Коллежский секретарь. Мучительница и душегубица - Андриенко Владимир Александрович
– Всех? Да, на что оно? Али снова начальство припожалует?
– Поднимай всю роту!
– Как прикажете.
Во дворе быстро построились 50 человек и Мирович вышел к ним в застегнутом мундире и при шпаге и шарфе44.
– Солдаты! Забить в ружья пули и быть готовы к пальбе!
– А чего сталось, вашбродь? – спросил в недоумении Семеныч.
– Историю творить станем, Семеныч. Историю государства Российского!
– Чегой? – не понял унтер-офицер.
– Тогой! – передразнил его Мирович. – Сие ты как таракан просидел в кордегардии до седых волос и больше унтера не выслужил. Фортуна в твое окно и не заглядывала, старик.
– Что за Фортуна? Баба что ли? Дак и у меня своя баба имеется. На кой мне еще и Фортуна занадобилась? Бабы они дорого нашему брату обходятся. Мне и моей хватит.
– Она, старик, Фортуна-то, всем надобна. И ежели улыбкой подарит, то человек навек счастлив станет. Понял ли? – спросил Мирович и сам же ответил на свой вопрос. – Да где тебе понять! Ты только приказы мои сполняй и ни про что не думай.
– Дак говори чего надобно, ваше благородие! Ты офицер – тебе командовать!
– Нале-во! Строем шагом, марш!
Строй повернулся, и рота двинулась за своим командиром творить историю.
Поручик Мирович повел своих солдат к каземату номер 1. Именно там содержался тайный узник. Он знал, что доступ ему туда закрыт, но рассчитывал на внезапность.
«Сейчас, когда близко подойдем, часовые внутренние всполошатся. Как все пройдет здесь так и будет».
– Стой! Кто идет?– окликнул его солдат часовой.
– Поручик Мирович! – честно ответил офицер. – По государеву делу!
– Для какой надобности? Сюда хода нет. Слыш, поручик? Я стрелять должон!
– Я же сказал тебе, по делу государеву!
– Дак у нас теперя не государь, но государыня Екатерина Алексеевна! Стой, говорю! Не то стрельну!
Мирович выхватил пистолет и первым послал пулю в солдата. Свинец поразил его в самое сердце, и он упал. Первая кровь пролилась.
– Ты что? – вскричал Семеныч. – Ты что белены объелся, ваше благородие? Ты что наделал? За что служивого порешил?
– Али не поняли, братушки, куда идем? – спросил Мирович своих солдат. – Царя нашего идем спасать из узилища. А завтра все вы уже офицерами будете и в дворяне выйдете.
Он отбросил от себя разряженный пистолет и выхватил шпагу.
–Кто желает славы и денег, за мной!
Все последовали за ним. Никто в сей момент не мог даже осознать на что они пошли. Сработал инстинкт подчинения, и поручик правильно все рассчитал, посвятив солдат в свой план в последнюю секунду.
Но в каземат его не допустили. Другие охранники стали палить в них и два его солдата упали.
– Измена! – заорал кто-то.
– Открывай ворота, мерзавец! – орал Мирович. – Мы за царем пришли! У нас приказ! Царя нашего освободить!
– Чей приказ? – спросили из-за стены.
– Правительствующего Сената! – соврал Мирович. – Открывай! И веди к царю Ивану!
Но открыть ему не спешили. Наоборот двери забаррикадировали изнутри мебелью.
– Пушку! – обернулся к солдатам Мирович. – Нужно вышибить двери! Семеныч, пушку!
Унтер бросился исполнять приказ своего офицера. И через минут десять солдаты прикатили небольшое устаревшее орудие и наскоро его зарядили. Мирович поднял шпагу и скомандовал:
– Огонь!
Двери разлетелись в щепки, и поручик первым ворвался внутрь. На его пути стал солдат, и он ткнул его живот шпагой.
– За мной! Освободим царя нашего!
Солдаты бросились за ним. Мирович подумал – как легко все получается. Сейчас он будет в камере Ивана Антоновича, и они вместе отправятся в Зимний дворец. Вот там и начнется самое главное….
***
Чекин услышал шум и посмотрел на Власьева.
– Началось, кажись! Вот то самое про что нас с тобой и предупреждали.
Власьев перекрестился и потрогал рукой эфес свой шпаги.
– Думаешь, за Иваном пришли?
– Дак ты крики с улицы послушай и пальбу. Чего спрашивать. Идем в камеру узника нашего.
