Ф. Брокгауз - Энциклопедический словарь (П)
А. Бир.
Паралич
Паралич (от лат. paralysis) – обозначает неспособность определенной части тела к движению вследствие потери двигательной силы соответственных мышц. Всякого рода затруднения или потеря движений, не зависящие от такой причины, не принадлежат к П. Двигательная способность мышц обусловливается с одной стороны собственной сократимостью их ткани, а с другой – иннервационным процессом, исходящим от двигательных центров головного мозга и проникающим в мышцы через спинной мозг и периферические нервные стволы. В громадном большинстве случаев П. зависят от нарушения этой так наз. двигательной иннервации. Если нарушение ее не полное, так что движения соответственных мышц не абсолютно потеряны, а лишь заметно ослаблены, то мы говорим не о П., а о парезе (paresis). Смотря потому, нарушена ли двигательная иннервация заболеванием центральной или периферической нервной системы, мы различаем центральные и периферические П., а первые еще подразделяем на головно– и спинномозговые. Естественно, что в виду различной группировки двигательных проводников в головном и спинном мозгу и в периферических нервных стволах, заболевания этих отделов двигательной иннервации должны вызывать далеко не одинаковые картины П., в смысле их распространения и распределения. В одних случаях П. охватывает лишь одну или несколько мышц, в других целую группу их, в третьих теряется движение всей конечности или всей половины тела и т. п. Для некоторых типических форм П. установились специальные технические названия, а именно: гемиплегия (hemiplegia) для П. половины тела, обычно наблюдаемого при заболеваниях головного мозга; моноплегия (monoplegia) для П., ограниченного одной из конечностей; параплегия (paraplegia) для совместного П. обеих верхних или обеих нижних конечностей, преимущественно обусловленного поражением спинного мозга; птозис (ptosis) – для П. верхнего века, выражающегося в опущении его, и некоторые др. Причины, приводящие к потере двигательной иннервации, могут заключаться в нарушении целости двигательных центров и проводников вследствие воспалительных и тому подобных процессов, или же во временной задержке их проводимости без грубого изменения их ткани; соответственно этому различаются П. органического характера и так наз. функциональные. В известной категории П., преимущественно тех, которые зависят от заболевания спинного мозга, потеря двигательной способности сопровождается исхуданием мышц и изменением их электрических свойств; такие П. называются атрофическими. В целом ряду других П. преимущественно при функциональных (главным образом наблюдаемых при истерии), П. может держаться весьма долго, иногда несколько лет, без видимого нарушения питания мышц. Вообще свойства П. крайне разнообразны в зависимости от характера и места вызвавшего их болезненного процесса, и условиями последнего определяются также их течение и лечение.
П. Розенбах.
Паралич (ветер.). – Явления П. у домашних животных различны, смотря по месту и степени развития этой болезни. П. бывают частные или местные, при которых потеря произвольного движения распространена только на отдельные органы (уши, губы, конечности, прямую кишку, мочевой пузырь); поперечные, когда парализована передняя или задняя часть тела; наконец, общие – в случае поражения недугом всех мышц. Различают также неполный П., допускающий некоторые движения пораженного органа или части тела, и вполне развитой, при котором способность движения и чувствительность совершенно потеряны. Причины паралича у лошадей чаще всего: простуда, приливы крови, воспалительные процессы в мозгу, механические повреждения. Последними обусловливаются П. позвоночного столба (вследствие ударов, быстрой остановки на полном ходу) и П. нижней губы (происходящий от сильного натягивания узды и вожжей). Также расстройства питания, истощения сил вследствие различных болезней и проч. Быстро наступающие П. лечат потогонными или слабительными средствами, особенно ревматическое П., или употребляют противовоспалительные способы лечения – общие и местные. При медленно развивающихся П. дают возбуждающие средства (чилибуху, арнику, скипидар), делают наружные втирания и смазывания раздражительными веществами, назначают души из холодной воды, прибегают даже к действию каленого железа. Облегчение наступает очень медленно, месяца через 2 или много позднее. Иногда П. продолжается целые годы без изменения или с течением времени все усиливается и распространяется все дальше и дальше. Полное выздоровление бывает очень редко. У рогатого скота к П. склонны слабые животные. Чаще всего наблюдается П. зада, особенно у коров перед отелом, изредка и у небеременных самок. Причинами служат общая слабость и истощение (напр. при размягчении костей), трещины позвоночника, ушибы поясничной области, давления плода на нервы и проч. Животное постоянно лежит и не может подняться без посторонней помощи. При лечении необходимы – легкий и удобоваримый корм, чистая и обильная подстилка. При возрастающей слабости назначают втирания острыми мазями; прикладывания горчичника, производят искусственный выкидыш и как последнее средство – прижигают каленным железом. При запорах – глауберова соль (1/2 фн. на бут. воды). У свиней П. является иногда как последствие распространенных среди них болезней: бешенства, ревматизма и рожи и как самостоятельная болезнь. В последнем случае П. обусловливается механическими влияниями или неправильным кормлением, напр. слишком резким переходом от простого корма к очень питательному. Полные П. и здесь излечиваются редко. При П. зада от механических влияний необходимы холодные примочки; если следов ударов незаметно, то делают втирания, а при признаках воспаления дают внутрь селитру. При нервных П. помогают камфора и корень валерианы Наконец, П., вызванный неправильным кормлением, лечится продолжительной диетой.
