Елена Прокофьева - 100 великих свадеб

Гейбл и Ломбард снялись вместе уже в четырех фильмах. Кэрол шутливо называла Кларка Папочкой, и ни о каком романе между ними и речи не шло. Знакомые считали так до 25 января 1936 года, когда оба актера присутствовали на Белом балу в одном из популярных клубов Лос-Анджелеса. Белым было убранство зала, белыми были платья и бутоньерки на дамах, жилеты и бабочки на мужчинах. А Кэрол Ломбард пришла в таком облегающем белом платье, что Гейбл задумался — а есть ли на ней белье? Пригласил ее на танец и, пожалуй, слишком пылко обнимал, пытаясь определить… Кларк даже не догадывался, что Кэрол давно влюблена в него и что его объятия она примет за проявление наконец-то пробудившегося интереса к ней!

8 марта 1939 года в жизни Гейбла произошло счастливое событие — его жена Риа, с которой он расстался еще в 1935 году, наконец подала на развод. Гейбл на судебных слушаниях не присутствовал, а обрадованная Кэрол тут же сообщила всем знакомым, что их свадьба не за горами. Оставалось лишь дождаться, когда у Гейбла наконец появится выходной, ведь съемки «Унесенных ветром» проходили по плотному графику. Новости, разумеется, дошли до репортеров, и вокруг дома Кэрол в Бел-Эйр началось круглосуточное дежурство. Тем временем всевозможные рестораны, свадебные часовни и курорты засыпали жениха и невесту брошюрками с выгодными предложениями. Заполучить знаменитую пару — лучшей рекламы для заведения и быть не может! Вся эта шумиха раздражала Кэрол, которая опасалась, что свадьба превратится в «чертов цирк». Ей хотелось провести церемонию в укромном местечке, хоть в Тимбукту, лишь бы подальше от Голливуда. Но где?

25 марта Гейблу сообщили, что его ожидает шестидневный выходной, и актер решил потратить время с пользой — обвенчаться. Более того, на это же самое время была назначена премьера «Истории Александра Белла», так что все журналисты ринулись бы на показ. Однако вопрос с часовней оставался открытым. Гейбл обратился за советом к Отто Уинклеру, агенту MГM, ответственному за контакты с прессой. Тот предложил заштатный городок Кингман, в Аризоне, где сам неделю назад обвенчался со своей невестой Джилл. Удаленность городка обрадовала новобрачных. Правда, чтобы попасть туда, им пришлось бы проехать более тысячи километров в машине Отто, причем в условиях строжайшей секретности, иначе за ними потянется кортеж репортеров. Но расстояние влюбленных не пугало.

На рассвете 29 марта Гейбл, Ломбард и Уинклер, готовый примерить на себя роль шафера, покинули Лос-Анджелес. Гейбл и Ломбард обрядились в самые затрапезные наряды, которые только могли сыскать, а Кэрол вдобавок расчесала волосы в два хвостика. Теперь-то ее точно не опознают! С собой конспираторы захватили бутерброды, термосы с кофе и холодную воду, чтобы лишний раз не останавливаться в закусочных. Когда машина подъезжала к бензоколонке, Гейбл с головой накрывался одеялом.

Уже возле Кингмана Кэрол заметила, что на свадьбе должны быть цветы. Уинклер купил букетик роз и ландышей для невесты, а для жениха и шафера — по гвоздике в петлицу. Около четырех вечера они прибыли в ратушу Кингмана. Уставшая секретарша протянула им бланки, а когда увидела росписи, то так взволновалась, что дрожащими руками едва вывела свою. Таких знаменитостей в городке испокон века не бывало! Гейбл в графе «возраст» написал «тридцать восемь лет» и указал профессию — «актер». Кэрол Ломбард по доброй женской традиции убавила себе год.

Получив свадебные лицензии, жених и невеста направились в Первую Методистско-епископальную церковь, где их поджидал пастор. Уже в церкви они смогли переодеться в более торжественные костюмы. Гейбл надел голубой пиджак, Ломбард — светло-серый костюм и темную блузу в белую крапинку. Венчание прошло скромно, но с чувством. Невеста бурно разрыдалась, а жених так был так взволнован, что вручил пастору кольца раньше, чем следовало по протоколу. Сразу же после венчания молодожены поспешили обратно в Лос-Анджелес, а вместо пышного фуршета обошлись скромными посиделками в ресторане калифорнийского городка Нидлз. Там мистер и миссис Гейбл заказали по самому большому стейку, который только найдется на кухне. Достойная трапеза после напряженного дня!

