Божественная комедия. Самая полная версия - Алигьери Данте

мой страшен глазу! 52    Но, о себе самом мне речь держа, —     Кто здесь вожди твои — те души обе,     Мне расскажи, лишь правдой дорожа».

«О! не гляди, — молил он, — на проказу,

Покрывшую мне кожу, словно ржа…»

55    «Твой лик, уж мной оплаканный во гробе,     До слез меня еще растрогал раз! —     Сказал я, чуя скорбь в его утробе. — 58    Молю ж Творцом, скажи, что сушит вас?     Пока дивлюсь, не жди себе ответа:     Полн дум иных, могу ль начать рассказ?» 61    И он в ответ: «Из вечного Совета     Мощь в древо то и в те потоки вод     Нисходит — и от них в нас чахлость эта. 64    И весь поющий тут в слезах народ,     Грех очищая в жажде, в муках глада, —     Грех сластолюбья — святость познает. 67    Алкать и жаждать мы должны от взгляда     На яблоки, на блеск потоков тех,     Что льются сверху с шумом водопада. 70    И каждый раз, как наш свершится бег,     Мы к новому стремимся мук условью:     Мук — я сказал; сказать бы мне — утех! 73    И к дереву спешим мы с той любовью,     С какой Христос шел возопить: «Или!»[77]     Когда Своей Он искупил нас кровью». 76    И я: «Со дня, Форезе, как с земли     Ты перешел в мир лучший — к сим чертогам,     Досель не все еще пять лет прошли. 79    И если там по грешным бресть дорогам     Ты кончил прежде, чем пришла чреда     Благой той скорби, что мирит нас с Богом, — 82    То как проник так скоро ты сюда?     Я мнил тебя там встретить, где годами     Мы платим за греховные года».