Западная Сибирь.Мифы сказочной тайги - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

— Скажи, ты — девушка или какая-либо птица или водяного хозяина дочь? Оленя твоего останови.

Девушка послушно вожжу к себе потянула и переспросила:

— Что ты сказал? Эх, Тыссия, сердце у тебя, видно, такое большое, что с каждым встречным ты пьешь и болтаешь! Вот сейчас позади, в чуме, Хыссия убил моего отца, мать, братьев и других людей, а меня забрал и к себе везет.

— Ты мне сказки не рассказывай. Доставай лучше еду.

Девушка нарту развязала, крышку с нее отбросила, целую тушу оленя руками обхватила, вытащила и парню отдала. Завязала нарту, и аргиш дальше тронулся.

Парень долго сидел и думал: «Поехать мне, что ли, вдогонку за стариком Хыссией? Такое вкусное у него питье». Оленью тушу на дорогу бросил и следом за Хыссией-стариком поехал.

Вечером, только Хыссия остановился, женщины чум поставили, как сзади показался Тыссия.

— Тыссия, ты зачем опять пришел? — спросил старик.

— У тебя такая была вкусная еда, вот я ее запить к тебе приехал, — ответил Тыссия.

— Ладно, входи в чум.

В чум вошли. Женщины им в переднем месте оленью шкуру постелили. Тыссия сел на нее, а старик Хыссия — с той девушкой рядом. Бочку с вином в чум вкатили, в передний угол поставили. Ковшиком стали вино черпать, пить. Хыссия хвастать стал, что у него тридцать жен, каждой он отдельный чум поставил. Вдруг Хыссия спросил:

— Тыссия, а сестра твоя жива?

— Жива.

— А она красивая?

— Да, немножко лучше меня.

— Тыссия, дай мне твою сестру. Какую цену назначишь, ту и дам.

Тыссия, пока сидели, заметил, будто у старика Хыссии одежда поясом его покойного отца подпоясана. Размышлял Тыссия, молчал.

Потом сказал:

— Сестру мою ни за что другое не отдам, только вот за этот пояс с ножом.

Хыссия ничего не сказал. Посидел, помолчал, потом ответил:

— Хе-е! Как отдам я пояс? Вся жизнь моя в нем и есть. Все олени мои, все другое богатство этим поясом добыто.

Тыссия спросил:

— За жену молодую и то не отдашь? Сестру тебе оставлю, да еще трех черных лисиц.

Долго молчал старик Хыссия. Сидел, будто засох. Потом согласился:

— Ладно. Сейчас ты сильнее — бери пояс за сестру и за три черные лисицы. Навек тебе это не удержать. Все равно рано или поздно отберу пояс у тебя.

Обнялись старик с парнем, руки друг другу пожали. Хыссия одной рукой пояс отстегнул, бросил Тыссии. Тот поймал пояс, тело свое им опоясал. После этого опять пить стали. Пили, пока старик Хыссия не свалился и не заснул. Во время сна жены старика стали уговаривать Тыссию:

— Убей его, что ты смотришь!

Он же отвечал им:

— Как я могу человека убить?

Наутро Тыссия домой поехал. В чум вошел, сестра уже ждала его. Он сказал:

— Вот, обещал я тебя одному человеку.

Сестра как услыхала, так навзрыд и заплакала. А Тыссия как только сел, сразу крепко и заснул. Вот уж время к полночи подошло. Слышит сестра, будто на улице звук колокольчика. Потом слышно, человек крепко ругается. Испугалась сестра, стала будить брата. Он нисколько не шевелился. Тогда она схватила топор и обухом его сзади ударила. Брат сразу проснулся, сел:

— Что случилось?

Стал прислушиваться и узнал голос: старик Хыссия на улице ругался, вокруг чума ходил.

— Тыссия! Кто мне красивую сестру обещал? Кто мой пояс с ножом обманом увез?

Тыссия вскочил, заложил дверь чума, нож из ножен вынул. Вот Хыссия дверь нашел, открыл и с отказом в руке, заслоняя глаза от света другой рукой, внутрь чума заглянул, где тут сидит красивая сестра Тыссии. Потом в чум полез и как закричал:

— Вот сейчас я к вам войду!

Только голова и шея Хыссии в чуме показались, Тыссия подскочил и старику горло ножом проткнул. Старик Хыссия ничком свалился. Тыссия сказал сестре:

— Одевайся!

Та послушалась. Тыссия в это время тело старика в хвойный старый чум притащил, уложил. Потом жерди чума на старика свалил и поджег. Своего взлохмаченного бычишку Тыссия убил, на труп старика Хыссии положил и вместе сжег. Сам на нарты старика Хыссии сел и поехал к реке. Едет и поет:

— Боже, вот я какой грех совершил! Не клади мне наказания!

Приехал в чум старика Хыссии, всех тридцать жен его отпустил:

— Идите домой! Кто откуда пришел, обратно пусть идет в свою родную землю.

Для себя Тыссия оставил только ту давешнюю девушку, что по дороге остановил. Всех оленей раздал женам, лишь оленей этой девушки оставил у себя.

Долго так вместе жили.

Однажды утром говорит Тыссия своей жене:

— Ты, наверное, знаешь, были ли у твоих братьев хорошие ездовые олени?

— Да, под горой в стаде, есть три желтых быка, а кончики носов их белые.

Верно, только Тыссия под гору спустился, увидел, как три желтых быка с белыми пятнами на носу в стаде ходят. Мауг аркан[48] на руку собрал. Стадо оленей мимо него пробежало. Он аркан забросил. Самому большому из желтых быков на шею попал. Тыссия потащил быка к дому. Два других, хоркая, за большим сами пошли.

Привел стадо к чуму. Из середины нарт одну вытащил. Копылья у нее из клыка мамонта. Запряг в эту нарту быков. Вожжевой олень побольше, два других, позади припряженных, на спину вожжевому носы положили.

Потом Тыссия в чуме пестрый сокуй достал, из бобровых шкур выкроенные пимы надел, под сокуй[49] с бобровой опушкой малицу надел. Вышел на улицу. Из Мамонтова клыка хорей взял. На нарты сел да поехал.

Три белоносых быка так нарты подхватили, что край тучи, по небу идущей, головами задели. Так и поехал он, куда глаза глядят.

Ехал-ехал, огляделся — оказалось, у какого-то озера очутился. Спустился к берегу. Вдруг увидел, что с противоположной стороны озера три нарты с седоками появились и к нему подъезжают.

В первую нарту три белых быка впряжены, белая постель постлана на ней, и седок одет в белый сокуй.

В среднюю нарту три пестрых быка впряжены, пестрая нартовая постель положена, а седок в пестром сокуе.

В последнюю нарту три черных быка впряжены. На ней положена черная постель, и человек — в черном сокуе. Подошли нарты, остановились рядом с Тыссией. Люди с нарт спросили его:

— Какой земли ты человек?

Парень в ответ им:

— А вы какой земли люди?

— Мы три брата Хыссии. Мы к русским ездили, теперь