Уже на следующее утро молодожены устроили пресс-конференцию. Обозленные их побегом, журналисты не остались в долгу. На Гейбла посыпались каверзные вопросы и о медовом месяце, который был попросту невозможен при таком графике, и о будущих детях, и о статистике разводов среди знаменитостей. Но и это испытание они выдержали с честью. В честь свадьбы директор картины расщедрился и дал Гейблу дополнительный выходной, а когда Гейбл вернулся на съемочную площадку, его накрыла лавина поздравлений. Весь день только и было разговоров, что о свадьбе — какая уж тут рабочая атмосфера?

…Гейбл по-прежнему оставался самым востребованным голливудским актером, а Ломбард со временем стала самой высокооплачиваемой актрисой и одно время считалась еще и самой красивой. А вместе они являли собой бесспорно самую красивую пару и к тому же жили очень счастливо: между ними царило уникальное взаимопонимание. Жили они очень уединенно, на ранчо, для собственного удовольствия разводили лошадей, играли в теннис.

В 1942 году Кэрол Ломбард погибла в авиакатастрофе. Кларк Гейбл был безутешен. Со временем он женился снова, пережил множество ярких романов, но Кэрол Ломбард навсегда осталась самой большой его любовью. И во всех женщинах, с которыми Кларк встречался, он искал сходства с Кэрол. Стать хоть немножко похожей на Кэрол Ломбард — это был единственный способ привлечь внимание Кларка Гейбла…

Адольф Гитлер и Ева Браун

29 апреля 1945 года

Адольфу Гитлеру, «великому диктатору» и одному из величайших чудовищ в истории человечества, не везло с женщинами, потому что он был слишком застенчив. Даже в тот период, когда он был на гребне власти и одним своим появлением на балконе, одним звуком своего голоса приводил в оргиастический экстаз тысячи экзальтированных немок, когда его засыпали письмами с любовными признаниями и сентиментальными подарками, он все равно оставался тем же неудачливым художником и застенчивым юношей, каким был когда-то… Только одна женщина смогла разбудить в нем мужчину: Ева Браун.

Ева Браун была, в сущности, неплохой женщиной. И недалекой. Она просто не задумывалась о том, что творилось под руководством ее любовника. Она смиренно прожила в его тени… кто-то говорит — тринадцать лет, кто-то — пятнадцать, кто-то называет цифру «семнадцать»… В их общей истории столько белых пятен, что до сих пор неизвестно, когда и при каких обстоятельствах они познакомились: существует несколько версий. Одни историки утверждают, что в юности Ева была едва ли не порномоделью. Другие это опровергают, утверждая, что Ева была девушкой из приличной бюргерской семьи, получила хорошее воспитание и вовсе не снималась для пикантных открыток, а всего лишь была ассистенткой фотографа. Скорее всего, они познакомились с Гитлером в этом самом фотоателье в октябре 1929 года, когда ему уже исполнилось сорок лет, а ей было всего семнадцать.

Зато точно известна дата и обстоятельства их свадьбы.

И то, что после бракосочетания они не жили долго и счастливо.

Адольф говорил, что не может жениться на ней и вообще ни на ком: ведь он уже женат на Германии! Ева относилась к этому с пониманием. Тем более что все вокруг считали: уж если фюрер женится — то не на ней, а на какой-нибудь девице из благородной семьи, с достойной биографией.

Ева даже не была счастлива рядом с Адольфом! Он постоянно держал ее на расстоянии вытянутой руки: не приближал, но и не отпускал. Она служила ему для постельных утех, но как личность Гитлер свою подругу не воспринимал. Ева Браун несколько раз пыталась покончить с собой, а в последние годы постоянно принимала снотворные порошки, потому что жизнь сквозь сонный морок не казалась такой уж отвратительной и скучной. Она писала в своем дневнике: «За что мне все это? Лучше бы я его вообще не встретила! Моя жизнь просто ужасна. Пойду куплю снотворного порошка и забудусь в полусне…»

…И все же Гитлер женился. Женился на Еве Браун. Когда уже все шло к концу, когда он потерял Германию и когда им и оставалось-то только одно — рука об руку шагнуть за порог смерти, где Гитлера ожидало адское пламя, если вообще нас всех там ждет хоть что-то… А Ева, разделявшая с ним постель, решила разделить и посмертную судьбу.

Рохус Миш — телохранитель и телефонист Адольфа Гитлера — один из последних людей, видевших великого диктатора живым, вспоминал о том, что происходило в бункере фюрера в последние дни, под победную канонаду советской артиллерии: