Весь твой, только твой эльф - Анна Жнец
— Красиво, — шепнул Алари. — Наш мир удивителен.
Место вокруг нас и правда радовало взгляд. Яркий зеленый луг раскинулся впереди полотном. На горизонте зыбкой дымкой тянулись горы. Небо над острыми пиками потемнело от туч, в то время как нам, бредущим сквозь шелестящее море трав, светило солнце.
Пахло свежестью. На дне Сонного озера мерцали разноцветные камешки. Стеклянную прозрачность его бликующих вод не нарушали ни тина, ни кувшинки. Каждый раз, когда я смотрела в сторону берега, горло сжимало спазмом.
— Ты можешь утолить жажду, — предложил Алари, заметив мои мучения. — А потом я понесу тебя на руках. Но, боюсь, в нашей ситуации стать беззащитной на целый день не самая хорошая идея. Дырявые горы небезопасны.
— Не волнуйся, я потерплю.
— Прости, что из-за меня тебе приходится терпеть, — он поморщился, — жажду, голод, опасности. Хотел бы я, чтобы мы встретили друг друга при иных обстоятельствах. Говорят, первое впечатление самое важное, а у нас все с самого начала пошло наперекосяк. Ты видела мое унижение. Я предстал перед тобой голым связанным пленником. А потом… — Его плечи опустились. — Мне тошно от того, что я вынужден делать. Я хотел бы показать тебе свои лучшие стороны, но не могу. Поверишь ли ты, если я скажу, что не так уж плох? Не отвечай. В Эвенделле все будет по-другому. Просто дай мне шанс сделать тебя счастливой.
Я открыла рот, собираясь заговорить, но Алари покачал головой:
— Не отвечай. Я не жду ответа. Просто подумай над моими словами.
С каждым шагом горы приближались, и в груди у меня росло странное беспокойное чувство, какое бывает, когда интуиция бьет в набат. Ощущение, что совершаешь ошибку.
В сумерках душистое разнотравье выпустило нас у входа в ущелье. Когда-то здесь пролегало русло реки, но вода высохла, оставив между каменистыми склонами узкую глубокую расселину — идеальную тропу через горы.
Ступив на эту дорогу, я затянула особую колыбельную на языке фейри. Эхо подхватило мой голос и понесло вперед — петлять между выступами скал. Алари покосился на меня с подозрением, но я притворилась, что просто развлекаю себя пением.
Шелест трав сменился шорохом мелких камешков под ногами. Луна, заглядывая в ущелье, расстилала перед нами призрачный ковер.
Я пела, зная, что Тил-Линг услышит и поймет, ибо эта колыбельная — тайный знак, сигнал: мне нужна помощь.
С владыкой пещерных фейри мы были знакомы несколько лет. С некоторых пор у нас завязалось некое подобие дружбы, толчком к которой послужила его давняя безответная любовь к моей госпоже, императрице Аталана.
При каждой встрече Тил-Линг с трепетом расспрашивал меня о любимой, о ее делах, здоровье, сердечных привязанностях, а я с молчаливого одобрения госпожи щедро делилась с ним новостями. Самым коварным образом императрица играла с чувствами своего венценосного поклонника, извлекая из его страсти ту или иную политическую выгоду. А я, сама того не желая, стала ее невольной сообщницей в этом жестоком деле. Перед каждым визитом в Дырявые горы я получала от ее величества Ириадны подробную инструкцию: что сказать Тил-Лингу и на что намекнуть, чтобы огонь его интереса к ней не угасал.
И он не угасал.
Не угас, даже когда в тайне от хозяйки на свой страх и риск я отказалась участвовать в этих грязных играх. Фальшивая дружба со временем переросла в настоящую. Поэтому в помощи Тил-Линга я не сомневалась.
— Тише, Зейна. Кажется, здесь кто-то есть, — сказал Алари, тронув меня за плечо, чтобы я закончила свою песню.
Последние звуки колыбельной унесло эхо. Несколько секунд в ущелье царила напряженная тишина — и вдруг с крутого склона скатилось несколько мелких камешков, будто осыпавшихся из-под чужой ноги.
Мой спутник резко вскинул голову.
Тропу, с двух сторон зажатую тисками отвесных скал, окружали фейри. За их спинами быстро-быстро мелькали тонкие прозрачные крылья, столь похожие на крылья бабочек. Удивительно, как им удавалось удерживать в воздухе этих рослых мужчин, ничем не уступающих по комплекции человеческим.
Внешне фейри очень напоминали эльфов — те же утонченные черты лица, стройные фигуры, грация и изящество, только кожа у этого народа отливала серебром, глаза горели теплым янтарным светом, а длинные острые уши на кончиках были прозрачными. Блондинов среди фейри я не встречала. Как и брюнетов, шатенов, рыжих. Волосы у них отличались лишь оттенком зелени.
— Мы идем с миром! — закричал Алари, задрав голову и крутя в руке зачарованный камешек. — Никакого зла не замышляем. Просто возвращаемся домой, в Эвенделл. Вы знаете, что другого пути туда нет. Только через Дырявые горы. Пропустите нас.
Фейри переглянулись.
Один из них заговорил:
— Лаира Зейна дей Фарух, владыка Тил-Линг приветствует вас и вашего спутника и приглашает отужинать с ним в горной крепости. Он передает, что будет счастлив, если вы примете его приглашение.
Видя, что Алари напрягся, я попыталась на него надавить. Мне совершенно не надо было, чтобы он использовал против фейри свою магическую бомбу.
— Пожалуйста, умоляю, соглашайся, — я тронула принца за плечо и проникновенно заглянула ему в глаза. — Тил-Линг хороший, ему можно доверять, а я умираю от жажды и очень голодна. Кто знает, сколько нам еще брести без воды и пищи. Разве ты не должен заботиться о своей истинной? Разве тебе не стыдно обрекать меня на страдания? Это ведь по твоей вине я мучаюсь. Не будь эгоистом. Давай поужинаем и отдохнем с дороги. У меня слюнки текут от одной только мысли о еде. В крепости есть горячие источники. Можно принять ванну. Знаешь, как долго я мечтаю смыть с себя дорожную грязь?
Алари колебался, и я сильнее сжала его руку:
— Пожалуйста. Почему ты так жесток со мной?
— Я? Жесток? — эльф дернулся, словно от удара кнутом.
Я кивнула:
— Жесток.
Несколько секунд Алари смотрел на меня в смятении, затем процедил сквозь зубы:
— Мы согласны. Ведите нас.
Зачарованный камешек он продолжал сжимать в кулаке.
Если Лунные горы, обитель дроу, напоминали муравейник с системой узких ходов, то Дырявые — были знамениты своими пещерными