Чекин схватил треуголку и одел на голову.
– Убить императора? – остановил его Власьев. – Не больно то мне сие мило.
– Но у нас приказ! Ты что ополоумел?
– Дак матушки Елизаветы уже и на свете то нет. Какой приказ?
– Мы нового не получали, а сие значит, что старый приказ для нас с тобой закон! – вскричал Чекин. – Слышь? Они уже пушку тянут и вскоре здесь окажутся.
– А ежели нам в сие дело попросту не вмешиваться? – предложил Власьев. – Мало ли что там у них получится.
– Ты говоришь недозволенное. Сие измена!
– Измена, измена! – проворчал Власьев. – Но и свои руки марать не охота.
– Ты давал присягу и приказ сполнить доложон!
– Идем!
Они быстро достигли камеры, где содержался Иван Антонович. В этот момент на дворе ударила пушка. Атакующие прокладывали себе ход. Они шли спасти свергнутого более 20 лет назад императора.
Сухо щелкнул ключ в замке и двери отворились. Чекин и Власьев вошли внутрь. Худой и высокий молодой человек сидел на кровати и с удивлением смотрел на своих тюремщиков.
– Что там за шум, господа? – спросил узник.
– Новый мятеж в нашем государстве, – проговорил Чекин и обнажил клинок. – И на сей раз цель заговорщиков – ты, Иван.
– Я? – не понял Иван Антонович. – Что значит я? И зачем ты обнажил шпагу?
Власьев также достал свой клинок и его шпага с легким свистом вылетела на свободу.
– Вы что? Вы что хотите сделать?
– Выполнить приказ! – ответил Чекин.
Снаружи послышались шаги. Заговорщики приближались к цели. Чекин более ждать не стал и сделал выпад. Его клинок поразил узника в грудь, прямо в сердце и вылетел обратно. Следом тоже самое сделал и Власьев. Его клинок оставил отметину рядом с отметиной Чекина…
***
Мирович шел к цели, и все у него получалось легко. Вот сейчас он освободит императора из заточения. Камера была открыта. Двери нараспашку.
В камере Мирович увидел двух офицеров и мертвое тело молодого бледного человека. На его теле зияли кровавые раны. И ноги его подергивались в конвульсиях. Офицеры Чекин и Власьев точно исполнили тайный приказ живым узника никому не отдавать…
3
В канцелярии полицмейстерской части в Москве:
Допрос действительного статского советника Молчанова.
Соколов выложил действительному статскому советнику Молчанову все, что у него было и потребовал объяснений именем государыни императрицы.
– Вы весьма дотошный человек, господин Соколов, – спокойно ответил Молчанов. – И меня бы не удивляла ваша дотошность, если бы вы старались ради прибыли или ради карьеры. Но вы ведь бессребреник. Не так ли?
– Вы не ответили на мой вопрос, ваше превосходительство. О моих хороших и дурных качества мы поговорим после. А сейчас у нас официальный допрос.
– Вам нужен ответ? Все сие ложь. Я никаких взяток с госпожи Салтыковой не брал. А сия книга – грубый подлог. Придумайте что-нибудь получше.
– Значит, все записанное экономом Салтыковой вы не признаете? Я верно понял ваши слова?
– Истинно так, господин коллежский секретарь юстиц-коллегии. Вы мне предъявили целый список, того чего не было. У вас сказано, что ко мне домой в сии числа было доставлено пять возов из имений госпожи Салтыковой. 17-го числа, месяца апреля, года 1760-го. 1-го числа, месяца июля, года 1761-го. 27-го числа, месяца августа, года 1760-го. 10-го числа, месяца января, года 1761-го. И так далее.
–Сии сведения имеются в книге расходной эконома госпожи Салтыковой. А сей эконом, человек хоть и холопского звания, но весьма скрупулезный человек.
–Но и у меня есть такая книга, где мой собственный управляющий ведет записи о приходах и расходах. Сейчас я при вас, господин Соколов, отправлю чиновника в мой дом, и он принесет сию книгу и вы все проверите. Ежели такие поступления от госпожи Салтыковой были, то и записи о них там имеются. Желаете проверки?
–Не желаю! Какай в том смысл? И так следствие утонуло в кипах бумаг, а вы еще добавить желаете. А ведь подлог могли совершить и вы, ваше превосходительство. Вы могли заранее приказать не вести записи о полученных приношениях. Разве не так? И здравый смысл подсказал бы вам именно такое решение.
