Корпорация и двадцатый век. История американского делового предпринимательства - Richard N. Langlois;
В мире, где негативные ограничения, такие как индивидуальные права, должны быть сметены, как будет решена проблема фракций? Как будут регулироваться конкурирующие интересы не только на политической арене, но и в повседневной жизни? У прогрессивной мысли был ответ на этот вопрос: современная наука. Если отказаться от стратегии заботы о незапланированном порядке и его культивирования, то единственной альтернативой станет целенаправленное планирование. Планирование требует общей цели; оно требует информационной системы для построения плана; и оно требует системы контроля, чтобы следить за выполнением плана. 60 Наука может предоставить все это - даже, что, возможно, удивительно, общую цель. Прогрессисты считали, что крупные промышленные компании той эпохи успешно применяли науку в инженерии и менеджменте.
Прогрессисты, конечно, были не одиноки в этом мнении. Маркс уже утверждал, что капиталисты рационально планируют экономическую деятельность в рамках своих предприятий и через процесс периодических кризисов в конце концов централизуют это планирование в единое гигантское предприятие, после чего пролетариат может просто захватить (пусть и насильственно) право собственности на средства производства, став владельцем экономики, которая была предварительно организована научным образом. 61. Но хотя иногда они называли себя социалистами, заимствуя это у своих британских кузенов фабианцев, американские прогрессисты дистанцировались от левого социализма, который, по их мнению, был чем-то контрабандным, завезенным из Европы на пароходе. Левый социализм означал полное поглощение всех функций бизнеса государством: государство задумывалось, по сути, как гигантский трест. 62 В отличие от него, социализм прогрессистов не основывался на классе или государстве; он был романтическим и "этическим". 63 Право собственности на средства производства могло оставаться (в основном) в частных руках, но экономическая деятельность (и другая частная деятельность) тщательно регулировалась бы государством с помощью науки.
Американские промышленные компании действительно пытались систематизировать управление в конце XIX - начале XX века. Это важная часть рассказа Чандлера. И мы вполне можем считать эти попытки "научными", пусть и не в том смысле, в котором этот термин понимали прогрессисты. В Европе производство могло опираться на резервуары давно устоявшихся ремесленных навыков, но американское производство столкнулось с другой проблемой, как потому, что масштабы рынка быстро расширялись, так и потому, что американские фирмы должны были полагаться на относительно неквалифицированную (все больше иммигрантскую) рабочую силу. В результате американским фирмам пришлось заменить квалифицированный труд организацией; менеджмент должен был специализироваться на разработке и поддержании систем массового производства, которые могли бы обслуживать неквалифицированные работники. 64 Систематический - в конечном итоге "научный" - менеджмент возник в результате этих усилий по разработке производственных и организационных систем. Упрощение задач рабочих с помощью исследований времени и движения, чем так известен Фредерик Уинслоу Тейлор и его соратники, на самом деле было лишь малой частью этих усилий. Настоящими проблемами были изобретение систем учета для измерения затрат и прибыли и разработка структур информационных потоков и отчетности - усилия, которые во многих случаях, как утверждает Чандлер, привели к линейно-штабной форме организации. 65
Эта работа была научной в самом реальном смысле: она представляла собой пример обучения методом проб и ошибок. Стандартизация и формализация принципов не были входом в этот процесс; они были его результатом. Однако окрыленные успехом сторонники научного менеджмента и прогрессивные интеллектуалы, которые искали у них вдохновения, видели все иначе: для них научный менеджмент был "научным" в том смысле, что он применял формальные методы для обнаружения скрытой истины. 66 Как выразились коллеги и конкуренты Тейлора Фрэнк и Лилиан Гилбрет, цель научного менеджмента заключалась в обнаружении единственного наилучшего способа решения любой организационной проблемы. 67 Из этого следовало, что, широко применяя научные методы к социальной организации, политика может оградить себя от требований фракций, не прибегая к досадным негативным ограничениям. Если существует один наилучший способ решения каждой проблемы, то мы можем просто доверить принятие социальных решений экспертам, вооруженным научными знаниями. Если существует один наилучший способ решения каждой проблемы, то исчезает даже проблема противоречивых целей, ведь кто может не согласиться с научно верным курсом действий?
Научный менеджмент пользовался широким влиянием в прогрессистской мысли, чаще всего идя рука об руку с верой в достоинства крупного бизнеса и централизации. Герберт Кроли, основатель The New Republic и, возможно, самый влиятельный из прогрессивных интеллектуалов, считал, что свободная конкуренция ведет к расточительству и что эффективность требует централизации. Для этого также необходима наука: "Необходимое повышение эффективности в конечном итоге может быть получено только из одного источника - из более полного и более успешного применения в промышленности научных методов и результатов по сути научных исследований" 68 Удивительно, но Луис Д. Брандейс был с этим согласен. Практически единственный среди прогрессивных интеллектуалов, будущий судья Верховного суда верил в мир мелких экономических единиц, мир, который он хотел продвигать в ущерб эффективности, если это было необходимо. 69 Тем не менее, он начал читать работы Тейлора, и когда группа грузоотправителей наняла его для борьбы с повышением тарифов, которое железные дороги запросили у Межгосударственной торговой комиссии, он привел парад лучших экспертов по эффективности, чтобы засвидетельствовать, что дорогам нужно научное управление, а не повышение тарифов. 70 (По словам одного из экспертов, дороги могли бы экономить 1 миллион долларов в день.) Это была не просто адвокатская стратегия; Брандейс искренне верил. 71 Как Кроли и другие, он видел в научном управлении серебряную пулю для согласования конфликтующих интересов. И, как и Кроли, он был удивлен и обижен тем, что профсоюзы не согласились с ним.
Прославление научного менеджмента слилось с соседним течением мысли, которое вышло из лагеря прогрессивных экономистов, хотя и из-под пера их самого идиосинкразического участника. Торстейн Веблен учился у Эли и Пирса в университете Джона Хопкинса и у Уильяма Грэма Самнера в Йельском университете; в конце концов он оказался в Чикаго, где общался с Джоном Дьюи и оказал на него влияние. 72 В 1898 году Веблен выступил против маржиналистской экономики, которая вошла в моду в 1870-х годах и которая добавила к классической экономике большую озабоченность и теорию потребительского спроса. 73 Поскольку она использует метод "достаточного основания" (предположение о намерениях человека), а не метод "эффективной причины" (слепой причины и следствия), маржиналистская экономика была додарвиновской, говорил Веблен; она была заражена устаревшей психологией гедонизма. 74 На следующий год, в 1899 году, Веблен выпустил свою лучшую и самую известную работу "Теория класса досуга". 75 Маржиналистская экономика рассматривала потребление как доказательство ценности, поскольку
