Европейские поэты Возрождения - Данте Алигьери

ДРОВОСЕК И СМЕРТЬ

Басня

Послушай сказку: дряхлый старец, годов восьмидесяти, не меньше, из леса дальнего в Афины таскал огромные поленья. Был труд его настолько тяжек, что жаждал он одной лишь смерти и лютую молил смиренно: — Приди, о Смерть! О Смерть, не медли! — И Смерть услышала однажды, стуча доспехами скелета, пред ним явилась и сказала на костяном своем наречье: — Ты звал меня, чего ты хочешь? — И старец, задрожав, ответил: — Хочу, чтоб ты мне пособила вязанку дров взвалить на плечи. НАЗИДАНИЕ ЛЮБИМЦАМ

Басня

Знакомая это картина: не должен казаться слуга, коль жизнь ему дорога, ученее господина. Король однажды сказал своему любимцу такое: — Мне лист не дает покоя, что так ладно я написал; я взгляну, как напишешь ты, лучшее выбрать умея.— У придворного вышло ладнее, когда сравнили листы. Королем расхваленный, к дому направляется он скорей и, из трех своих сыновей, обращается ко старшому: Нам здесь оставаться опасно, большая грозит мне беда.— О причине спросил тогда сын, испугавшись ужасно. Что в отце твоем больше прока чем в нем, наш король нашел. А того, кто его превзошел, не терпит тот, кто высоко! КЛЕВЕР Иисусе, ах, как сладко Пахнет клевер, Иисусе, Алый клевер, весь в цвету! Клевер женщины прекрасной, Что так в мужа влюблена, Клевер девушки, — она Под охраною всечасной, Но любовь в ней ложью страстной Будит первую мечту. Иисусе, ах, как сладко Пахнет клевер, Иисусе, Алый клевер, весь в цвету! Клевер девушки без мужа,— Женихам потерян счет,— И вдовы, что мужа яедет, Прикрывая неуклюже Токой белою снаружи Нижней юбки пестроту. Иисусе, ах, как сладко Пахнет клевер, Иисусе, Алый клевер, весь в цвету! МАЙСКАЯ ПЕСНЯ Пусть себя поздравят Май счастливый, Ручьи и реки, Радостные нивы! У ольхи зеленой Ствол пусть станет выше, Даст миндаль цветущий Плоды другие! Расцветут на диво На заре росистой На зеленых шпагах Рукоятки лилий. Пусть стада уходят За зеленым тмином По горе, недавно Снегами покрытой! Пошли своим молодоженам Благословенье, о господь! Вам поздравлять, лугам зеленым! Одна теперь в них кровь и плоть. Вы — льдистые горы, Вы — гордые пики, Вы — древние дубы, Вы — сосны седые, О, дайте дорогу Воде, чтобы чистым Ручьем низвергалась С утесов в долину! Соловьи пусть звонким Щекотом и свистом Про любовь расскажут Зеленым миртам, Чтоб с искусством новым И новым пылом Для птенчиков гнезда Свивали птицы. Пошли своим молодоженам Благословенье, о господь! Вам поздравлять, лугам зеленым: Одна теперь в них кровь и плоть. * * * Верни ягненка мне, пастух чужой, Ведь у тебя и так большое стадо, А он — моя последняя отрада, В разлуке с ним я потерял покой. Не мил ему ошейник золотой, Бубенчик медный — лучше нет наряда; А нужен выкуп — вот тебе награда: Теленок, будет год ему весной. Ты доказательств просишь? Вот приметы; Глазенки с поволокой, как спросонок, Шерсть темная, сплошные завитки. Хозяин — я. Чтобы проверить это, Пусти его — ко мне придет ягненок И будет соль лизать с моей руки. * * * Терять рассудок, делаться больным, Живым и мертвым стать одновременно, Хмельным и трезвым, кротким и надменным, Скупым и щедрым, лживым и прямым; Все позабыв, жить именем одним, Быть нежным, грубым, яростным, смиренным, Веселым, грустным, скрытным, откровенным, Ревнивым, безучастным, добрым, злым; В обман поверив, истины страшиться, Пить горький яд, приняв его за мед, Несчастья ради счастьем поступиться, Считать блаженством рая тяжкий гнет,— Все это значит: в женщину влюбиться; Кто испытал любовь, меня поймет. * * * Ну, Виоланта! Задала урок! Не сочинил я сроду ни куплета, А ей — изволь сонет. Сонет же — это Геенна из четырнадцати строк. А впрочем, я четыре превозмог, Хоть и не мыслил о судьбе поэта… Что ж, если доберусь я до терцета, Катрены не страшны мне, видит бог. Вот я трехстишья отворяю дверь… Вошел. И не споткнулся, право слово! Один терцет кончаю. А теперь, С двенадцатым стихом — черед второго… Считайте строчки! Нет ли где потерь? Четырнадцать всего? Аминь! Готово.