Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров
ЛЕГЕНДЫ О СТЕНЬКЕ РАЗИНЕ
Есть разительное сходство между английским народным героем Робином Гудом и нашим Стенькою Разиным. Сходство это заключается не только в их подвигах, но даже в одинаковом отношении к ним народа. Даже само появление Стеньки Разина и его товарищей на низовьях Волги вызвано было теми же самыми обстоятельствами, какие были причиной появления в Шервудских лесах Робина Гуда с его смелыми лучниками, — т. е. недовольство правительством.
Целые массы крестьян, холопов и вольных людей, почему-либо поссорившихся с правительством, в первую половину XVII столетия бежали или на низовье Волги, или на тихий Дон, или в Запорожскую Сечь, где, в силу данной казакам грамоты, становились свободными людьми и откуда ни одного беглого никто не мог вернуть обратно.
Причин же для бегства было немало. Положение крестьянства в то время было не из завидных. Как известно, до 1592 года крестьяне были люди вольные и в известный срок имели право переходить с земли одного господина на землю другого, но с воцарения Бориса право это было отнято у крестьян, и они были закрепощены. С этих пор положение крестьянина стало невыносимым. Он являлся вещью, на которую никто не обращал внимания и с которой владелец мог поступать, как ему заблагорассудится. Дворянин, убивший крестьянина, особенно собственного, почти никогда не подвергался суду. Если же он убивал крестьянина другого владельца, то последний имел право взять из имения убийцы лучшего крестьянина с женой и детьми. Дворянин мог, вместо того чтобы самому подвергаться правежу, посылать на истязание своих людей; сам господин имел возможность наказывать своего подвластного как угодно. Если дворянин не являлся в срок на службу, то правительство брало его людей и сажало их в тюрьму, пока не являлся владелец.
Положение посадских людей было, пожалуй, еще хуже. Это можно судить по тому, что нередко они бежали из своих общин и отдавались частным лицам. Посадским людям приходилось нести массу разных повинностей и платить несметное количество податей.
Кроме того, злоупотребления воевод и всевозможных чиновников еще более увеличивали тягостное положение низших классов. Особенно в этом отношении отличались воеводы: они прямо смотрели на свое положение как на доходное место, грабили и обижали народ, не обращая внимания ни на правосудие, ни на совесть. Рассказывают, что в Сибири воеводы совершенно не платили жалованья служащим, а заставляли их только расписываться, кто же отказывался, того били. Суд, понятно, был продажный и бессовестный; судьи и дьяки грабили и воровали сколько могли. От всех этих злоупотреблений жители убегали, и целые посады обращались в пустыни.
Побеги были до того обыкновенны, что жители нередко в челобитных на имя правительства грозили, что если не уважат их просьбы, то они разбегутся. За беглыми постоянно охотились сыщики. Поймав кого-нибудь, они возвращали его на прежнее местожительство. Но это не всегда было возможно, так как уже тогда существовали Иваны не помнящие родства. Большинство же таких беглых уходило на Дон или в Сечь и там превращалось в вольных казаков.
Из таких беглых составилась шайка Стеньки Разина, из их же среды вышел, быть может, и он сам. Кто был Стенька Разин, об этом ничего не говорит ни одно народное предание и ничего неизвестно истории.
Народная легенда рассказывает, что Стенька был гонцом к турецкому султану, но попался в плен в Азове, а затем, возвратясь оттуда, начал свое возмущение. Эта замечательная песня помещена в сборнике Сахарова.
А и по край было море синего,
Что на устье Дону-то тихого,
На крутом красном бережку,
На желтых рассыпных песках,
А стоит крепкий Азов-город
Со стеной белокаменной,
Земляными раскатами и рвами глубокими
И со башнями караульными.
Среди Азова-города
Стоит темная темница,
А злодейка — земляная тюрьма;
И во той-то было во темной темнице,
Что двери были железные,
А замок был в три пуда,
А пробои были булатные,
Как засовы были медные;
Что во той темной темнице
Засажен сидит донской казак
Степан Тимофеевич.
Мимо той да темной темницы
Случилось царю идти, самому царю,
Тому турецкому Салтану Салтановичу.
А кричит донской казак
Степан Тимофеевич:
«А ты гой еси, турецкий царь,
Салтан Салтанович!
Прикажи ты меня кормить, поить,
Либо казнить, либо на волю выпустить».
Постоял турецкий царь
Салтан Салтанович;
«А мурзы вы улановья!
А вы згаркайте[24] из темницы
Того тюремного старосту».
А и мурзы улановья металися через голову,
Привели его уланове они старосту тюремного;
И стал он турецкий царь
У тюремного старосты спрашивать:
«Еще что за человек сидит?»
Ему староста рассказывает:
«А и гой еси, турецкий царь,
Салтан Салтанович!
Что сидит у нас донской казак
Степан Тимофеевич!»
И приказал скоро турецкий царь:
«Вы, мурзы улановья,
Ведите донского казака
К палатам моим царскиим».
Еще в те поры турецкий царь
Напоил, накормил доброго молодца
И тожно стал его спрашивати:
«А ты гой еси, донской казак!
Еще как ты к нам в Азов попал?»
Рассказал ему донской казак:
«А и послан я из каменной Москвы
К тебе, царю, в Азов-город,
А и послан был скорым послом,
И гостинцы дорогие к тебе вез;
А на заставах твоих всего меня ограбили
Мурзы уланове, а моих товарищей
Рассадили добрых молодцов
И по разным темным темницам».
Еще в те поры турецкий царь
Приказал мурзам улановьям
Собрать добрых молодцов,
Стеньки Разина товарищей.
Отпущает добрых молодцов,
Стеньку в каменну Москву;
Снарядил добра молодца
Степана Тимофеевича,
Наградил златом-серебром,
Еще
