Генрих Сузо - Книга Вечной Премудрости
Ныне ухожу я из этого мира, и теперь «Ave Maria», прочитанная с благоговением, порадовала бы меня больше, чем если бы дали мне тысячу золотых монет. Ах, Боже, опоздал я и навредил самому себе! Но я не задумывался об этом, пока еще был в силах что-то исправить! Почему тратил я попусту часы, как, погруженный в важные дела, оказался лишен такого счастья? Теперь было бы мне милее и скорее принесло бы мне награду вечную, если из любви к Богу при виде друга своего, поступавшего противно воли Божьей, я хотя бы раз отказался от удовольствий, чем тридцать лет на коленях вымаливал бы у Бога награду. Внимайте, внимайте, все люди, страданиям моим! Я ничего не замечал, проходя мимо, а теперь, когда времени осталось немного, вынужден ради своего искупления просить крохотное подаяние от заслуг благих людей. Но они отказывают мне, ибо страшатся, что им самим не хватит масла для светильников их[381]. Ах, Боже, Сущий на Небесах, смилуйся надо мной за то, что когда-то здоровый телом я мог бы снискать великую награду и богатство, напряженно трудясь в те дни, и что теперь никто не дает мне и малой милостыни, которую я благодарно принял бы всего лишь ради искупления, но не как награду. Ах, обратитесь же к сердцам своим, вы, молодые и старые, и, покуда можете, собирайте богатство в благое время, чтобы в последний час не оказаться вам нищими и не пойти по миру.
СЛУЖИТЕЛЬ: Ах, друг любезный, муки твои тронули сердце мое. Заклинаю тебя пред Богом Живым, дай мне совет, дабы не испытал я такие мучения.
ОТВЕТ УМИРАЮЩЕГО, НЕ ГОТОВОГО К СМЕРТИ: Наилучший совет, величайшая мудрость и предусмотрительность, какие только есть на земле, заключаются в том, чтобы через совершенное покаяние и воздержание готовиться ко всем тем вещам, в плену которых ты теперь оказался, и вести себя так, словно прямо сегодня или в течение одной недели надлежит тебе расстаться с этим миром. Только представь себе, что душе твоей предстоит очутиться в чистилище и за прегрешения свои оставаться там десять лет, а тебе отпущен лишь один этот год, чтобы помочь ей. Так что почаще взирай на нее, на то, сколь беспомощно взывает она к тебе, говоря: «Ах, друг любезный, протяни мне руку, обними меня, помоги мне, чтобы избежала я этого ужасного огня, ибо я столь беспомощна, что никто мне по-настоящему не может помочь, кроме тебя. Весь мир забыл меня, ибо всякий человек думает лишь о себе одном».
СЛУЖИТЕЛЬ: Это прекрасное учение для того, кто сегодня, подобно тебе, чувствует важность его для себя и записывает его в сердце своем. Но какими бы проникновенными ни были слова твои, вот, посмотри на людей: сидят они и нисколько не внимают тебе. Есть у них уши, но не слушают они; есть у них и глаза, но не видят они. Никто не хочет умирать; никто не хочет, чтобы душа покинула его.
ОТВЕТ УМИРАЮЩЕГО, НЕ ГОТОВОГО К СМЕРТИ: Бросятся они в ноги ангелу смерти горькой и будут плакать о печальной участи своей, но не услышат их. Смотри, так как из ста лиц духовных – о других я уже не говорю – к словам моим, чтобы обратиться и стать лучше, прислушивается не более одного, то дело ныне зашло так далеко, что среди многих сотен не сыщется и одного, который не умирает, как я, неподготовленным. Часто же происходит ныне так, что умирают, не сознавая и не понимая близости смерти. Почести тщеславные, удовольствия телесные, любовь преходящая, корыстные искания необходимого ослепили толпу. Но если желаешь ты облегчить вместе с немногими ужасную, неподготовленную смерть, то следуй учению моему. Смотри, упорное созерцание смерти, истинное вспоможение душе твоей, столь беспомощно к тебе взывающей, вскорости приведет тебя к тому, что освободишься ты от страха перед смертью, более того, будешь ожидать кончину со всем стремлением сердца своего. Думай обо мне ежедневно, и запечатлей слова мои в сердце своем. Взирай на горчайшие мучения мои, которые скоро будут и твоими – смотри, что за мрачная ночь эта! Блажен, кто подготовленным достигает часа смертного: счастлив он, какой бы горькой ни была кончина его, ибо пресветлые ангелы окружают его, святые помогают ему, чертог Небесный принимает его, и уход его – это переход в вечное отечество. О Боже, найдет ли сегодня ночью душа моя приют себе в стране чужой, неведомой? Как оставит меня навсегда душа моя, как будет жить она беспомощной среди других беспомощных душ? Кто поможет ей?
Завершаю я плач свой. Час настал, и ныне вижу я, что, увы, не стать мне уже другим. Уже начинают отмирать руки мои, бледнеет лицо мое, тускнеют очи мои. Ах, бедное сердце мое пронзают ужасные уколы смерти. Все тяжелее дышать мне, свет мира блекнет, и взору моему уже предстает иной мир. Увы мне, Боже, что за зрелище открывается там! Собрались там мерзкие лица черных мавров[382], и звери ада обступили меня. Смотрят они на бедную душу, не сможет ли она стать одной из них. О справедливый Судия Суда сурового! Сколь сурово караешь Ты за деяния малые, не замечаемые никем за их малостью! Пробивает меня пот холодный, смертельный. О взор гневный Судии сурового, сколь же строги приговоры Твои!
