Александр Колпакиди - Спецназ ГРУ: самая полная энциклопедия
В конце 1935 года саперно-маскировочные взводы численностью по 40 человек имелись уже во всех без исключения приграничных стрелковых и кавалерийских дивизиях РККА западных военных округов. Предполагалось, что в случае войны такой взвод может действовать как в полном составе, так и мелкими группами по 5–7 человек.
Саперно-маскировочным взводам предписывалось совершать переход государственной границы пешим порядком (при ведении наступательных действий) либо укрываться на своей территории (в случае внезапного нападения противника), в последующем выдвигаться к тем объектам во вражеском тылу, которые будут им указаны командованием, конкретно начальником разведки дивизии. Требовалось выводить эти объекты из строя, дезорганизовывать работу тыла неприятельских войск, сеять панику, развертывать партизанское движение. Основной упор следовало делать на диверсии, разведывательные задачи ставились только как попутные. Радиосвязь с диверсантами не предусматривалась, допускалась передача информации в случае крайней необходимости с помощью связных.
Личный состав для взводов «маскировщиков» отбирался из числа комсомольцев, прослуживших в Красной Армии не менее двух лет, после тщательного изучения и проверки кандидатов органами государственной безопасности. Предпочтение отдавалось тем из них, кто закончил среднюю школу, имел хорошее физическое развитие, владел иностранным языком и положительно себя зарекомендовал во время службы.
Затем в течение одного года отобранных бойцов обучали в составе взвода. Главное внимание уделялось огневой подготовке, минно-подрывному делу, тактике диверсионно-разведывательных действий, ориентированию и совершению маршей в условиях бездорожья, выработке у бойцов физической выносливости, а также изучению иностранных армий (организация, уставы, форма одежды и знаки различия, вооружение, боевая техника, документы, карты). В том же 1935 году начали действовать специальные курсы для командиров этих взводов, расположенные на одной из учебных баз Разведывательного управления РККА в окрестностях Москвы.
После года службы в составе взвода разведчиков-диверсантов увольняли в запас и компактно расселяли в населенных пунктах вдоль границы. Там их устраивали на работу, строили за счет государства дома, выдавали в личное пользование домашний скот, перевозили на новое место жительства семьи. В основном оседали эти, говоря по-современному, «спецназовцы» в селах, иногда – на окраинах небольших городов, где образ жизни мало чем отличался от сельского. В ближайших воинских частях для них хранилось вооружение и снаряжение (стрелковое оружие, боеприпасы, взрывчатка и средства взрывания, карты местности, сухие пайки, медикаменты).
На территориях сопредельных государств (Эстонии, Латвии, Польши, Румынии) агенты Разведуправления приступили к созданию опорных баз для саперов-маскировщиков – главным образом в сельской местности, на хуторах, хозяева которых сотрудничали с советской разведкой. Эти люди должны были хранить запас продовольствия для диверсантов, оружие, взрывчатку и средства взрывания иностранного производства (немецкого, польского, румынского и т.д.). Существовала отработанная система паролей, явочных мест, взаимного опознания. Предполагалось, что в ходе боевых действий вооружение, снаряжение и продовольствие диверсантам будут также доставлять самолеты, сбрасывая груз на парашютах по сигналам с земли.
В 1937–1938 годах командование Красной Армии отказалось от идеи использования саперно-маскировочных взводов. Одна из основных причин – военные стратеги в Москве справедливо предсказывали ведущую роль в будущей войне механизированных частей. Говоря другими словами, победоносное наступление Красной Армии в Европе будет столь стремительным, что разведывательно-диверсионные группы просто не успеют проникнуть в район, назначенный им для активных действий. В какой-то мере они были правы. Только произошло это не в 1941 году, а в 1945 году, когда советские разведывательно-диверсионные группы приходилось доставлять в тыл противника с помощью авиации – при переходе линии фронта пешим порядком они через несколько дней, а порой и часов снова оказывались в тылу стремительно наступающей Красной Армии[211].
Хотя саперно-маскировочные взводы продолжали существовать. Например, один из них принимал участие в боях на Ханхин-Голе. Да и в Испании успели побывать большинство командиров этих диверсионных подразделений.
