Боги и смертные: Современное прочтение мифов Древней Греции - Сара Айлс-Джонстон
Рано хвасталась. Ребенок родился увечным: одна нога у него была короче другой. Скривив губы, Гера ухватила новорожденного за лодыжку и швырнула прочь с Олимпа. Младенец угодил в море, где к нему тотчас подплыла добрая богиня Фетида – она и вынянчила вдвоем со своей сестрой Эвриномой спасенного малыша, дав ему имя Гефест.
Подросший Гефест поселился на острове Лемнос, который славился своими мастерами. Жители Лемноса обучили его кузнечному делу, и вскоре ему уже не было равных в этом ремесле.
Понимая, что в ногах у него силы нет, Гефест решил брать свое за счет могучих рук – эта мощь в сочетании с необычайной чуткостью пальцев позволяла ему создавать изделия изумительной красоты и вместе с тем невероятной прочности. Однажды Гефеста осенило: с помощью выпестованного им таланта он и отомстит бросившей его матери.
В один прекрасный день на Олимпе появился ослепительный золотой трон, на котором было начертано имя Геры. Фигуры на украшавшей его чеканке смотрелись как живые – казалось, они двигаются и дышат. Ковка благодаря точно выверенным пропорциям выглядела будто сотканной из тончайшей паутины, а изгибы сиденья и спинки недвусмысленно говорили, что трон предназначен только для Геры и примет лишь ее одну.
Польщенная таким подношением, Гера немедленно уселась – трон и вправду оказался роскошным и удобным, но под тяжестью ее тела в нем включился тайный механизм. Из подлокотников и сиденья незаметно потянулись тонкие золотые плети и, обвив ее бедра и руки, накрепко притянули ее к трону. Только попытавшись встать, Гера поняла, что она в ловушке. Как ни билась она, ни рыдала и ни бранилась, все было напрасно.
Зевс, давясь от смеха, попытался сам освободить жену, но и ему это не удалось. Сын Геры Арес дергал и тянул изо всех сил, но тоже тщетно. Вызволить Геру пробовали по очереди все остальные боги – не получилось ни у кого.
И тогда самый младший из сонма, Дионис, спохватился, что есть еще один бог, о котором все забыли. Гефест. Хотя хромоножку никто не видел с тех пор, как Гера бросила его в море, молва о его увлечении кузнечным делом докатилась и до небожителей. Они поднимали его на смех и утверждали, что Гефест уж точно не олимпиец – разве настоящий бог будет заниматься такой черной работой, да еще по собственной воле? Но теперь до них стало понемногу доходить, что Гефест открыл – и присвоил – новый источник могущества.
Зевс велел Дионису посулить Гефесту все, что тот пожелает, пусть только освободит Геру. Дионис спустился на Лемнос и принялся уговаривать брата сменить гнев на милость. Может быть, Гефест хочет золотой дворец на Олимпе? Нет, отвечал Гефест, дворец он и сам себе построит, гораздо лучше и краше. Может быть, обильные заклания помогут забыть обиду? Нет, ему достаточно жертв приносят жители Лемноса, которые его любят и почитают.
В конце концов Дионис со вздохом оставил уговоры. Создав из ничего два кубка вина, он вручил один Гефесту, жестом приглашая возлечь, как на пиру:
– Давай же тогда просто отдохнем и воздадим должное моему дару, брат!
Такого вина Гефест еще никогда не пробовал – собственно, он почти никакого не пробовал. Выпив это блаженство до дна, он попросил еще… и еще. Дионис не отказывал.
Видя, что вино делает свое дело и Гефест становится сговорчивее, Дионис подался вперед.
– Брат, – прошептал он, – среди богов нас держат за младших и не всегда с нами считаются. Позволь один совет. Это твой шанс заполучить ценную награду: проси Афродиту в жены в обмен на освобождение матери. Сложён ты, прямо скажем, не как бог, так что другая возможность получить в жены хоть кого-то – и уж тем более такую! – тебе вряд ли представится.
Даже захмелевший, Гефест не мог не признать, что в словах брата есть резон. Поэтому он не стал сопротивляться, когда Дионис взвалил его на осла и повез на Олимп.