И вот чувствую, что теперь иду я в тот мир, куда посылают меня – в чистилище. И взираю я на землю мучений, ужаса и нужды. Ах, Боже, вижу я, как пребывающих там с головой обволакивает сильный, жаркий огонь; словно искры, мечутся они во мраке его и стенают: «Увы и ах, как велики страдания наши! Никакие сердца не могли бы выдумать все множество и всю горечь мучений наших!». Слышны частые беспомощные призывы: «Помогите, помогите! Увы, где помощь друзей наших, где обещания их, лживых? Они оставили нас, они совсем забыли о нас! Ах, смилуйтесь, смилуйтесь же над нами, вы, любезные друзья наши! Как служили мы вам, как любили вас и благоволили вам! А теперь бросаете вы нас гореть в жаркой печи огненной! Ах, сами мы не убереглись от этого, хотя могли бы, сделав малое! А даже самое ничтожное мучение здесь сильнее, чем страшное кровопролитие на земле. Увы, один час в чистилище долог, как целое столетие! О, теперь варимся и обугливаемся мы и молим о помощи! Но ужаснее всего этого то, что надолго лишены мы взора Божьего, преисполненного радости. Как укрепил бы он сердце, чувства и дух!». И вот теперь умираю я.
СЛУЖИТЕЛЬ: Ах, Вечная Премудрость, покинула Ты меня? О, как близко смерть! Ах, душа, пребываешь ли ты еще в теле моем? Боже, Сущий на Небесах, жив ли я еще? Ах, Господи, славлю я Тебя и обещаю, что стану лучше к кончине своей. Но как потрясен я! Не ведал я, что смерть так близко! Воистину, Боже, это созерцание смерти будет мне всегда полезно. Господи, желаю я во все дни свои быть надежно укрытым от смерти и быть бдительным, чтобы не напала она на меня сзади. Я хочу научиться умирать, хочу подготовить себя к миру иному. Господи, вижу я, что здесь не остается ничего. Воистину, Господи, не хочу я откладывать раскаяние свое и покаяние свое до часа смертного. Ах, как глубоко потрясло меня зрелище смерти! Удивительно, как душа моя не покинула тело мое! Так пойдите, пойдите от меня прочь, вы, приятное лежание, долгий сон, хорошие яства и питье, преходящая слава, расслабленность и довольство. Даже малое страдание здесь болезненно для меня – ах, как же вынесу я тогда безмерные страдания чистилища? Увы мне, Господи, если бы умер я уже, если бы умирал прямо теперь, что было бы тогда со мной? Но у меня еще есть время! Отныне желаю я смотреть на бедную душу свою как на нищенку, и поскольку все друзья покинули ее, один я буду другом ее.
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Да, к этому надлежит тебе упорно стремиться, пока ты здоров, полон сил и еще можешь улучшить положение дел. Когда же достигнешь ты часа смерти своей и уже не сможешь ничего улучшить, следует тебе, пока ты еще остаешься на земле, обратиться к созерцанию смерти Моей и взывать к непостижимому милосердию Моему – и надежда не покинет тебя.
СЛУЖИТЕЛЬ: О Господи, с горючими слезами припадаю я к ногам Твоим и молю Тебя наказать меня здесь, как Ты хочешь, не откладывая. Ах, Господи, страшит меня чистилище, страшат непостижимые муки! Сколь неразумен был я, что так легко относился к ним, и как теперь страшат они меня!
ВЕЧНАЯ ПРЕМУДРОСТЬ: Будь благоразумен! Страх этот – начало всякой премудрости[383] и путь к блаженству. Или забыл ты, как вопиет все Писание о том, сколь великая премудрость содержится в страхе и постоянном созерцании смерти? Ты должен непрестанно славить Бога, ибо никому из тысяч людей не открылось это так ясно, как тебе. Смотри, что за ужасное зрелище: они слушают об этом, знают об этом заранее и отступаются, пускают все на самотек, ни о чем не беспокоятся, покуда смерть не поглотит их; и тогда вопиют они, кричат и плачут, но уже слишком поздно. Отвори же очи свои, посчитай на пальцах и увидишь, сколь многие умерли вокруг тебя за время жизни твоей. И начни в сердце своем беседу с ними, подсядь к ним, словно старик умерший, спроси их всех и увидишь, с каким глубоким воздыханием и горючими слезами будут говорить они: будь славен тот, кто последовал дружескому совету и грехами других стал мудрее! Приуготовь кончину свою, ибо воистину ты – словно птица, сидящая на ветке, или словно человек, стоящий на берегу и взирающий на корабли, быстро проходящие мимо; однажды он и сам сядет на такой корабль, чтобы отправиться в страну далекую, от берегов которой не возвращался ни один странник. Устреми к этому всю жизнь свою, чтобы, когда придет смерть, был ты подготовлен и с радостью бы покинул этот мир.
