Цянь Цай - Сказание о Юэ Фэе. Том 2
В этом бою цзиньское войско было разгромлено, из пятисот тысяч воинов уцелело меньше половины.
Проиграв битву, Учжу с остатками войска бежал без оглядки. Юэ Лэй перешел границу Сунской империи, вступил на землю чжурчжэней и приказал строить лагерь.
— Как только запасемся провиантом, погоним Учжу дальше и освободим из плена наших императоров, — говорил он.
Когда-то Юэ Фэй написал стихотворение, в котором выразил свои сокровенные мечты. По вине предателей им не суждено было сбыться. Но Юэ Лэй продолжил дело отца, и потомки сложили об этом такие стихи:
Героев ратный духПоднялся к звездным далям,
За двух сынов небесныхКлялись они отмстить.
Пока возвращеныНо будут государи,
Нам к алтарям небеснымНе стыдно ль подходить?
Между тем Учжу говорил своим военачальникам:
— Придется нам вернуться на родину, собрать новое войско и подумать о мщении.
Военачальники согласились с его решением, и войско снялось с лагеря. Через несколько дней подошли к горам, у подножья которых развевались цзиньские знамена. Оказывается, юаньшуай Шаньшито, посланный Учжу, раскинул здесь свой укрепленный лагерь.
Выслушав печальный рассказ Учжу, Шаньшито одобрительно заметил:
— Вы правильно рассудили, повелитель. Поскорее набирайте войско, я останусь здесь, и как только Юэ Лэй подойдет, постараюсь его разгромить. Вот тогда мы с вами вместе ударим на Линьань.
На том и порешили.
А теперь продолжим наш рассказ о Юэ Лэе. Когда его войска подступили к горам Цзешань, разведчики доложили:
— Господин юаньшуай, цзиньские войска преградили путь.
Пришлось остановиться.
Узнав о приближении сунских войск, Шаньшито выехал навстречу и стал вызывать на поединок.
Гуань Лин первым решил принять бой.
— Поезжай, но будь осторожен! — предупредил его Юэ Лэй.
Во главе трехтысячного отряда молодой воин выехал на поле боя, придержал коня и смерил взглядом противника с головы до ног.
Худощав он, как щепа,Но воинственен и важен,А лицо — черным-черно,Словно вымазано сажей!Волчий вид,В глазах гроза,Жаждут битвы,Жаждут крови,Наплывают на глазаЧерные, густые брови.Окрик — громовой раскат,На устах — усмешка злая,Право, это человекИли птица неземная?Уши — словно веера,Взгляд — по-дьявольски лукавый,А кулак — что булаваС волосатою оправой!Нос — бутылка, хищный нос,Как у перса, как у зверя,А на скулах — прядь волос,Словно ряд куриных перьев.Лишь белкиВ его глазах,А зрачков не видно вовсе,Сеет ужас,Сеет страхЭтот чертЧерноволосый!
— Эй, чжурчжэнь, как ты посмел преграждать дорогу нашему непобедимому войску? — крикнул Гуань Лин. — Называй свое имя, чтобы я знал, кому отрубил голову!
Шаньшито расхохотался.
— Я — Шаньшито, полководец великого государства Цзинь! И охота же тебе лезть на рожон! Неужто ты не видишь, что при сунском дворе хозяйничают продажные сановники, правитель — невежда, и государство ваше скоро развалится? Зачем тебе рисковать жизнью, юнец? Убирайся, пока не поздно, и пусть со мной сразится военачальник постарше. А если тебе жизни не жалко, так назови и ты свое имя, чтобы я знал, кого отправил к Янь-вану!
— Довольно хвастаться, жалкий варвар! Я — Гуань Лин, потомок вана Воинственного и Справедливого! А теперь отведай моего меча!
— Щенок паршивый! — выругался Шаньшито. — Не слушаешь доброго совета, так вот тебе!
Он замахнулся молотом и с сокрушительной силой обрушил его на врага.
— Хороший удар! — воскликнул Гуань Лин и прикрылся мечом.
Однако Шаньшито был сильнее юноши, и скоро Гуань Лин обратился в бегство. Чжурчжэнь не отставал, кроша все живое на своем пути. Почти все войско Гуань Лина полегло на поле боя, а Шаньшито, одержав блистательную победу, с барабанным боем ушел в свой лагерь.
С повинной головой явился Гуань Лин к юаньшуаю.
— Когда полководец впервые принимает бой, он должен знать сильные и слабые стороны противника. Иначе он неминуемо потерпит поражение, — сурово отчитал его Юэ Лэй. — Сегодня враг одержал победу, значит, надо принять меры на случай, если он вздумает захватить наш лагерь.
