Ф. Брокгауз - Энциклопедический словарь (Р)
Определив таким образом свое отношение к сенату, Октавиан сложил с себя и звание пожизненного главнокомандующего и лишь по настоянию сената принял вновь эту власть, сроком на 10 лет, по прошествии которых она была продолжена на такой же срок. С проконсульской властью он постепенно соединил власть прочих республиканских магистратур – трибунскую власть (с 23 г. по Р. Хр.), власть цензора (praefectura morum) и главного понтифекса. Его власть имела, таким образом, двойственный характер: она слагалась из республиканской магистратуры по отношению к римлянам и военного империума по отношению к провинциям. Октавиан был в одном лице, так сказать, президентом сената и императором. Оба эти элементы сливались в почетном титуле Августа – «почитаемого», – который ему был поднесен в 27 г. сенатом. В этом титуле заключается религиозный оттенок. Впрочем, и в этом отношении Август проявлял большую умеренность. Он дозволил назвать шестой месяц его именем, но не хотел допустить в Риме своего обожествления, довольствуясь лишь обозначением divi filius (сын божественного Юлия). Только вне Рима он разрешал строить в честь его храмы, и то лишь в соединении с Римом (Roma et Augustus), и учреждать особую жреческую коллегию – Augustales. Власть Августа еще так существенно отличается от власти последующих императоров, что обозначается в истории особым термином – принципат. Характер принципата, как двоевластия, выступает особенно ясно при рассмотрении отношений Августа к сенату. У Цезаря проявлялось по отношению к сенату покровительственное высокомерие и некоторое пренебрежение. Август не только восстановил сенат и помог многим отдельным сенаторам вести образ жизни, соответствующий их высокому положению – он прямо разделил с сенатом власть. Все провинции были разделены на сенатские и императорские.
В первый разряд попали все окончательно замиренные области; их правители, в звании проконсулов, по прежнему назначались по жребию в сенате и оставались под его контролем, но обладали лишь гражданской властью и не имели в своем распоряжении войск. Провинции, в которых стояли войска и где могла происходить война, были оставлены под непосредственной властью Августа и назначаемых им легатов, в звании пропреторов. Сообразно с этим была разделена и финансовая администрация империи: aerarium (казначейство) остался по прежнему в ведении сената, но на ряду с ним возникла императорская казна (fiscus), куда шли доходы с императорских провинций. Проще было отношение Августа к народному собранию. Комиции формально существуют и при Августе, но их избирательная власть переходит к императору, юридически – на половину, фактически – целиком; их судебная власть отходит к судебным учреждениям или к императору, как представителю трибуната, а их законодательная деятельность – к сенату. До какой степени комиции утрачивают свое значение при Августе, видно из того, что они незаметно исчезли при его преемнике, оставив след лишь в теории народного верховенства, как основы императорской власти – теории, пережившей империю и перешедшей, вместе с Р. правом, к средним векам. Внутренняя политика Августа носит на себе консервативно-национальный характер. Цезарь широко раскрыл провинциалам доступ в Рим; Август заботился о том, чтобы принимать в Р. гражданство и в сенат лишь вполне доброкачественные элементы. Для Цезаря, а в особенности для Антония, предоставление права гражданства бывало источником дохода; Август, по его собственным словам, скорее был готов допустить, чтобы «казна потерпела ущерб, нежели понизить честь Р. гражданства»; согласно с этим он у многих даже отнял дарованное им раньше право Р. гражданства.
