Свора певчих - Даша Игоревна Пар
– Я вас поведу. Держите отца как можно крепче! – сосредоточившись и взывая к щекотке, застрявшей на кончике языка, ответила Реми.
Напряжение прошлось от кистей рук девушки, словно до спины натянулись верёвки, выпуская наружу астральные крылья. Не было нужды объясняться: стоило крыльям коснуться ребят, как в ответ раскрылись их собственные. Первой в пустоту ступила Реми, практически сразу взмывая в воздух.
Следом шагнули Феликс и Роберт, удобнее перехватив Дмитрия, впавшего в полубессознательное состояние, но, в отличии от сэвы, им не сразу удалось ухватить суть полёта. Мешал ветер, тяжесть мужского тела, собственный страх и вой морликая, раздавшийся так близко.
* * *
От появившегося из разрыва, покрытого густой шерстью, монстра, видом напоминавшего искажённую версию двухметровой чёрной кошки, все застыли как в ступоре. Рене убрал ботинок с шеи отца и без колебаний подошёл к морликаю.
Сначала тот было оскалился, потом принюхался, узнавая запах, и склонил голову под протянутую руку. Рене почесал жуткую кошку за ухом и морликай утробно заурчал. Это даже удивило парня, ведь прежде он встречался с ними только в иллюзорных снах. Он действовал скорее по наитию, чем точно зная, что делает.
Волшик не соврал. Нет нужды сражаться – его морликай не тронет. Рене с силой сжал загривок твари, когда та попыталась ринуться на Костю, заслонившего собой сестру.
– Но-но-но! – воскликнул Рене, удерживая кошку. – Не трогать!
– Я думал, Реми поддалась скверне. Но ошибся, – прохрипел, поднимаясь, Балвор, вновь обретя лёд спокойствия.
Стоящий на сцене Виктор заметил жест мужчины и приготовился. В какое чудовище не превратился его бывший курсант, тот, кому он служил, был куда страшнее. И опытнее.
– Реми? Да она из болота всё никак вылезти не могла! А я ещё в детстве искупался в нём, – фыркнул Рене. Морликай уселся у его ног, цепко оглядывая всех и каждого. – Алисия не рассказывала, что случилось в ту ночь? Мне было всего три, но я запомнил каждое мгновение! – продолжил парень под ошеломлённые взгляды друзей. – Ты приказал Своре певчих определить, кто из нас сломан, не так ли? Из-за предсказания, о котором ты мельком упоминал, прежде чем подвергнуть пыткам мою сестру.
Балвор даже не моргнул от откровений сына. Его волновал только один из детей. И теперь таковым стала Реми, а Рене превратился в балласт, который нужно вовремя сбросить, прежде чем он взорвёт оба мира. Однако послушать сына стоило.
– Вместе с порталом открылся разрыв, и мы оба упали в него во время атаки ревунов. Мы вынырнули за пределами поместья, только я пробыл в междумирье чуть дольше, – Рене сжал зубы, вспоминая первый опыт путешествия в ад. – Инга спасла меня, когда я, обожжённый, выпал из огня и упал к её ногам. Я исцелился у неё на глазах, и мачеха сохранила мою тайну. Настоящая мать, в отличии от Алисии, бросившейся бежать в портал к возлюбленному.
– Увлекательно. Так я виноват в том, что ты стал изварэ? – невозмутимо поинтересовался Балвор, на что сын поморщился.
– Ты виноват во всём. Ни мне, ни Реми не было нужды желать стать этим, – ответил парень, брезгливо поглядывая на ластящуюся к ногам тварь, от которой исходил сильный запах серы. – Более того, если бы ты не пытался убить Реми, никакая сила не пробудилась бы в нас. Всё это – следствие твоих действий. Скажу больше. Когда Реми вернётся, мы перейдём на Землю и закроем порталы, а вы останетесь разбираться с последствиями. Вот твоё предсказание, отец!
На последних словах, здание ощутимо тряхнуло и Рене чудом устоял на ногах, пытаясь удержать морликая от рывка. Однако он не успел отреагировать на крик отца к Виктору: бывший командир со всей силой нажал на панель устройства и, в тот же миг, подключённые сэвы завозились в креслах, а потом завизжали на чудовищно тонкой ноте. От этого визга Рене с Костей и Кристиной прикрыли уши, падая на колени.
Кошка-морликай сорвалась с места, верно определив направление, однако Балвор закричал на неё, и та взорвалась прямо в прыжке, окропив мужчину чёрной кровью.
Крик раздираемых невыносимой болью сэв не прекращался, как и дезориентация Рене, пытающегося закричать в ответ, чтобы разрушить устройство. Из последних сил, он приближался к сцене, когда на него напал Виктор и они кубарем покатились по полу.
В глазах Рене расходились радужные круги, болели уши, он едва мог дышать, но Виктора держал крепко, блокируя удар кулаков по рёбрам, уклоняясь от точечного крика командира. Что-то блеснуло от света из-под стеклянного потолка, будто солнечный лучик спустился вниз, подсвечивая гневное лицо мужчины, и Рене заметил, что позволяло тому игнорировать нарастающий вой истязаемых сэв.
Внутри Рене плясал невыносимый огненный гнев изварэ. Прежде бережно обращаясь с тьмой на сердце, сейчас парень дошёл до крайности и без раздумий зачерпнул из неё, выбрасывая наружу пучок скверны в чистой волне крика, целясь в лицо Виктора. Тот отклонился в сторону, теряя преимущество, и Рене кинулся на него, впиваясь когтями в уши мужчины, сдирая затычки.
Тем временем Балвор устремился к сцене, чтобы самому встать за пульт управления. На ходу, он отдавал приказы в коммутатор, прикреплённый к уху и, видимо, на той стороне дела шли паршиво, раз он пропустил прыжок Вивьен, выскользнувшей из висящего кресла.
Она впилась в его шею, и мужчина завертелся волчком, пытаясь сбросить сопротивляющуюся девушку. От очередного поворота, они налетели на устройство, и Виви ногой задела панель, оставляя в мягкой поверхности внушительную вмятину.
Тотчас сэвы смолкли, вновь погружаясь в тревожный сон.
Окончательно взбесившись, Балвор скинул Вивьен, и та приложилась затылком о пол. Усмехнувшись, мужчина что-то многообещающе процедил на якшарасском. Набирая грудью больше воздуха, он целился в неё, чтобы раздавить мелкую букашку, когда на него налетели царские дети. Кристина закричала не своим голосом, а Костя по-простецки ударил по спине выбитым из кресла деревянным подлокотником. Мужчина упал, и Вивьен, перегруппировавшись, вновь атаковала якшараса.
– Отошли назад! – раздался голос сзади.
Обернувшись, они увидели, что Виктор держит когтями Рене за горло. Этой заминки хватило Балвору, чтобы как птенцов раскидать сэв, пригвождая их к полу. Удовлетворившись сделанным, якшарас неприязненно глянул на застывшего Рене.
– Всего лишь мальчишка, вздумавший играть с огнём, – презрительно заключил он.
Оглянувшись на поломанную панель, Балвор вздохнул и вновь обратился к коммутатору, отдавая новые приказы подчинённым. Убедившись, что разрывы открылись просто везде, мужчина сплюнул, вновь обжигая сына ненавистью.
Перейдя сцену, он спрыгнул к Виктору