Параллелепипед
Параллелепипед – шестигранник, каждая пара противоположных граней которого суть параллелограммы равной величины и параллельные между собой.
Параллелограмм
Параллелограмм – четырехугольник, каждая пара противоположных сторон которого параллельны и равны между собой.
Параллельные линии
Параллельные линии – Прямые линии называются П., если ни они, ни их продолжения взаимно не пересекаются. Весточки одной из таких прямых находятся на одинаковом расстоянии от другой. Однако, принято говорить: «две П. прямые пересекаются в бесконечности». Такой способ выражения остается логически верным, потому что он равносилен выражению: «две П. прямые пересекаются в конце чего то не имеющего конца», а это равносильно тому, что они не пересекаются. Между тем выражение: «пересекаются в бесконечности» вносит большое удобство: благодаря ему можно утверждать, например, что всякие две прямые на плоскости пересекаются и имеют только одну точку пересечения. Совершенно так же поступают в анализе, говоря, что частное от деления единицы на бесконечность равно нулю. На самом деле не существует бесконечно большого числа; в анализе же бесконечностью называется величина, которая может быть сделана более всякой данной величины. Положение: «частное от деления единицы на бесконечность равно нулю» нужно понимать в том смысле, что частное от деления единицы на какое-нибудь число будет тем ближе к нулю, чем больше делитель. К теории П. линии относится и знаменитая ХI-я аксиома Эвклида, значение которой выяснено трудами Лобачевского. Если к какой либо кривой будем проводить нормали и на них откладывать от кривой одинаковые отрезки, то геометрическое место концов этих отрезков называется линией, параллельной к данной кривой.
Н. Делоне.
Парамарибо
Парамарибо (Paramaribo) – гл. гор. голландской Гвианы или Суринама, в Южн. Америке, прежде назыв. Нов. Миддльбург, на левом берегу р. Суринама, в 26 км. от впадения его в Атлантический океан, с чистыми и правильными улицами. Близ реки форт Зеландия. Парамарибо – центр торговли края; удобная и глубокая гавань. Главные предметы вывоза: сахар (в 1893 г. 3,5 милл. кгр.), какао, ром, патока, каучук; ввозятся рис, мануфактурные товары, мясные консервы, мука, спиртные напитки и золото. Жителей 29118 (1893 г.).
Паранойя
Паранойя (Paronoia). – По этимологическому значению это слово соответствует понятию об извращении ума, и оно употреблялось давно для обозначения известных форм душевного расстройства. С начала 80-х годов установилось его употребление для весьма характерной формы помешательства. выделенной первоначально немецкими психиатрами под названием первичного сумасшествия (primare Verrucktheit) и принятой в настоящее время всеми школами. Отличительная особенность этой формы психоза заключается в том, что нелепые бредовые идеи появляются и укрепляются в сознании при сохранении умственных способностей и более или менее правильном мышлении, при том без резких изменений настроения. Раз появившись, нелепые идеи прочно удерживаются, и их не удается устранить никакими убеждениями. Вместе с тем они размножаются отчасти путем логической разработки, отчасти благодаря постепенному возникновению новых нелепых идей, которые зарождаются так же, как первоначальные. В значительной мере также обманы чувств, преимущественно галлюцинации слуха, доставляют материал для бреда. Что касается содержания последнего, то преобладают идеи преследования, по крайней мере в начальных стадиях болезни; впоследствии вместе с ними большую роль играют идеи величия. Течение болезни хроническое, и в нем можно различать три стадии. Первая, подготовительная стадия, обнимает тот период времени, в течение которого бред еще не обнаружился в речах и поступках больного и о его существовании узнают лишь впоследствии, когда болезнь сделалась очевидной. Тогда оказывается, что еще задолго до того, за несколько месяцев и даже больше, у больного произошла перемена характера. Продолжая свой обычный образ жизни и исполняя по-прежнему свои служебные и общественные обязанности, он делается подозрительным и недоверчивым. По его мнению, люди стали относиться к нему иначе, чем прежде, вообще что то против него творится, его чести или его жизни грозит какая-то опасность. По мере того как эти опасения развиваются в больном, он начинает принимать меры самообороны и обнаруживать прямо враждебное отношение к своим мнимым преследователям – социалистам, полиции, магнетизерам или определенным личностям. Вместе с тем он переходит во вторую, главную стадию болезни, которая может быть