Мифы и легенды Кореи - Хёнсин То
Чон Пхёнгу использовал свой летательный аппарат для спасения людей из осажденной крепости Чинджу, доставлял продовольствие и раздавал его обитателям крепости, а иногда перевозил в нем камни и порох, чтобы атаковать японские войска. Однажды в его колесницу попала пуля, выпущенная из японского ружья, колесница разбилась о землю, и Чон Пхёнгу погиб. Через семь дней после начала битвы крепость пала, захваченная японскими войсками, и погибло шестьдесят тысяч корейских воинов и простолюдинов, сражавшихся внутри.
Однако летающая колесница не пропала навсегда после смерти Чон Пхёнгу. Юн Дальгю из провинции Чхунчхондо создал колесницу, похожую на белого лебедя. Она вмещала до четырех пассажиров и в случае благоприятного ветра могла пролететь более ста чжанов, что примерно составляло триста метров, но при слишком сильном ветре существовал риск падения.
Точных сведений о том, как выглядели эти летающие колесницы, нет, поэтому до сих пор ведутся споры при попытках воссоздать их. Принято считать, что они были похожи на примитивные воздушные шары или дельтапланы. Способность летать при помощи огня напоминает нам о воздушных шарах, а при помощи ветра – о дельтапланах.
БЕЛОЕ ПОЛОТНО, СОЗДАЮЩЕЕ ИЛЛЮЗИИ
В фильме «Властелин колец: две крепости», который был снят в 2002 году по мотивам романа Дж. Р. Р. Толкина «Властелин колец», опубликованного в 1954 году, главный герой Фродо отправляется в Мордор, обитель зла. Чтобы скрыться от врагов, он воспользовался волшебным плащом, подаренным ему эльфами. Плащ создавал иллюзию, которая делала Фродо незаметным. Удивительно, но подобная история встречается в корейских сказках почти на триста лет раньше. В «Записях о странных явлениях на краю неба», составленных Лим Баном, ученым периода Чосон, можно прочесть следующий волшебный рассказ.
Во время маньчжурских нашествий во времена Поздней Цинь многие жители бежали из столицы Ханьяна. Один из несчастных был внезапно атакован появившимся словно из ниоткуда войском. Горы и долины были полны воинов, и бежавший впал в отчаяние, полагая, что для него все кончено.
И тут он увидел, как под сосной сонби и его слуга привязали лошадей, установили шатер из большого белого полотна длиною в несколько обхватов и расположились в нем, непринужденно наблюдая за войском маньчжуров. Беглец, не в силах сдержать любопытства, приблизился и спросил:
– Разве вы не видите, что там полно варваров? Если хотите выжить, нужно бежать поскорее. Что же вы сидите?
Улыбнувшись, сонби невозмутимо ответил:
– Какой смысл бежать на своих двоих, если все равно варвары, ловко скачущие на лошадях, догонят и убьют или схватят в плен? Если хочешь жить, забирайся к нам в шатер.
Беглец решил, что сонби сошел с ума. Но он понимал, что попытка бегства в любом случае приведет к тому, что его поймают. Слабая надежда зажглась в его сердце, и он вошел в шатер.
Маньчжуры брали в плен или убивали всех, кого встречали на пути. Однако удивительно было то, что они не касались шатра, в котором находились сонби и его спутники. Они вели себя так, словно шатер был невидим. Прячущиеся в шатре провели ночь в безопасности. Наутро беглец вздохнул с облегчением. Но он по-прежнему недоумевал, почему воины не тронули ни его, ни сонби со слугой.
Китайская пейзажная живопись эпохи Цинь.
The Metropolitan Museum of Art (public domain)
Армия двинулась дальше. Несмотря на то что маньчжуры атаковали весь день, сонби со спутником и беглец были целы и невредимы. Поднявшись, сонби приказал слуге собрать шатер и отвязать лошадей. Беглец решил спросить имя сонби, полагая, что тот обладает некой божественной силой, которая помогла им спастись. Но сонби ничего не ответил, а просто сел на коня и ускакал вместе со слугой.
Чудом избежавший смерти беглец скитался то тут, то там, а когда маньчжурское нашествие окончилось, вернулся в свой дом в Ханьяне. Там он встретил другого жителя, который бежал с ним, но был схвачен маньчжурами и затем освобожден, и разговорился с ним о своей встрече с воинами. Беглец рассказал ему про шатер, установленный сонби, и спросил:
– Почему же маньчжурская армия не обнаружила меня?
Собеседник удивленно ответил:
– Какой еще белый шатер под сосной? Я ничего подобного не видел. Там возвышались высокие крепостные стены, окруженные глубоким рвом, армия отправилась дальше, оставив их нетронутыми.
Иными словами, белое полотно, которое развернул сонби, было сокровищем, обладавшим необыкновенной способностью заставлять видеть вместо него крепостные стены и ров. Это делает его поразительно похожим на волшебный эльфийский плащ из «Властелина колец». Считается, что люди мыслят одинаково независимо от эпохи, но тем не менее удивительно, что в народных сказках эта идея родилась почти за триста лет до Толкина.
ТЫКВА, ДАРЯЩАЯ УГОЩЕНИЯ И БОГАТСТВА
«Сказ о Хынбу» (Хынбу джон) – корейская народная повесть, ставшая знаменитой благодаря своим героям, доброму брату Хынбу и его жадному брату Нольбу. История о них настолько широко известна, что ее сюжет знаком каждому корейцу. Однако здесь мы не можем обойти вниманием «Сказ о Хынбу», который является важным произведением в корейской классической фантазийной литературе, поэтому перескажем его вкратце.
Нольбу в одиночку захватил наследство, доставшееся им после смерти отца и матери, и выгнал из дома своего младшего брата Хынбу. Хынбу старался обеспечить семью, получая побои палками за других и зарабатывая на жизнь тяжелым трудом. Но, несмотря на все усилия, ему никак не удавалось выбраться из бедности. Он стоял у истоков так называемой работающей бедноты, которая стала социальной проблемой.
Однажды в дом Хынбу, где он влачил жалкое существование в нищете, влетела ласточка и сломала лапку. Хынбу сжалился над ней и вылечил ей лапку. Вскоре птичка вернулась в дом Хынбу с семечком тыквы в клюве. Хынбу положил семечко на соломенную крышу дома, и вскоре там созрело несколько тыкв. Тогда он решил сварить из них суп и разрезал тыквы.
Из каждой разрезанной тыквы появились несметные сокровища. Первым выпал сундучок, полный риса для варки и денег для покупки продуктов. Следом посыпались тысячи рулонов шелка, расшитые золотыми и серебряными нитями и украшенные всевозможными красивыми разноцветными узорами. Собрав весь шелк, Хынбу с женой разрезали следующую тыкву, и на этот раз из нее появились пиалы тэмобан, изготовленные из панциря морской черепахи, и традиционное корейское лакомство юмильгва.
Пиалы тэмобан считались весьма ценными на Востоке. Именно
