Семён Липкин - Махабхарата

Когда эти толки дошли до Дуръйодханы, он уговорил своего отца изгнать под благовидным предлогом пандавов из столицы. Слепой царь из любви к сыновьям согласился совершить неправое дело. Наплавы была отправлены для участия в празднестве в город Варанавату, где их, вместе с их матерью Кунти, поместили в смоляном доме. Дуръйодхана приказал доверенному слуге поджечь ночью смоляной дом, а горожанам сообщить, что пандавы и их мать погибли от случайного пожара.

Мудрый Видура, дядя пандавов, предупредил, с помощью иносказания, пятерых племянников о грозящей им беде. Пандавы вместе с матерью бежали из смоляного дома через тайный подземный ход. На рассвете, когда они были уже далеко от города, смоляной дом сгорел. Жители Варанаваты решили, что пандавы и Кунти погибли в огне, и известили об этом Дуръйодхану.

Кауравы возликовали, не подозревая, что пандавы живы, что они скитаются в дремучих лесах, совершая различные подвиги. До пятерых братьев дошла весть о том, что могучий царь панчалов Друпада объявил: "Тому, кто победит на состязании в стрельбе из лука, я отдам в жены свою дочь, смуглую красавицу Драупади".

Пандавы, переодетые отшельниками-брахманами, прибыли на состязание. Никто из царей и знаменитых воинов, а среди них был и Дуръйодхана, не сумел натянуть тетиву исполинского лука и поразить стрелою цель через малое кольцо. Это сделал Арджуна, и Драупади возложила на него венок в знак того, что станет его женой. Но на ней, соблюдая давний обычай, женились все пятеро братьев-пандавов.

Так стало известно, что пандавы живы. Бхишма, Дрона и Видура предложили Дхритараштре отдать панданам половину царства. Пандавы в пустынной части страны воздвигли новую столицу — Индрапрастху. Юдхиштхира стал царствовать вместе со своими братьями. Знаменитый зодчий построил для них дворец, равного которому но было в мире. Государство пандавов благоденствовало.

Дуръйодхана завидовал пандавам. По совету своего дяди Шакуни он зазвал пятерых братьев к себе в Хастинапур и предложил им сыграть в кости. Юдхиштхира любил эту игру, хотя играл плохо. Шакуни же был ловким игроком. Ведя нечестную игру, он выиграл у Юдхиштхиры все его имущество, его земли, казну, дворец, столицу со всеми жителями и домами. В конце концов Юдхиштхира проиграл ему и своих братьев, и себя самого, и даже красавицу Драупади. Духшасана, младший брат Дуръйодханы, схватил Драупади за волосы, приволок ее в собрание, крича: "Рабыня!" Дхритараштра устыдился поступка своего сына и вернул Драупади и ее мужьям свободу. Но Дуръйодхана уговорил отца снопа пригласить пандавов для игры в кости с таким условием: кто проиграет, пусть скитается в лесной глуши двенадцать лет, а тринадцатый год пусть живет неузнанным. Если же его узнают, то пусть изгнание продлится еще на двадцать лет.

Пандавы проиграли и отправились в изгнание. Дуръйодхана зло посмеялся над ними, и Бхимасена поклялся, что убьет его в бою и напьется его крови.

Начались скитания пандавов. Бродя по дремучим лесам, они часто останавливались в хижинах святых отшельников, слушали древние сказания. Одно из этих сказаний — о верной Савитри.

СКАЗАНИЕ О САВИТРИ ЖЕНЕ ПРЕДАННОЙ И ЛЮБЯЩЕЙ

Царевна Савитри отправляется на поиски жениха

У мадров был некогда царь справедливый,

И щедрый, и сведущий, и терпеливый.

Защитой он был горожанам, крестьянам,

Трудился для блага трудом неустанным.

Все чувства свои обуздал Ашвапати.

Судьба не дала властелину дитяти.

Желая потомства, мечтая об этом,

Себя подчинил он суровым обетам,

Всем сердцем он подвигам тяжким предался,

Лишь вечером раз в трое суток питался.

Порой, целомудренный, падал без сил он,

Но множество жертв Савитри приносил он.

Прошло восемнадцать всеблагостных весен,

И подвиг отшельника стал плодоносен.

Довольна была Савитри поклоненьем:

Богиня с живым и великим волненьем,

Восстав из святого огня, появилась,

И слово сказала дарящая милость:

"Я вижу, о царь, ты в желаниях сдержан,

Я верю, — всем сердцем ко мне ты привержен.

