Беспокойные боги - Кристофер Руоккио
"Значит, новоиспеченный Мастер Меча! Magnifique!" Он отвесил короткий поклон и лихо нацепил очки. "Мои самые искренние поздравления. Ваш отец, должно быть, очень гордится вами".
Я постарался улыбнуться. "Так и есть".
Кассандра засунула большие пальцы за пояс, подчеркивая сдвоенные мечи, которые Гидарнес подарил ей после прохождения Испытания. Эфесы были из черного дерева и черной кожи, с латунной фурнитурой. Пара была подобрана. Эти детали сверкнули, когда она отошла от юного Альбе, каждый меч был закреплен на собственном магнитном замке на обоих бедрах.
Почувствовав, наконец, что он чересчур фамильярен, Эдуард поклонился и отвел руку в сторону. "Ваш корабль ждет вас, лорд Марло. Надеюсь, вы найдете его в рабочем состоянии".
Пройдя мимо мужчины и двух его подчиненных, я направился к переднему трапу. "Значит, ваш собственный корабль на орбите?" спросил я.
"Да, милорд", - ответила Джанашия, спеша догнать меня. "Рандеву назначено примерно на четырнадцать ноль-ноль по галактическому стандартному времени. Это примерно через девять часов".
Альбе вмешался: "Капитан Клаван и сэр Фридрих очень хотят видеть вас, лорд".
Я приостановился, положив руку на поручень. Это был первый раз, когда Альбе упомянул сэра Фридриха с того полудня на лужайке перед моей виллой. Никто из нас почти ничего не говорил.
"Абба?" Кассандра остановилась чуть позади меня. На ее лице отразилось затаенное волнение, которое поразило мое сердце - и поражает до сих пор. Она не понимала. Она думала, что отправляется в какое-то грандиозное приключение, в какую-то сказочную миссию. За дальние солнца и обратно...
Там, где когда-то на тонком хвостовом плавнике "Аскалона" красовались вилы и пентакль моего Красного отряда, люди Колхиды нарисовали только пентакль.
А вот и я, подумал я.
Увядающий образ.
Опять эвдорская мелодрама. Встряхнув головой, чтобы очистить ее от тумана, я сказал: "Такого вы еще не видели! Идемте!"
* * *
Через час мы получили разрешение на старт, и по внутренней связи прозвучал отрывистый сагиттарианский акцент офицера-пилота Браунинга, предупредивший нас о готовности. Нима остался в своей каюте, а мы с Кассандрой присоединились к Альбе и его офицерам на мостике.
На борту также находилась дюжина младших матросов, корабельщиков в черной униформе, пристегнутых к раскладным сиденьям в трюме. Альбе сказал, что его капитан не знал, сколько летного состава потребуется, чтобы запустить "Аскалон" и доставить его к "Троглите", но я подозревал, что за этим кроется еще один слой. Эти люди были там, чтобы сопровождать меня, чтобы убедиться, что безумный Марло и его дочь не сбегут на собственном корабле.
Как будто я мог что-то выиграть от этого.
С таким же успехом я мог остаться дома.
Когда мы прибыли, Альбе занял капитанское кресло, а Джанашия и Браунинг - места штурмана и второго пилота. Если не считать этих интервентов, все было точно так же, как я видел в последний раз. Кассандра задохнулась от восторга, и за то время, что ей потребовалось, чтобы отдышаться и заговорить, я поймал себя на том, что вспоминаю путешествие на Джадд после того, как Олорин, Лориан и Бассандер Лин избавили меня от правосудия Императора.
Люди Шарпа - его Драконоборцы - спасли меня, взломав транспорт для заключенных, который должен был доставить меня на Белушу, любимую планету-тюрьму Императора. Вместе со мной в изгнании закончили жизнь Мадс, Арон и другие солдаты особого отряда покойного центуриона. Старый Мадс умер последним, удалившись со своей женой-джаддианкой на мою виллу. Именно его смерть окончательно оставила меня одного в изгнании, побудила нанять Ниму из Академии Немрута и умолять принца Алдию о помощи в рождении Кассандры.
Кассандра взялась за ручку прямо в дверном проеме, двигаясь с тем видом медленного удивления, которое можно обнаружить у детей, достигших возраста десяти или двенадцати лет, ставших свидетелями первого снегопада. "Это невероятно!" - прошептала она. "Сколько нам еще лететь?"
"Минут десять", - ответила Джанашия.
"Мы просто ждем разрешения от центра управления полетами", - вмешался Браунинг.
"Им нужно очистить нашу часть неба", - сказал я и, обойдя ее, открыл одно из раскладных сидений, которые располагались по обе стороны мостика за офицерскими креслами. "Тебе нужно пристегнуться, Anaryan".
Но дочь проигнорировала меня. "Вы когда-нибудь летали на таком, лейтенант?"
"На Чаллисе?" Альбе огляделся, нашел рычаги управления жалюзи и нажал на них. "Нет, мэм. Во всей Империи их не больше тысячи. Этот корабль был королевским подарком".
"Видел бы ты другой, - сказал я, вспомнив о "Тамерлане". Это было ошибкой. Невозможно было думать об "Тамерлане", не вспоминая о том, как он кончил, упав с неба и разбившись о пески Актеруму.
Ставни раскрылись, как лепестки железного цветка, и втягивались до тех пор, пока алюмостекло не открылось, чтобы впустить карминовое солнце.
К тому времени мы уже вырулили на взлетно-посадочную полосу. Вдалеке справа я мог видеть низкие здания общественного терминала из белого камня и серебристого стекла, а над ними бледные башни управления космопорта. Мириады шаттлов низко и медленно летели из Джахаррада, и мне показалось, что я увидел - мерцающие на краю видимости - шпили Алькас дю Бадра, над которыми возвышался огромный золотой купол Tholo Orothano, золотого дворца принца Алдии высотой в сотню этажей.
Вокруг нас взлетно-посадочная полоса тянулась геометрической плоскостью. Впереди нас спешили оранжево-белые джаддианские техники, один с блестящим жезлом.
"На десятой полосе все чисто", - сказала Джанашия Браунингу, который ответил ей понимающим жестом.
"Выводите нас", - сказал Альбе.
"Аскалон" качнулся под нами.
"Что это?" спросила Кассандра, указывая на продолговатый бронзовый ромб корабля, удаляющийся перпендикулярно нам и прямо по курсу, на своих репульсорах, не полагаясь ни на ракеты, ни на крылья.
"Вонг-Хоппер, торговая компания", - ответил Альбе. "Видите картуш?"
Я поймал себя на том, что смотрю на затылок лейтенанта, покрытый маслом. Он прерывал свою болтовню, чтобы ответить Браунингу или Джанашии лаконичными, отрывистыми репликами. Он сидел в командирском кресле, как человек, давно привыкший к нему. Действительно, лейтенант. Я сжал рукоять своего меча, который лежал спрятанный в кармане моего плаща.
Я ужасно рисковал, доверяя записке императора, хотя подпись была сделана собственной рукой самого Вильгельма.
Не доверяй никому.
Как будто я мог доверять кому-то из них в любом случае.
Альбе был не тем, кем казался, но, несомненно, любой шпион или наемный убийца старался бы казаться абсолютно честным - чистым, как стекло,
