Элиза Дальян - В поиске чудесного: Исцеление осознанностью
Новая жизнь с мамой, отчимом и двумя сестрами (у матери в новом браке родилась еще одна дочь) резко отличалась от прежней. Впервые после развода родителей я получила полную свободу и могла делать все, что захочу: ходить на вечеринки, посещать школьные кружки, приглашать к себе друзей и даже встречаться с парнем.
Я больше не занималась домашней работой и не присматривала за младшими детьми. У меня было достаточно времени на учебу. Я наслаждалась свободой и чувствовала себя так, будто мир вдруг раскрыл мне свои объятья. Я с радостью раскрывалась ему навстречу.
Свобода, которую я получила в материнской семье, пробудила во мне огромную жажду знаний. Я любила математику и физику, и потому вначале собиралась стать кибернетиком. Но мама посоветовала мне выучить английский язык и стать учителем, как моя двоюродная сестра. Чтобы угодить маме, я согласилась. Через три года моя сестра поступила на архитектурный факультет. Мне так понравились ее занятия, что я решила получить второе образование и тоже стать архитектором. В итоге я проучилась в институте семь лет: четыре года в педагогическом и три — в архитектурном.
х х х
В девятнадцать я начала встречаться с второкурсником архитектурного института. Очень скоро обнаружилось, что я беременна. Мы решили пожениться, хотя совершенно не представляли, во что ввязываемся. Поскольку встречались мы всего два месяца, нашим отношениям еще предстояло пройти проверку на прочность. Я отправилась к бабушке и сказала ей, что собираюсь замуж. Она была уже очень старой и с трудом узнавала окружающих, но меня она узнала сразу. Расспросила о маме и сестре, а потом с любовью благословила. Мы сидели рядом, держались за руки и пели.
Тогда я видела ее в последний раз. Через семь месяцев она умерла. Это случилось в тот день и час, когда родилась моя дочь. В течение трех дней после рождения у дочери были проблемы с пищеварением и стулом — такие же, как у бабушки перед смертью.
После рождения дочери на меня опять навалилось множество обязанностей. Мне приходилось убирать, стирать, мыть посуду, ходить за продуктами и готовиться к сессиям. Вдобавок ко всему, я должна была ухаживать за дочерью и выполнять обязанности жены. Муж помогал мне на кухне и с другой домашней работой, но он и сам был студентом.
К концу дня я просто валилась с ног и, добравшись до кровати, засыпала мертвым сном. Больше всего в браке меня тяготила необходимость выполнения супружеского долга в любое время, когда этого желал муж. Дочь и учеба были для меня тогда важнее всего, и я не испытывала никакого сексуального желания. Он не мог понять, что у меня нет ни сил, ни интереса. Из-за этого мы часто ссорились. Иногда мне было так плохо, что даже появлялись мысли о самоубийстве, но я быстро с ними справлялась, поскольку у меня просто не хватало времени на депрессию.
х х х
В тот год, когда муж окончил институт, я училась на четвертом курсе архитектурного. Дочери исполнилось четыре, а мне двадцать четыре. Мы решили уехать из Армении. У нас был выбор — иммигрировать в США или Канаду. Мы не слишком хорошо разбирались, чем отличаются эти страны, и я интуитивно выбрала Канаду, поскольку мне казалось, что за этой страной будущее. В октябре 1976 года мы приехали в Монреаль.
Культурный шок от переезда в чужую страну, где у нас не было ни работы, ни денег, поставил наш брак на грань распада. Через год мы развелись. Брак лишь отдалил меня от самой себя, и мне стало совершенно ясно, что семейная жизнь не для меня. Оказавшись матерью-одиночкой с дочерью на руках, я ощущала, что вновь получила свободу и теперь могу взять жизнь в свои руки. Меня очень выручило архитектурное образование: вскоре после развода я нашла работу дизайнера и смогла содержать нашу маленькую семью. Я старалась уделить дочери как можно больше времени и внимания и чувствовала себя виноватой, что не могу дать ей чуть больше.
И хотя мне было только двадцать пять, у меня стали появляться признаки хронической усталости, которая длилась много лет. Чтобы решить самые простые задачи, мне приходилось собирать все силы и полностью мобилизовываться. И хотя физически мне приходилось очень тяжело, эти испытания принесли мне много пользы, поскольку помогли ощутить иллюзорность этого мира и возродили во мне потребность познать себя.
