Египетские сказки - Автор Неизвестен
Они же вернулись, Фараон и Пакрур с Монтубаалом, к битве, к месту, где был Пэму, и они нашли его в схватке с Великим Властителем Амона в Фивах. Пэму полуопрокинул своего противника под его щитом из переплетенных камышей: он ударил ногой, он выбил щит на землю и он занес свою руку к мечу своему, как бы для того, чтоб убить. Монтубаал сказал: «Нет, брат мой Пэму, не допусти руки твоей до отмщения этим людям, ибо человек не тростник, который, если срежешь его, он снова вырастет. Поелику Пакрур, отец мой, и Фараон Пэтубастис повелели, чтоб не было битвы, да сделают все, что Фараон сказал относительно панциря, дабы перенести его в место его первичное, и Великий Владыка Амона в Фивах да придет, и да вернется он в дом свой». И они отошли один от другого, но после случилось, что вождь воинств, Пэтэхонсу, вызвал на поединок Анкгору, царского наследника, и он поглумился над ним в насмешку. Пэтэхонсу одним прыжком наскочил на него сзади, и он нанес Анкгору, царскому наследнику, удар, суровее камня, горячее огня, легче дыхания, быстрее ветра. Анкгору не смог ни овладеть нападеньем, ни отразить, и Пэтэхонсу держал его, полуопрокинутым перед собой, под щитом своим из переплетенных камышей. Пэтэхонсу ударил его о землю, он поднял свою руку, он взмахнул кривым своим мечом, и громкий ропот и глубокий вопль пронесся средь воинств Египта, по причине Анкгору, царского наследника. Весть не осталась скрытой и в том месте, где был Фараон: «Пэтэхонсу опрокинул Анкгору, твоего сына, на землю, и он заносит свою руку и кривой свой меч на него, чтобы погубить его». Царь Фараон великую от этого ощутил тоску. Он сказал: «Будь жалостлив ко мне, Амонра, владыка, царь Богограда, бог великий, мой бог! Я сделал все, что мог, дабы отвратить битву и войну, но меня не послушали!» Когда он сказал это, поспешил он, и он схватил руку Пэтэхонсу. Царь сказал: «Сын мой Пэтэхонсу, сохрани ему жизнь, отврати твою руку от сына моего, побойся, если убьешь ты его, не настал бы час моей кары. Твое отмщение, ты возымел его, и ты победил в твоей войне, и рука твоя сильна во всем Египте!» Великий вождь Востока, Пакрур сказал: «Отврати твою руку от Анкгору, по причине Фараона, отца его, ибо он дыхание его». И он отошел от Анкгору, царского наследника. Фараон сказал: «Именем Амонра, царя Богограда, бога великого, моего бога, это сделано дружиной области Мэндэса, и Великий Владыка Амона в Фивах повергнут, и Пэтэхонсу победил его, равно и дружины четырех областей наиболее значительных в Египте; остается только повелеть кончить резню».
Однако тем временем, как случилось это, Миннэмэи приближался по реке со своими сорока вооруженными телохранителями, с своими девятью тысячами Эфиопов из Мэроэ, со своими оруженосцами, с собаками своими из Кхазиру, и ратники из области Фив следовали за ним, и река была слишком узкой для людей в ладьях, и побережный откос слишком узок для конницы. Когда он прибыл к озеру Газели, установили сходни для быка воителей, Миннэмэи, сына Инароса, царевича Элефантины, возле ладьи Тахоса, вождя воинств области Мэндэса, и возле его воинского челна. Миннэмэи воскликнул: «Именем Хнуму, владыки Элефантины, бога великого, моего бога! Так вот почему призывал я тебя, узреть панцирь моего отца, Озириса-Инароса, дабы я стал орудием его замысла!» Миннэмэи надел свою кольчугу и свои доспехи, и дружина, что была с ним, последовала за ним. Он пошел на ладью Тахоса, сына Анкгору, и он встретил девять тысяч вооруженных ратников, что охраняли панцирь Озириса-Инароса. Миннэмэи устремился на них. Тот, кто стоял там, готовый к бою, битвенное место его стало ему местом сна; тот, кто стоял там, готовый к схватке, обрел схватку эту на дозоре своем; тот, кто любил резню, упился он ею сполна, ибо Миннэмэи расточал гибель и истребление средь них. Потом он поставил вооруженных стражей на палубе ладьи Тахоса, сына Анкгору, дабы не допустить никого на свете проникнуть туда. Тахос противился как мог, но он уступил наконец, и Миннэмэи преследовал его со своими Эфиопами и со своими собаками из Кхазиру. Дети Инароса устремились вместе с ним, и они овладели панцирем.
После сего они перенесли в Солнцеград панцирь Озириса, царственного Инароса, и они возложили его в место, где был он ранее. И чада царственного Инароса ликовали весьма, также и дружина области Солнцеграда, и пошли к царю, и они сказали: «Великий наш господин, вооружись писалом и начертай повесть великой войны, что была в Египте по причине панциря Озириса, царственного нашего Инароса, равно и битв, которые вел Пэму-младший, дабы завоевать его обратно, и то, что свершил он в Египте, с царевичами и дружиной, что в областях и городах, потом повели иссечь это на каменной плите, которую ты воздвигнешь во храме Солнцеграда».
И царь Пэтубастис сделал, как сказали они.
Примечания
1
Ладья Амона имела две головы барана, спереди и сзади.