Любую награду проси за служенье,-

Лишь к правде страшись проявить небреженье".

Сказал Ашвапати: "Вот правда святая.

Служил я тебе, о потомстве мечтая,

И если сумел угодить я богине,

Прошу, — сыновей подари мне отныне:

Все наши законы, — мудрец поучает,-

Закон продолжения рода венчает!"

В ответ — Савитри: "Нет прекрасней желаний.

Предвидела я твою просьбу заране.

Я к Брахме пришла, и сказал Самосущий:

"Пусть дочери ждет он, — блестящей, цветущей".

Услышал ты, царь, Прародителя слово.

Сверх этого дара не будет иного".

"Да будет, как сказано!" — царь ей ответил,

Как прежде, бесхитростен, кроток и светел.

Богиня исчезла, а царь, как и прежде,

Был предан законам, добру и надежде.

Прошло над царем достодолжное время,

И в лоне царицы оставил он семя,

И семя росло в целомудренном лоне,

Как месяц растет на ночном небосклоне.

Прелестная дочь родилась у царицы,

И лотосов-глаз трепетали ресницы.

Родители, радуясь той благостыне,

Назвали ее Савитри — в честь богини.

Шло время. Богине равна по обличью,

Вступила красавица в пору девичью.

Широкая в бедрах и топкая в станс.

Казалась она исполненьем мечтаний.

Однако никто, красотой устрашенный,

Не брал ее, лотосоглазую, в жены.

Однажды, закончив свой пост многодневный,

К богам родовым, в первый нарван, царевна

Молиться пришла с головою омытой,-

И жертвенник вспыхнул, цветами увитый.

Предстала затем пред отцом на закате,

С цветами склонилась к ногам Ашвапати,

И руки сложила, и встала с ним рядом,-

Широкая в бедрах, с почтительным взглядом.

И царь, сострадая, сказал тонкостанной

Царевне своей, женихам нежеланной:

"О дочь моя, время приспело для брака,

Никто тебя замуж не просит, однако.

Сама поищи себе мужа: коль будет

Он равен тебе, нас никто не осудит.

Но знай, что отца осуждают законы,

Коль мужу не отдал он дочь свою в жены,

И муж осуждаем, жену разлюбивший,

И сын, овдовевшую мать позабывший.

Поэтому мужа найти поспеши ты,

Не то от богов мне не будет защиты".

Немного смутясь, но не зная тревоги,

Она поклонилась родителю в ноги,

С душою разумной, для блага открытой,

Отправилась в путь с надлежащею свитой,

Отправилась на золотой колеснице,

А царь и вельможи остались в столице.

Отправилась в чащи лесные, густые,

Туда, где отшельники жили седые,

Во многих священных местах побывала,

Наставникам-старцам дары раздавала.

Савитри выходит замуж за Сатьявана

Царь мадров сидел средь своих приближенных,

С ним — Нарада, сведущий в древних законах.

Царевна из дальних приехала странствий,

Предстала пред ними в блестящем убранстве,

Склонилась к ногам и отца и святого.

Властитель услышал от Нарады слово:

"Откуда вернулась царевна в столицу?

И замуж зачем ты не отдал девицу?"

А царь: "Потому-то, стремясь к этой цели,

Свою Савитри я отправил отселе.

Сейчас от нее мы узнаем: нашла ли

Супруга, в лесные отправившись дали?

Начни свою повесть, о дочь дорогая",-

Сказал властелин, Савитри ободряя.

И та, будто бога услышала, — сразу,

Отцу подчинись, приступила к рассказу:

"Есть шалвов страна. Добрый, кроткий, всеправый,

Дьюматсена был властелином державы.

Когда он ослеп, стал он жертвой коварства,

И отнял сосед у несчастного царство.

С женою и с сыном-младенцем, незрячий,

Он в лес удалился, лишившись удачи.

Подвижником стал он в лесной глухомани,

Отрекся от низменных, жалких желаний.

А сын его, в царской рожденный столице,

Но ставший товарищем зверю и птице,

Сатьяван, в скитаниях найденный мною,

Есть тот, кому стать я желаю женою".

"Беда! — вскрикнул Нарада. — Тяжкое горе

На эту царевну обрушится вскоре!

Царевич, от праведных, чистых рожденный,

Правдивой и доброй душой наделенный,

Правдивым — Сатьяваном — прозванный с детства,

Слыхал я, — коней полюбил с малолетства.

Гривастых лошадок лепил он из глины,