названа бредовой, потому что характеризуется именно детальной разработкой бредовых идей. Эта стадия длится многие годы. Путем возникновения нелепых идей и обманов чувств создается сложная система, преимущественно в смысле бреда преследования. Больные окружены шпионами, их мысли узнаются путем телефонов и магнетизма; они слышат угрозы, бранные слова; им показывают путем волшебного фонаря неприятных лиц, неприличные сцены; им внушают чужие мысли, их заставляют думать, говорить и делать различные вещи против их желания и т. п. Все это делается с целью их компрометировать, извести, погубить, довести до самоубийства, поставить в безвыходное положение и проч. Под влиянием такого бреда больные становятся угнетенными и раздражительными, теряют интерес ко всему другому. Считая себя жертвами интриг, они становятся крайне осторожными в беседах, чтобы как-нибудь не повредить себе; видя, что их считают помешанными и хотят лишить свободы, они скрывают свой бред и уклоняются от откровенных бесед на эту тему. Но нередко под влиянием озлобления они теряют сдержанность, бранятся, пишут оскорбительные письма разным лицам, производят публичные скандалы, запасаются оружием и исподтишка совершают покушения на жизнь главных виновников будто бы направленного против них заговора. Наряду с идеями преследования существуют обыкновенно также другие нелепые идеи чрезвычайно разнообразного содержания, а кроме того навязчивые мысли, галлюцинации, различные непреодолимые импульсы, необъяснимые странности поведения. Впоследствии нередко в систему бреда вплетаются также идеи величия, переоценка собственной личности. Больные замечают, что окружающие при их появлении почтительно встают; им кажется, что проезжавший по близости член царской фамилии при виде их остановил экипаж и многозначительно улыбнулся; в газетах и разговорах окружающих лиц были намеки на предстоящее им большое наследство или крупный государственный пост и т. п.; сюда же относятся идеи об изобретениях, которые должны осчастливить больного и весь мир: далее фантазии сказочного характера, что больной был подменен в детстве, что он знатного происхождения, что эта тайна теперь будет разоблачена; что его права на престол и миллионы скоро осуществятся и т. п. При преобладании таких идей мы говорим о трансформации (преобразовании) бреда, и тогда бывшая жертва всевозможных преследований и мучений превращается в принца крови, кавалера несуществующих орденов, императора неведомых стран, правителя мира, мессию и проч. Нелепость бреда в этом направлении доходит до таких же невероятных размеров, как прежде при бреде преследования, и уверенность больных в своей правоте так же непоколебима. Замечательно, что вне круга нелепых идей, больные способны здраво судить о многих предметах практической жизни, науки и искусства. Иногда сфера бреда бывает очень ограничена, частичная, и тогда может казаться, что субъект имеет только несколько пунктов (idees fixes), на которых он помешан, а во всех других отношениях он здоров. С течением времени мышление извращается также вне этих пунктов. На высоте бредовой стадии кроме того наблюдаются в виде эпизодов припадки помрачения сознания со спутанностью идей, беспричинное угнетение или, наоборот, возбуждение, вообще перемены настроения, не стоящие в прямой связи с бредовыми идеями. В отдельных случаях действительно бредовая стадия тянется многие годы, с поразительной ясностью сознания и сохранением памяти и умственных способностей. Случается также, что временно нелепые идеи перестают занимать больного, но такие «светлые промежутки» длятся недолго и всегда нарушаются возвратом бредовых идей. Если физическое состояние больных благоприятно, так что жизнь их не прерывается случайным осложнением, то с годами они переходят в третью стадию, которую можно назвать стадией психической слабости. Этот переход происходить весьма медленно, незаметно, и характеризуется общим понижением прежнего интеллектуального уровня. Вместе с тем больные уже не продуцируют новых идей бреда, меньше или вовсе не реагируют на обманы чувств, которые и сами по себе становятся реже; они впадают в равнодушие, апатию, теряют интерес к своим бредовым идеям, не защищают их с такой горячностью. Способность к связному мышлению и правильному восприятию внешних впечатлений слабеет, но почти никогда не теряется вполне. Если больные в этой стадии находятся в заведении для умалишенных, то обыкновенно составляют кадр наиболее послушных пациентов, и их легко бывает приспособить к производительному труду в огороде или мастерской.