Посоветовавшись с Чжугэ Цзинем, Юэ Лэй отдал приказ войску отступить на двенадцать ли. Гуань Лин и Янь Чэн-фан с тремя тысячами человек каждый устроили засаду по обеим сторонам дороги, а Лу Вэнь-лун с тремя тысячами воинов окружным путем вышел к подножью Цзешаньских гор и отрезал врагу путь к отступлению. Сам Юэ Лэй устроил засаду неподалеку от главного лагеря.
В сумерки Ляр Синьшань сказал Шаньшито:
— После сегодняшнего поражения сунские военачальники в панике. Попробуйте захватить их лагерь, — ручаюсь, победа будет за нами!
— Южные варвары хитры и коварны, — возразил Шаньшито. — Поэтому-то наш повелитель Учжу и терпел неудачи. А если они устроят нам ловушку? Лучше воспользуемся приемом «гость превращается в хозяина». Пусть младшие военачальники Фанлинь и Фансюэ с тысячным отрядом каждый пойдут в наступление, а мы с вами устроим засаду и нападем на врага с двух сторон, если он выступит против наших.
— Великолепная мысль! — Ляр Синьшань от восторга готов был хлопать в ладоши.
Так и сделали. В третью стражу чжурчжэни ворвались в сунский лагерь. В тот же момент ударила пушка, и они повернули назад. Янь Чэн-фан вышел из засады и столкнулся с Ляр Синьшанем. В кромешной тьме завязался жаркий бой. Обе стороны понесли большие потери.
Поняв, что победы не добиться, Шаньшито подал сигнал к отступлению. Но тут с тыла на него ударил Лу Вэнь-лун. Бой продолжался почти до рассвета.
Шаньшито подсчитал потери — погибло почти тысяча четыреста воинов. Юэ Лэй потерял немногим меньше. Через несколько дней чжурчжэни снова подошли к сунскому лагерю.
Янь Чэн-фан принял вызов цзиньского военачальника и с тремя тысячами воинов выехал ему навстречу.
Ляр Синьшань в нетерпении уже ждал его у ворот.
Он обликом своимЯвляет диво,Широкоплеч, широкогруд, высок,Свисает с головыДраконья грива,В глазах его —Зловещий огонек…
Шлем золотойНа солнце ярко блещет,Над ним —Павлинье яркое перо, —Чуть дунет ветерок —Дрожит, трепещет,Переливаясь, словно серебро.
В чешуйчатые латыОн закован,Он выглядит цилинем и драконом,Он недоступен стрелам,Прям и горд,Затянут тугоПоясом живот.
ГромадныСапоги из бычьей кожи,Конь воронойПослушен седоку,Он молнии подобноМчаться можетИ все живое топчет на скаку!
А веер-мечУзорами украшен,Сжимает рукоятьСтальной кулак,Как не признать,Что он и вправду страшен —Такой могучий, беспощадный враг?
Противники назвали друг другу свои имена и звания и, осыпая друг друга насмешками, ринулись в бой.
Это был замечательный поединок! Описать его можно только в стихах:
Сближаются два полководца,На лицах врагов — напряженье,Коней боевых подхлестнулиИ ринулись к полю сраженья.Один помышляет повергнутьДраконьего логова терем,Линьаньский дворец уничтожитьДругой полководец намерен.
* * *Меч-веерПрозрачен, как иней,В нем — солнцаСлепящие брызги,Расходятся молнией синейОт палицы яркие искры.Так бились,Что небо дивилось,Так бились,Что солнце сокрылось,Всю воду моря расплескали,И реки безумными стали!
После сорока схваток Янь Чэн-фан понял, что чжурчжэнь сильнее его, и сделал ложный выпад. Ляр Синьшань отпрянул в сторону, а юноша, воспользовавшись минутной заминкой, повернул коня и обратился в бегство. Цзиньский военачальник устремился в погоню, но сильно отстал.
Янь Чэн-фан мчался без остановки больше десяти ли, как вдруг увидел на опушке леса двух коней, привязанных к дереву. Возле них на камне сидели два молодца: один с черным, будто измазанным сажей лицом, другой — желтолицый.
— Вы кого испугались, полководец? — окликнули они Янь Чэн-фана. — Быть может, вам нужна наша помощь?
— Да, за мной гонится чжурчжэнь, — торопливо отвечал Янь Чэн-фан. — А вы кто, позвольте спросить?
