Диалоги об Атлантиде - Платон
Сокр. Однако ж, не унывай. Ведь если бы ты начал замечать за собою, имея от роду лет пятьдесят, то с трудом мог бы заботиться о себе; а теперь у тебя тот самый возраст, в котором надобно замечать за собою.
Алк. Что же, Сократ, должен делать человек, замечающий за собою?
Сокр. Отвечать на вопросы, Алкивиад. И если сколько-нибудь надобно верить даже моему предсказанию, то, исполняя это, мы оба – ты и я, волею Божиею, сделаемся лучшими.
Алк. Сделаемся, если только дело-то зависит от моих ответов.
Сокр. Хорошо; что же значит заботиться о себе? как бы нам, по незаботливости о себе, иногда забывшись, не подумать, что заботимся? Когда делает это человек? тогда ли он заботится о себе, когда старается о своем?
Алк. Мне кажется.
Сокр. Например, когда человек заботится о ногах? тогда ли, когда заботится о вещах, относящихся к ногам?
Алк. Не понимаю.
Сокр. Но ты называешь что-нибудь относящимся к руке? Например, перстень к чему бы более мог относиться в человеке, как не к пальцу?
Алк. Ни к чему конечно.
Сокр. Таким же образом и обувь – к ноге?
Алк. Да.
Сокр. Так не заботимся ли мы о ногах, когда заботимся об обуви?
Алк. Не совсем понимаю, Сократ.
Сокр. Что же тут, Алкивиад? ты называешь что-нибудь правильною заботливостию об известной вещи?
Алк. Называю.
Сокр. И не тогда ли, говоришь, бывает правильная заботливость, когда кто делает что-нибудь лучше?
Алк. Да.
Сокр. Но какое искусство лучше делает обувь?
Алк. Сапожническое.
Сокр. Следовательно, об обуви мы заботимся посредством искусства сапожнического?
Алк. Да.
Сокр. Посредством его ли и о ноге? им ли и ноги делаем лучшими?
Алк. Им.
Сокр. Однако ж ноги мы делаем лучшими не тем же ли, чем и прочее тело?
Алк. Мне кажется.
Сокр. И не гимнастика ли это?
Алк. Наиболее.
Сокр. Итак, посредством гимнастики мы заботимся о ноге, а посредством сапожнического мастерства – о том, что относится к ноге?
Алк. Конечно.
Сокр. Равным образом, посредством гимнастики – о руках, а посредством искусства делать резьбу на перстнях – о том, что относится к руке?
Алк. Да.
Сокр. То же, посредством гимнастики – о теле, а посредством ткацкого и других ремесел – о том, что относится к телу?
Алк. Без всякого сомнения.
Сокр. Следовательно, с помощью одного искусства мы заботимся об известном предмете, а с помощью другого – о том, что относится к этому предмету.
Алк. Явно.
Сокр. Итак, заботясь о своем, ты заботишься не о себе.
Алк. Вовсе не о себе.
Сокр. Потому что не одно и то же искусство, как видно, требуется для попечения о себе и о своем.
Алк. Очевидно, не одно.
Сокр. Скажи же теперь: посредством какого искусства можно бы нам позаботиться о самих себе?
Алк. Не умею сказать.
Сокр. Но в том-то по крайней мере мы согласились, что оно должно клониться к улучшению не вещей, принадлежащих нам, а нас самих?
Алк. Ты говоришь справедливо.
Сокр. Так знали ли бы мы когда-нибудь, какое искусство делает лучшую обувь, не зная обуви?
Алк. Невозможно.
Сокр. Равно как и то, какое искусство делает лучшие перстни, не зная перстня?
Алк. Справедливо.
Сокр. Что ж? можем ли мы узнать, какое искусство делает лучшими нас, не зная, что такое мы?
Алк. Не можем.
Сокр. А легкое ли дело – узнать себя, и глуп ли был тот, кто надписал это на пифийском храме? или оно трудно и не всякому по силам?
Алк. Эта надпись казалась мне, Сократ, иногда легкою для всякого, а иногда – очень трудною.
Сокр. Легка она, или нет, Алкивиад; но у нас положено, что, зная предмет сам по себе, мы тотчас узнали бы, как позаботиться о нас самих: а не зная первого, нельзя знать и последнего.
Алк. Правда.
Сокр. Что ж? каким бы образом открыть это само по себе?[285] Тогда, вероятно, открылось бы ведь и то, что такое мы сами по себе. Напротив теперь, когда мы находимся в незнании касательно того, нам не открыть и этого.
Алк. Ты говоришь правильно.
Сокр. Вникни же, ради Зевса, с кем ты теперь беседуешь? не со мною ли?
Алк. Да.
Сокр. А я – с тобою?
Алк. Да.
Сокр. Следовательно, лицо беседующее есть Сократ?
Алк. Конечно.
Сокр. А слушающее – Алкивиад?
Алк. Да.
Сокр. И Сократ беседует не посредством ли слова?
Алк. Как же иначе?
Сокр. Но беседовать и пользоваться словом ты, вероятно, считаешь за одно и то же?
Алк. Конечно.
Сокр. Напротив, лицо пользующееся и то, чем оно пользуется, не суть ли предметы различные?
Алк. Как это?
Сокр. Например, сапожник режет резцом, ножом и другими орудиями.
Алк. Да.
Сокр. Так не правда ли, что иное – тот, кто режет и пользуется, и иное – то, чем пользуется тот, кто режет?
Алк. Как не иное?
Сокр. Не таким же ли образом различаются – сам цитрист и то, чем он играет на цитре?
Алк. Да.
Сокр. Вот об этом-то я и спрашивал тебя сейчас; то есть кажется ли тебе, что лицо пользующееся и то, чем оно пользуется, суть предметы всегда различные?
Алк. Кажется.
Сокр. Но что мы скажем о сапожнике: орудиями ли только режет он или и руками?
Алк. И руками.
Сокр. Следовательно, и руками пользуется он?
Алк. Да.
Сокр. А не употребляет ли за работою и своих глаз?
Алк. Да.
Сокр. Но мы согласились, что лицо пользующееся и то, чем оно пользуется, суть предметы различные?
Алк. Да.
Сокр. Стало быть, сапожник и цитрист – не то, что руки и глаза, которыми они работают?
Алк. Явно.
Сокр. Не пользуется ли человек и всем своим телом?
Алк. Конечно.
Сокр. А лицо пользующееся, сказали мы, отлично от того, чем оно пользуется?
Алк. Да.
Сокр. Следовательно, человек отличен от своего тела?
Алк. Вероятно.
Сокр. Что же такое человек?
Алк. Не могу сказать.
Сокр. Но ведь можешь сказать, что он есть нечто пользующееся телом?
Алк. Да.
Сокр. Что же иное пользуется им, кроме души?
Алк. Не иное что.
Сокр. Поколику душа управляет им?
Алк. Да.
Сокр. И я думаю, что этого-то уже никто иначе не понимает.
Алк. Чего то есть?
Сокр. Того, что человек есть по крайней мере нечто одно из трех.
Алк. Из чего именно?
Сокр. Что это целое
