Анна Овчинникова - Легенды и мифы Древнего Востока

Через хурритов, воспринявших шумеро-аккадских богов, хетты познакомились с Ану, Анту, Нинлиль, Эйей, Энлилем и, конечно же, с Иштар, с которой отождествлялась Сауска, покровительница города Самухи. Как вы вскоре убедитесь, месопотамские божества обосновались в стране Хатти, как у себя дома.

Само собой, один из самых многочисленных народов Малой Азии — лувийцы — тоже не могли не обогатить империю хеттов своими богами, во главе которых выступал повелитель гроз Таттас…

Вы еще не оглохли от раскатов грома? Нет? Тогда продолжим: в городе Туванува имелся собственный Бог Грозы неизвестной национальности; происхождение Бога Грозы города Тархунта можно установить только с помощью анализа ДНК; среди палайских божеств, осевших в хеттской державе, главное место опять-таки занимал Бог Грозы! Кроме них можно упомянуть еще Бога Грозы города Мануцци (это его ужасающий гром лишил царя Мурсилиса дара речи), а также Пирваса, бога на лошади, одного из немногих собственно хеттских божеств. Его имя, родственное хеттскому «перуна» — «скала», впоследствии унаследовали Перун и Перкунас — славянский и литовский громовые божества…

Уф! Пожалуй, хватит. Самое время отложить в сторону фульгуриты и обратиться к тем немногим отрывкам, что сохранились от хеттских мифов и легенд…

… хотя правильнее было бы сказать не «отрывкам», а «обломкам», ведь почти все уцелевшие хеттские тексты запечатлены на глиняных табличках.

Вот вам еще одна горькая ирония судьбы и истории: материал, использовавшийся для кратковременных записей, пережил века и даже тысячелетия! А тексты, которым суждена была, по мысли их создателей, долгая жизнь, погибли в огне агонизирующих городов или в кострах, освещавших стоянки «народов моря». Да, скорее всего основным материалом для «книг» как в хеттской державе, так и в крито-микенской Греции служили деревянные дощечки, выделанные шкуры[156] и, возможно, пальмовые листья. Это предположение объясняет, почему на глиняных табличках, найденных в микенских городах, сохранились только скучные хозяйственные тексты: сиюминутную бухгалтерию выгоднее было вести на таком дешевом, доступном и удобном в обработке материале, как глина. Это объясняет также, почему в хеттских архивах содержится так мало художественных произведений. Если бы в Аххияве и в стране Хатти деревья были столь же редки, как в Месопотамии, ахейские и хеттские легенды и мифы во множестве дошли бы до нас на глиняных табличках, подобно шумеро-аккадским, но…

Но теперь мы имеем лишь то, что имеем.

Поэтому заранее приготовьтесь скрежетать зубами, когда истории, которые вы сейчас прочтете, будут обрываться на самом интересном месте.

В стародавние годы, на заре времен, хуррито-хеттские боги сражались за владычество над недавно сотворенным миром.

Сначала на небесном престоле восседал бог Алалу, а все прочие божества подчинялись ему. Даже Ану, которого шумеры и аккадцы называли «отцом богов», почтительно склонялся перед ним и прислуживал на его пирах. Так длилось девять веков, пока Ану не возмужал и не набрался храбрости бросить вызов верховному богу:

— Эй ты, жалкий выскочка, выходец из низов! Твое место под землей, а не на облачном престоле! Только я, рожденный на небесах, имею право здесь восседать!

И Ану, отважно ринувшись в бой, так намял бока своему бывшему господину, что Алалу в панике бросился вниз и укрылся в далекой Темной Земле, откуда был родом.

Победитель же гордо уселся на освободившийся трон, наивно полагая, что уж его-то отсюда никто никогда не сбросит!

Следующие девять веков и впрямь ничто не омрачало царствования нового владыки, но когда наступил десятый век, подрос мститель за низвергнутого Алалу — его сын Кумарби. Все это время он послушно прислуживал узурпатору, но наконец почувствовал в себе силы восстать против Ану.

И вновь небеса содрогнулись от битвы бессмертных, и молнии дождем посыпались на почерневшую от ужаса землю.

Почти сразу Ану понял: ему не выстоять против молодого, сильного и свирепого врага. Вырвавшись из рук Кумарби, он ринулся вверх, пытаясь спастись в родных небесах, — так же, как Алалу когда-то укрылся от него в земных недрах, — но рычащий от ярости Кумарби вцепился зубами в ногу противника, стащил Ану вниз и… откусил ему детородный член! Потом он проглотил лакомый кусочек и радостно захохотал, полагая, что вопрос о престолонаследии решен теперь раз и навсегда.