Эта политика вызвала новые законодательные меры по отпущению на волю рабов, которое прежде было предоставлено вполне усмотрению господина. «Полная свобода» (magna et justa libertas), с которой по прежнему было связано право Р. гражданства, могла быть дарована, по закону Августа, лишь при известных условиях и под контролем особой комиссии из сенаторов и всадников; при несоблюдении этих условий освобождение давало лишь латинское право гражданства, а рабы, подвергавшиеся позорящим наказаниям, попадали лишь в разряд провинциальных подданных. Август позаботился о том, чтобы привести в известность число Р. граждан, и возобновил почти уже вышедший из употребления ценз; в 726 г. граждан, способных носить оружие, оказалось 4064000, а 19 лет спустя – 4163000. Август сохранил укоренившийся обычай содержать обедневших граждан на государ. счет и выводить граждан в колонии; но предметом особенных его забот был сам Рим – его благоустройство и украшение . Он хотел возродить также и духовную силу Р. народа, его древнее благочестие, крепкий семейный быт и простоту нравов. Он реставрировал пришедшие в ветхость Р. храмы и издавал законы, с целью положить предел распущенности нравов, поощрять браки и воспитание детей (Leges Juliae и Papia Poppeae, 9 г. по Р. Хр.); особые податные привилегии даны были тем, кто имел трех сыновей (jus trium liberorum). Памятуя слова Горация, что законы немощны, когда не получают силы от нравов, Август сам хотел быть образцом древнеримской доблести. Властитель мира жил в скромном доме на Палатине, который лишь впоследствии стал холмом дворцов; его образ жизни и привычка соответствовали древне-республиканскому идеалу; он, напр., не носил иной одежды, кроме той, которая была соткана «хозяйкой дома»; императрицей Ливией. Этот римский патриот не забывал, однако, что он был властелином мира.
В судьбе провинций происходит при нем крутой поворот: из поместий Р. народа они становятся частями государственного тела (membra partesque imperii). Проконсулам, которые прежде посылались в провинцию для кормления, назначается теперь определенное жалованье и срок их пребывания в провинции удлиняется. Прежде провинции были только предметом поборов в пользу Рима; теперь, наоборот, из Рима им оказывается пособие, Август отстраивает провинциальные города, уплачивает их долги, приходит к ним на помощь во время бедствий. Государственная администрация находится еще в зачатке; император имеет мало средств знать положение провинций и потому считает нужным лично знакомиться с положением дела. Август посетил все провинции, кроме Африки и Сардинии, и многие годы провел в их объезде. Он устроил почтовое сообщение для нужд администрации; в центре империи, на форуме, была поставлена колонна, от которой считались расстояния по многочисленным дорогам, шедшим из Рима к окраинам. Республика не знала постоянного войска; солдаты присягали полководцу, призвавшему их под знамена на год, а поздние – «до окончания похода». С Августа власть главнокомандующего становится пожизненной, войско – постоянным. Служба в войске определяется в 20 лет, после чего «ветеран» получает право на почетный отпуск и на обеспечение деньгами или землей. Войско, не нужное внутри государства, располагается вдоль границ; в Риме стоит отборный отряд в 6000 чел., набранный из Р. граждан (преторианцы), 3000 преторианцев расположены в Италии; остальные войска расставлены по границам. Из образовавшихся во время междоусобий в огромном числе легионов Август сохранил 25 (3 погибли при поражении Вара). Из них в верхней и нижней Германии (области по левому берегу Рейна) стояли 8 легионов, в придунайских областях 6, в Сирии 4, в Египте и в Африке по 2 и в Испании 3; в каждом легионе числилось 5000 чел.
Военная диктатура, не укладываясь более в рамки республиканских учреждений и не ограничиваясь провинциями, водворяется в P.; перед ней сенат утрачивает свое правительствующее значение и совсем исчезает народное собрание. Место комиций занимают легионы; они служат орудием власти, но они же всегда готовы быть и источником власти для того, кому благоприятствуют.
История Римской Империи. Главное содержание этой истории составляет процесс всестороннего объединения античного мира. Оно совершалось уже Р. республикой, но было тогда материальным, заключалось в факте завоевания и подчинения; теперь этот процесс одухотворяется и усложняется (дифференцируется). Он проявляется: 1) в уподоблении (ассимиляции) завоевателей и покоренных, римского и провинциального элементов; 2) в изменении самой объединяющей власти: 3) в объединении частей с целым посредством впервые созданной для этой цели государственной администрации; 4) в объединении юридических правовых идеалов и 5) в объединении нравственных идеалов. Этот процесс объединения, плодотворный и прогрессивный, достигает своего полного развитая к концу II-го века. Но он имеет и обратную сторону: он сопровождается понижением культурного уровня и исчезновением свободы, что проявляется в III веке. Между тем совершается религиозное объединение античного мира на почве христианства, торжество которого над язычеством наполняет IV в. Последствия этого торжества неблагоприятны для колыбели и столицы Р. империи. В начале V в. происходит взятие Рима варварами, которые затем отовсюду вторгаются в Р. провинции и уничтожают Р. государственную власть. В новом дуализме на Р. почве зарождается новый исторический период.