Если завтра война
Существует устойчивое мнение, что руководство советской военной разведки в последние предвоенные годы ничего не предпринимало для того, чтобы повысить боевую и мобилизационную готовность разведки, в том числе и разведотделов штабов военных округов на случай внезапного нападения фашистской Германии. На самом деле это глубоко ошибочное мнение.
Еще в начале 1936 года в Разведупре появилось специальное отделение «А» (активная разведка), статус которого спустя три года повысился до отдела. Пережили репрессии и боевые действия в Испании, Китае, советско-финляндскую войну, другие конфликты и продолжали активно действовать многие сотрудники этого подразделения военной разведки. Среди них И.Г. Старинов, Х.-У. Д. Мамсуров, А.К. Спрогис, В.А. Троян, Г.Л. Туманян, Г.С. Харитоненков, А.И. Эмильев, Н.К. Патрахальцев, А.К. Кононенко. Так что к началу войны существовал богатый опыт разведывательно-диверсионной деятельности, который, к сожалению, не получил в те годы должного развития.
Был и еще один важный момент, на который большинство журналистов и историков не обращают должного внимания. Перед войной началось массовое обучение в Военной академии офицеров Красной Армии. В первую очередь кадры готовили для разведотделов штабов военных округов и армий.
25 февраля 1941 года начальник Разведуправления Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенант Ф.И. Голиков направил директиву всем начальникам разведотделов приграничных военных округов и отдельных армий о приведении их подразделений в мобилизационную готовность к 10 мая 1941 года. А ведь этому событию предшествовало одно важное мероприятие, о котором мало кто знает.
С 23 января по 22 февраля 1941 года в Москве состоялись сборы начальников разведотделов штабов приграничных военных округов и армий для налаживания деятельности данных отделов в период перехода с мирного на военное время. Руководил сборами начальник 7-го отдела Разведупра (отдел приграничной разведки) полковник И.В. Виноградов. Участники совещания выступили с целым рядом конкретных предложений по повышению боевой готовности разведки в условиях войны с Германией. В частности, предлагалось развернуть разведотделы округов и армий по штатам военного времени, полностью обеспечить их техникой и экипировкой, организовать базы на своей территории на глубину до 400 километров на случай вынужденного отступления и т.п.
После окончания этого мероприятия руководство Разведупра предложило начальнику Генерального штаба РККА Георгию Константиновичу Жукову план мероприятий по созданию в приграничных военных округах тайных баз с запасом оружия, боеприпасов и иного военного имущества иностранного образца и резервных агентурных сетей на своей территории на глубину 100–150 километров. Данный план утвердил Георгий Константинович Жуков в мае 1941 года[212]. Как видим, военная разведка активно готовилась к будущей войне с Германией. Причем, что важно, предполагалось, что на первом этапе войны Красная Армия может отступить. Вот только с расстоянием ошиблись. Хотя винить в этом бойцов «невидимого фронта» бессмысленно – в прогнозах аналитикам приходилось учитывать наступательный характер советской военной доктрины.
Другая проблема – низкий уровень подготовки офицеров разведки в войсках. Историк Михаил Иванович Мельтюхов так пишет о западных приграничных округах: «Агентурная разведка была слабо укомплектована подготовленными кадрами, агентов вербовали из местных жителей, большинство из которых не имело доступа к важным сведениям, а их донесения доставлялись курьерами, что вело к потере времени. Агенты не готовились к работе в условиях войны или к диверсиям, поскольку считалось, что война будет вестись на территории противника. Германской контрразведке удалось ограничить утечку информации, ужесточив контроль на границе… Агентурная разведка пограничных войск лишь с 24 мая 1941 года была ориентирована на выявление подготовки Германии к войне против СССР. Разведорганы округов не привлекались для подготовки планов прикрытия, взаимодействие всех видов разведки было налажено слабо, как и обмен информацией между разными ведомствами. Отсутствие агентов в штабах противника не позволяло добывать документы о планах Германии. Этого не произошло даже тогда, когда 18 июня германское командование уведомило о предстоящем вторжении командный состав до роты включительно. Низкая эффективность разведки приграничных округов не позволяла командованию видеть четкую картину ситуации и делать соответствующие выводы»[213].