Но Ану, даже потеряв мужское достоинство, самообладания и разума не потерял. Гордо взглянув на победителя, он оборвал его смех такими словами:

— Рано радуешься, голубчик! Скоро тебе придется не смеяться, а плакать. Знай же: в твоем чреве зреют теперь мои дети, три ужасных бога — Тешуб, повелитель реки Аранцах[157] и храбрый Тасмису. Ты превратил меня в евнуха, Кумарби, но и сам ты отныне скорее женщина, чем мужчина! В положенный срок тебе суждено родить тех, кто отомстит за меня. Ну, что же ты больше не хохочешь? Впрочем, хоть смейся, хоть плачь, хоть разбей голову о гору Тассу,[158] своей позорной судьбы ты ничем уже не изменишь!

Окинув врага последним презрительным взглядом, Ану взмыл вверх и растаял в синеве небес…

А Кумарби взвыл и начал яростно плеваться. Но хотя ему удалось наплевать целую гору Канцуру, огромную Гору Богов[159] , он так и не избавился от того, что было у него внутри.

Трясясь от бешенства, бормоча ругательства, Кумарби помчался за советом к богу Энлилю. Но что мог ему посоветовать хозяин Экура? Любые противозачаточные средства были бессильны против семени Ану, и теперь оставалось лишь подсчитывать месяцы беременности в ожидании рождения трех богов. Энлиль любезно предложил гостю свои услуги в этих подсчетах, но Кумарби разгневанно отказался и бросился на поиски Намхэ. Уж если кто и мог решить наисложнейшую акушерскую проблему, то только богиня плодородия!

Но напрасно Кумарби надеялся на помощь почтенной богини. Когда Намхэ узнала, какой услуги от нее ждут, она так взъярилась, что сыну Алалу пришлось спасаться бегством. Вслед ему неслись возмущенные крики:

— Да неужели я, Намхэ, соглашусь принимать роды, чтобы убить появившееся на свет невинное дитя?! Прочь отсюда, мерзавка! Ты позоришь все женское племя!

Кумарби с трудом увернулся от просвистевшей мимо его уха сковороды и перешел с рыси на легкий галоп.

Теперь у него оставалась последняя надежда, извечное прибежище всех отчаявшихся горемык: добрый Эйя.

Путь до подводного дворца Апсу был неблизок, особенно для бога в «интересном положении», и лишь на седьмом месяце беременности Кумарби удалось наконец до него добраться.

Тем временем Ану чуть ли не каждый день нетерпеливо высчитывал на пальцах сроки и, разменяв седьмой месяц, не выдержал. Ладно, пусть его сыновья родятся недоношенными, лишь бы трое мстителей поскорей появились на свет! И Ану запел заклинание, призывая самого грозного из трех близнецов — Тешуба — покинуть тело Кумарби:

— О, выйди из тела Кумарби!О, как за тебя я боялся!Я — Ану, я жизнь тебе дал!О, выйди из чрева Кумарби!Как женщина, пусть он родит![160]

В мстительном запале бывший царь богов совсем не подумал о существенном различии в анатомии женщин и мужчин. Об этом ему напомнил сам Тешуб: потыкавшись туда-сюда в поисках выхода, малыш обиженно отозвался из своей темницы:

— Как место найти мне благое,Чтоб выйти из чрева Кумарби?Едва появлюсь, как тростник,Кумарби меня переломит.Как выйти из тела КумарбиИ не оскверниться при этом?Из уха Кумарби я б вышел,Но ухо меня б осквернило!Как выйти из места благого?Родятся же дети у женщин!О, как бы на свет мне родиться?

Ану перестал петь и схватился за голову: в самом деле, как? Почему он об этом не подумал?

Но в скором времени старик нашел решение трудной проблемы:

— Назначено место, где выйдешь:Ведь Богу Грозы надлежитПройти через череп Кумарби,Пробьет его камень большой,И в это отверстье он выйдет,Родится на свет Бог Грозы!

Тешу б обрадованно захлопал в ладоши: ему отнюдь не улыбалось протискиваться через чье-то немытое ухо. Вот появиться на свет из расколотого черепа родителя — это вполне достойно великого Бога Грозы!

Кумарби же возня и разговоры в его животе довели до полного остервенения.

— Заткнись, негодник! Сиди смирно! — сквозь зубы процедил он. — Ну, подожди, только высунься наружу, уж я с тобой разберусь!..