Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров
Так поэтически кончается легенда о Твардовском. Этот конец примиряет гораздо больше, чем конец легенды о Фаусте или страшная гибель Дон Жуана. С тем и другим народными героями Твардовский имеет, как мы видели, много точек соприкосновения. Особенно часто легенда о пане Твардовском совпадает с легендой о Фаусте. Припомним хотя бы такие эпизоды, встречающиеся как в той, так и в другой легенде, как, например, вызов дьявола, продажа собственной души, писание цирографа и т. д. Все это совершенно тождественно в обеих легендах, разница лишь в самых незначительных деталях: так, Фауст продает душу за четырнадцать лет земных наслаждений, а Твардовский — только за семь. У того и у другого имеется слуга, но обхождение и характер слуг совершенно разные. Вагнер Фауста достигает больших успехов в науке и становится его товарищем и спутником. Фауст вместе с ним путешествует по разным странам и пользуется им как своим главным помощником, а после смерти передает ему все свои тайны и приставляет к нему одного из подвластных ему духов. Наоборот, слуга Твардовского — невежественный деревенский парень, но преданный и неприхотливый; польский ученый третирует его свысока и в конце превращает в паука.
Подобные превращения людей в животных не раз встречаются в народных легендах и ведут свое начало из глубокой древности. О таких превращениях рассказывают Библия, античная поэзия и религиозные верования буддистов. В Средние века немало ходило преданий о том, как колдуньи и колдуны по злобе превращали людей в разных животных. В одном из вариантов о пане Твардовском, который мы не включили в наш рассказ, чтоб не нарушать цельности изложения, говорится, что великий волшебник, застав однажды свою жену с любовником, проклял его и превратил в шелудивую собаку.
Сходство Фауста с Твардовским замечается еще в том, что оба весь свой век стремились к знанию, просвещали свой народ и, по-видимому, стояли в первых рядах гуманистов. Фауст популяризовал в Германии античную греческую поэзию и читал лекции о Гомере, то же самое рассказывается и про Твардовского. При этом оба они вызывали тени гомеровских героев. Но приемы каждого были различны. Фауст, по-видимому, пользовался чем-то вроде гипнотического внушения, Твардовский же показывал их в магическом зеркале.
Поверье о волшебных зеркалах встречается чуть ли не у всех народов. В японских народных сказаниях, например, рассказывается, что самым драгоценным предметом у древних японцев считались металлические, гладко отшлифованные зеркала. Они переходили из поколения в поколение. Японцы верили, что душа предка отчасти живет в этом зеркале[17] и наблюдает за своими потомками.
Перерождение Твардовского встречается и в других славянских легендах. В преданиях о Якове Брюсе, одном из главных сподвижников Петра Великого, которого русский народ, вероятно, в благодарность за составление календаря, возвел в свои герои, рассказывается также нечто подобное. Когда Брюс состарился, говорится в одной легенде, он захотел обновиться и сызнова начать жизнь. У него, как и у Твардовского, имелся преданный слуга, которому он приказал изрезать себя на куски и закопать на семь дней в навоз. Слуга все исполнил, но забыл снова выкопать Брюса, и тот так и не воскрес.
В наших русских легендах тоже говорится о подобных путешествиях в ад то солдата, то старого мужика. В одной старинной немецкой песне рассказывается, как три ландскнехта попали в ад и произвели там целый переполох, так что сам сатана рад был, когда от них избавился.
В варианте легенды о Твардовском есть следующий рассказ, записанный между прочим Крашевским. Отец Твардовского, небогатый шляхтич, попал в руки дьявола и избавился только тем, что запродал ему душу своего сына, будущего великого ученого. Когда мальчик подрос, он решил достать обратно расписку, данную отцом сатане, и отправился по совету монаха в ад, где, несмотря на все препятствия, ему удалось вырвать цирограф из рук черта.
Одним словом, легенда о пане Твардовском является не только сколком с немецкого Фауста, но в то же время и амальгамой разных отдельных легенд, ходивших в славянских народах. Популярность Твардовского вследствие этого достигла громадных размеров не только среди поляков, но также и среди нас, русских, и в деревнях до сих пор нередко на посиделках можно услышать повесть о грешном польском пане Твардовском.
Но если в народе образ Твардовского еще живет до сих пор, то в литературе, нужно признаться, ему не особенно посчастливилось. Развитие идейной стороны легенды почти не подвинулось вперед. Правда, некоторые писатели, по преимуществу, конечно, польского происхождения, обрабатывали легенду в художественную форму, но эти обработки не поднялись выше самой обыкновенной посредственности. Самая значительная из них по объему принадлежит популярному и у нас польскому писателю Крашевскому. Написана она очень близко к народным сказаниям, но характер Твардовского разработан шаблонно. Злой дух, сопровождавший его повсюду, имеет некоторые претензии казаться Мефистофелем, но является лишь жалкой и грубой пародией на остроумного гётевского героя.
Из других писателей, обрабатывавших легенду о Твардовском, следует упомянуть Адама Мицкевича, написавшего довольно длинное стихотворение; затем доктора К. Вурцбаха, выступившего с поэтическим рассказом о приключениях польского ученого. Поэтесса Анна Георге в своих «Цветах ночи» поместила балладу о Твардовском. Известный немецкий славист и поэт Иоганн Фогль популяризовал Твардовского в Австрии, издав в шестидесятых годах в Вене пересказ легенды о Твардовском. Вот и все или почти все литературные обработки знаменитой польской легенды.
ТАНГЕЙЗЕР[18]
Среди разных европейских народов есть один, которому человечество обязано самыми яркими, самыми очаровательными своими сказаниями. Большинство наиболее популярных средневековых легенд были созданы кельтами. Благодаря их страстному, меланхолическому воображению, мы имеем теперь такие прекрасные создания, как «Тристан и Изольда», «Парсиваль» и «Тангейзер». Затерявшись среди своего народа, эти легенды в своей первобытной чистоте перешли к французам, а затем в другие страны и главным образом в Германию.
Когда и как зародилась в Германии легенда о Тангейзере, трудно сказать. Однако в XV столетии в Германии появились сразу три поэмы, рассказывавшие об истории рыцаря Тангейзера и его пребывании в Венерином гроте. В 1453 году стихотворец Герман фон Заксенгейм написал длинную поэму об очарованной горе, где царит вечная весна и где Венера, окруженная бесчисленным штатом, живет вместе со своим супругом Тангейзером.
Почти в ту же эпоху появилось другое, несколько меньшее по объему стихотворение, в котором Тангейзер раскаивается в том, что пошел на Венерину гору,
