Сказки народов Северного Кавказа - Народные сказки
— Аги, аги! — кашлянул он.
— Иги, иги! — подхватили все остальные дети.
— Опять вы не спите! Скажите, кто мешает вам, и я сейчас же растерзаю его! — уже совсем рассердилась старуха.
— Уо, наша нанеж, дикие петухи кукарекают в лесу и не дают нам спать! — ответил Гуляцу.
— Ах, они проклятые! Вот я их!.. — выругалась нагучица. И оседлав красного петуха, уколола его вязальной спицей в гребень и помчалась в лес. Долго носилась она по лесу и душила лесных петухов. Пока нагучица расправлялась с петухами, стало рассветать.
Гуляцу вскочил на ноги и крикнул детям:
— Эй, скорее вставайте, умывайтесь, одевайтесь, быстрее убегайте отсюда. Я покажу вам дорогу.
Дети вскочили, умылись, оделись и побежали из лесу. Гуляцу бежал впереди и показывал дорогу.
Когда выбрались из лесу, он остановился и сказал:
— Бегите прямо по этой дороге. Потом повернете влево и больше никуда не сворачивайте! Так вы придете домой. А я останусь здесь и задержу нагучицу, чтобы она не догнала вас.
Дети побежали без оглядки и благополучно добрались домой. Повстречав старика и старуху, они рассказали им, что Гуляцу остался на дороге ожидать нагучицу, которая, должно быть, уже съела его. Старик и старуха заплакали и решили, что их Гуляцу уже погиб.
Тем временем старая нагучица передушила всех лесных петухов, вернулась домой, посадила своего заезженного петуха в курятник, а сама думает: «Устала я и проголодалась… Вот позавтракаю я теперь! Выберу самого жирного мальчика, а потом девочку…»
Вошла нагучица в дом, смотрит — а детей нет! Только ее замарашка дочь, тоже маленькая девочка, сидит перед очагом и ковыряет пальцем в носу.
— Где дети? — закричала нагучица.
— Самый маленький разбудил их всех, они умылись, оделись и убежали, — отвечала дочь.
— Ах, такой-сякой этот Гуляцу! — стала ругаться нагучица. — Поймаю его — съем живьем!
Снова оседлала своего красного петуха, уколола его вязальной спицей в гребень и помчалась вдогонку за детьми. Скачет верхом на петухе по тропинкам, заворачивает туда-сюда, смотрит, не видно ли где детей. Наконец выскочила на чистую поляну. Глядь — под дубом что-то белеет. Подскакала поближе и увидела Гуляцу: он лежал под дубом и плакал.
— Чего плачешь, паршивый, бесполезный мальчик? — спросила нагучица.
— Как же мне не плакать, если мои товарищи оставили меня одного и убежали! А я маленький и больше бежать не могу! — отвечал Гуляцу и еще сильнее заплакал.
— Ну, не плачь, мальчик. Поедем ко мне, а завтра я отвезу тебя к твоим отцу и матери, — притворно-добрым голосом сказала нагучица, а сама думает: «Отвезу его к себе и съем, чтоб не обманывал старую нагучицу».
Усадила нагучица маленького Гуляцу на петуха, уколола спицей в петушиный гребень и помчалась в обратный путь. Приехала домой, сбросила Гуляцу на пол, оставила петуха в курятнике и вернулась обратно. Потом взяла Гуляцу за ухо, подвела к стене, сняла со стены бурдюк[26] из козьего меха, посадила в него мальчика и повесила бурдюк на колышек, на той же стене.
— Виси теперь, негодный мальчик, в этом бурдюке, пока я вернусь из лесу! — злобно сказала она Гуляцу и убежала в лес, чтобы вырубить там семь кизиловых палок. Но, пока она была в лесу, Гуляцу обратился в мышь, прогрыз бурдюк и вылез из него. Обратившись опять в мальчика, он собрал всю старухину посуду, положил ее в бурдюк и повесил на место, а сам спрятался в углу за дверью.
Вернулась нагучица из лесу, подбежала к бурдюку и изо всей силы ударила по нему палкой.
— Курту-курту! — задребезжала вдребезги разбитая посуда.
— А, бесполезный мальчик! Притворяешься разбитой посудой! Но это не поможет тебе! — кричала нагучица и била по бурдюку до тех пор, пока не поломала семь кизиловых палок.
«Ну, теперь, должно быть, я совсем убила его» — подумала она и, сняв со стены бурдюк, вытряхнула из него только осколки деревянной и глиняной посуды.
— Ай, такой-сякой Гуляцу, что сделал ты со мною! — всплеснула руками нагучица. — Из-за тебя я побила всю мою посуду. Где ты, бесполезный мальчик?
— Я здесь, нанеж, стою за дверью, — пропищал Гуляцу.
— Иди сюда, я расправлюсь с тобою! — вне себя от злости прошипела нагучица, схватила мальчика за уши, посадила в другой бурдюк и опять повесила бурдюк на стену. А сама опять побежала в лес за кизиловыми палками.
Гуляцу обратился в мышь и прогрыз бурдюк. Потом вылез из него, опять обратился в мальчика, переловил всех кур и петухов старой нагучицы, посадил их в бурдюк и повесил на стене. А сам спрятался за дверью.
Вот прибегает нагучица с охапкой кизиловых палок и с разбегу бьет по бурдюку первой палкой.
— Ко-ко-ко! Ко-ко-ко! — загалдели в бурдюке петухи и куры.
— А, негодный мальчик, ты теперь притворился петухом! — злобно пробормотала нагучица и еще сильнее принялась бить по бурдюку палками. Била до тех пор, пока не поломала всех палок и пока куры не перестали кудахтать. Сняв бурдюк со стены, нагучица вытряхнула из него не мальчика, а убитых кур и петухов.
— Опять обманул меня этот негодный мальчик! — Из-за него я побила свою птицу!.. — запричитала нагучица. — Где ты, невозможный мальчик?
— Я здесь, нанеж! Стою в уголку за дверью и смотрю, как ты убиваешь меня! —