Там Дионис объявил собранию богов условия договора. Афродита отказывалась наотрез, но ее чувства никого не волновали; богами повелевал Зевс и богинями распоряжался по собственному усмотрению. Он пожал руку Гефесту (едва не свалив его со спины осла), принял изящно выкованный кубок, привезенный в качестве выкупа за невесту, и официально принял сына Геры – точнее, их общего с Герой сына, как он сразу начал называть Гефеста, – в сонм бессмертных.
Гефест нажал потайную пружину на троне, не видимую никем, кроме мастера. Золотые путы расплелись, и Геру больше ничто не держало. Видя, в какое изумление привел богов этот хитроумный механизм, Гефест не преминул подробно рассказать о его устройстве.
На лице Геры появилась улыбка: сынок-то, выходит, не такой уж ущербный, просто немного отличается от других. Зевс может сколько угодно объявлять его своим, боги прекрасно знают, чей он на самом деле.
Просветлело от едва заметной улыбки и лицо Афродиты. Кажется, новоявленного супруга гораздо больше, чем женщины, интересуют его поделки. А значит, можно будет без труда водить его за нос: Афродита не видела причин обрывать свою давнюю любовную связь с Аресом.
Но Афродита просчиталась – дважды. В свое время Гефест не только узнает о ее изменах, но и ловко поймает на горячем. А еще придет день, когда Гефест положит глаз на другую богиню…
Однажды в кузницу Гефеста явилась за новыми доспехами Афина. Увидев ее в одном хитоне, не скрывавшем, в отличие от воинского облачения, изгибы тела, Гефест воспылал страстью и заключил богиню в объятия.
Афина вырвалась и убежала. Гефест кинулся следом и даже умудрился не отставать, несмотря на хромоту. Собственно, он уже обгонял Афину, когда возбуждение взяло верх и произошло семяизвержение. Его божественное семя попало на ее божественную голень.
Афина брезгливо вытерла ногу клочком овечьей шерсти и бросила его на землю. Плодородная Земля, с готовностью принимающая любое семя, приняла и Гефестово – и зачала.
В положенный срок сын Гефеста появился на свет. Как и многие порождения Земли, ниже пояса он был змеем, но выше пояса походил на отца. Афина, питавшая слабость к детям, взяла его к себе и растила как своего – собственно, он и вправду имел к ней самое непосредственное отношение. Она назвала его Эрихтонием.
Когда Эрихтоний вырос, богиня возвела его на афинский престол. Он правил справедливо и мудро, неустанно заботясь о благополучии подданных. От отца он научился плавить серебро и чеканить монету, что способствовало развитию торговли. Он изобрел ярмо, позволявшее запрягать скот парой, а затем плуг, облегчавший возделывание полей. Он сконструировал первую колесницу для смертных и учредил состязания в честь Афины.
Эрихтоний царствовал пятьдесят лет, а затем трон перешел к его сыну Пандиону. Род Гефеста будет продолжать править Афинами еще долго, хотя и не вечно. Самым знаменитым афинским царем всех времен суждено будет стать сыну Посейдона.
{11}
Гермес – похититель стад
Своего сына Гермеса, зачатого от Зевса, Майя рожала недолго, но мучительно: младенец так спешил появиться на свет, что обманом принудил утробу втиснуть все отведенные ей несколько часов схваток в несколько раздирающих тело мгновений. Едва Гермес оказался у Майи между ног, домашний раб помог измученной матери добрести от родильного стула до постели, где она тут же забылась глубоким сном.
Гермес позволил повитухе спеленать себя. Он мог бы воспользоваться моментом и по примеру старшего брата Аполлона возвестить о своих великих намерениях, но в его головенке зрели другие планы, требующие скрытности. Посасывая большой палец и причмокивая во сне, как положено младенцам, Гермес притворился спящим. Повитуха удалилась, довольная тем, что все прошло хорошо.
Но едва она скрылась из виду, Гермес украдкой выбрался из пещеры, где Майя обустроила себе дом. Он огляделся, щурясь от яркого солнца. Склоны горы Киллены, затерянной на пустынных пространствах Аркадии, буйством жизни не баловали, но в конце концов на глаза Гермесу попалась
