцы заметили, что конституция Республики не защищает их от аристократии богатства; поражение Чомпи впечатало этот урок в память общества. Если бы населению пришлось выбирать между Альбицци, которые благоволили богачам, и Медичи, которые благоволили средним классам и беднякам, оно не могло бы долго колебаться. Народ, угнетенный своими экономическими хозяевами и уставший от раздоров, приветствовал диктатуру во Флоренции в 1434 году, в Перудже в 1389 году, в Болонье в 1401 году, в Сиене в 1477 году, в Риме в 1347 и 1922 годах. "Медичи", - говорит Виллани, - "смогли достичь верховенства во имя свободы и при поддержке popolo и населения".16
Козимо использовал свою власть с проницательной умеренностью, иногда прибегая к насилию. Когда его друзья заподозрили, что Бальдаччо д'Ангиари готовит заговор с целью покончить с властью Козимо, они выбросили Бальдаччо из достаточно высокого окна, и Козимо не стал жаловаться; это было одно из его изречений, что "государствами не управляют с помощью заклятий". Он заменил фиксированный подоходный налог скользящей шкалой налогов на капитал, и его обвиняли в том, что он регулирует эти налоги, чтобы благоприятствовать своим друзьям и препятствовать своим врагам. За первые двадцать лет правления Козимо эти сборы составили 4 875 000 флоринов (121 875 000 долларов), а тех, кто уклонялся от их уплаты, бросали в тюрьму. Многие аристократы покинули город и вернулись к сельской жизни средневекового дворянства. Козимо принял их отъезд с невозмутимостью, заметив, что новых аристократов можно сделать из нескольких ярдов алой ткани.17
Народ