Поиск
Зимой мы с дочерью часто ездили на озеро Бивер у подножия горы Ройял, где она каталась на коньках. Однажды я и сама решила покататься, но, едва ступив на лед, поскользнулась и упала на копчик. Нестерпимая боль вспышкой молнии пронзила все мое тело. Боль была настолько сильной, что мне показалось: останься я в теле еще секунду, и я сойду с ума. Я потеряла сознание. Следующее, что я помню, — я лечу по тоннелю. Он темный, но в нем очень спокойно. Я лечу в сероватой массе, которая меня обволакивает и поддерживает. Я знаю, что, хоть у меня и нет тела, я все еще существую. Это ощущение дарило мне восторг и блаженство. Внезапно я почувствовала, что меня втягивает обратно в тело. Открыв глаза, я увидела женщину, которая сильно била меня по щекам. Вокруг собралось множество людей. Они смотрели на мое неподвижное, распростертое на льду тело. Я закрыла глаза и, чувствуя себя так, словно зависла между двумя мирами, попыталась удержать то восторженное, блаженное состояние, которое только что пережила. Возвращаться мне не хотелось, но вдруг я вспомнила о дочери — ведь она останется совсем одна. Эта мысль остановила меня, и я не стала возвращаться в мягкий свет. В них я находила подтверждение тому, что где-то глубоко уже знала, но не могла выразить. В своих выступлениях, зафиксированных в семи тысячах часов аудио- и видеозаписей, изданных в 350 книгах и переведенных на более чем пятьдесят языков мира, он мастерски и с невероятной глубиной возрождает суть учений мастеров прошлого.
Когда я слушала беседы, посвященные «Дхаммападе» Будды и Алмазной сутре, мне казалось, что я вновь сижу рядом с Буддой. Когда Ошо комментировал высказывания Лао-цзы, Чжуан-цзы, Иисуса, Пифагора, Сократа и других мастеров, я ощущала, что их дух витает рядом со мной — полный жизни и света. Беседы, посвященные Упанишадам и индийским мистикам, суфиям и хасидам, «Йога-сутрам» Патанджали, мастерам тантры и 112 техникам медитации Шивы, освещали мое сознание новым светом. Выступления, посвященные грому и молнии Бодхидхармы, а также мастерам дзэн, я бы сравнила с открытием неземного источника кристально чистой воды.
Ошо с любовью и глубиной говорил о западных и восточных достижениях человеческого сознания, и это поражало меня до глубины души и поднимало мое сознание на такие высоты, которых я никогда не смогла бы достичь самостоятельно. Ошо научил меня тому, чего бы я нигде больше не узнала. Его глубинное видение помогло мне лучше понять духовность, религию, мир и себя — ни одна религия или институт не смогли бы мне этого дать. Я была абсолютно убеждена в том, что Ошо — не только выдающийся мыслитель нашего времени, но и великий Мастер, наделенный огромной силой и состраданием. С присущими ему жаждой знаний, блеском и гениальностью он собрал жемчужины учений величайших духовных учителей и умов, являвшихся в этот мир, а затем с любовью принес их в дар будущим поколениям и рождающемуся на земле новому человеку.
Рассказывая о духовных традициях и мастерах, Ошо подчеркивал необходимость соединения двух путей — любви (внешней преданности) и медитации (внутренней дисциплины). Он учил, что один из этих путей приведет к другому — и в конце концов к самореализации, но объединение этих путей значительно обогатит жизнь человека. Он учил, что жизнь, полная преданности, но лишенная осознанности и дисциплины медитаций становится пустой. А жизнь медитирующего, в которой нет сердца и преданности, — эгоистична. Кроме того, он говорил, что новый путь приведет к рождению Нового Человека, которого он называл «Зорба-Будда». «Зорба» — так звали главного героя романа Никоса Казандзакиса «Грек Зорба». Это человек, который открытым сердцем принимает жизнь со всеми ее радостями и тревогами. Будда — это человек, живущий осознанно, ему присущи внутренняя мудрость, бдительность и сострадание. То есть Ошо призывал нас жить наполненной и осознанной жизнью, без подавления, предрассудков, ложных убеждений и суждений и навязанных идеологических установок.
Я сочла его учение рациональным, революционным и новаторским. Я поняла, что никогда не смогу достичь единства и целостности, отрицая какую-то часть себя.
Ошо не только предложил новый путь развития, но и разработал новые техники медитации, которые помогают ищущим самим постичь Высшую истину. Активнее всего я практиковала три медитации: Динамическую, Кундалини и Надабрахма — они оказали на меня самое глубокое воздействие. Практикуя эти медитации, я веко- ре ощутила, как вырос уровень энергии в моем теле, и почувствовала, что мне все лучше удается наблюдать за умом и эмоциями.
