Леонид Фелькерзам - Курс развития скрытых душевных сил человека

Характерная особенность этих сновидений — их драматичность, т. е. стремление воплощаться в сцены, действия и лица. Они имеют обыкновенно символическое (иносказательное) значение. Все то, что на яву мы только думали бы, во сне мы видим. Мало того: наши мысли принимают образный характер, мы присутствуем при спектакле собственных мыслей. Это — так называемое «драматическое», т. е. воплощающееся в лицо и действие, раздвоение мыслей.

Во сне работа мысли совершается по тому пути, по которому она идет у поэта, постоянно пускающего в ход свое воображение, благодаря чему его речь становится картинной; по ассоциации идей поэт постоянно переходит от отвлеченного к конкретному, картинному (слова в переносном смысле, метафора, сравнение). Поэтическая иносказательность (аллегория), особенно, с олицетворением (например, разговоры между собой неодушевленных предметов или животных в фантастических произведениях) по характеру своего составления уже совсем близка ко сну. Творчество художников еще ближе ко сну.

Картинное, образное мышление постоянно наблюдается и в обыденной жизни. Вот, например, самые вульгарные обыденные выражения: «черт побери»; «блестящая победа»; «упрям, как осел».

Образность, картинность и иносказательность мыслей — характерная особенность деятельности Сверхсознания и астрального плана. Так, например, думая во сне: «черт побери» — можно увидеть черта; думая: «блестящая победа» — блестящую фигуру; думая: «упрям, как осел» — увидеть осла и т. п.

Легко понять, что при таком способе мышления во сне мысли будут постоянно перескакивать с предмета на предмет и видимые картины будут быстро меняться и казаться не имеющие связи.

В примере с лицом, «упрям, как осел», увидев во сне осла мы, очевидно, легко можем забыть об этом лице и по ассоциации идей создадим новую цепь картин, начиная с осла. Например: Пиринейские горы, где ездят на ослах; падение с горы, перелом ноги, лечение в больнице и т. п.

Размышляя во сне о том, следует ли или не следует совершить данный поступок, мы сами, приводя доводы за и против, можем вложить каждый из них в уста определенного лица, при споре и даже борьбе которых мы будем присутствовать.

Мы можем, например, увидеть целую сцену, изображающую, как злой демон давал нам дурные советы, как добрый гений возражал ему, запрещая слушать демона; как на помощь к тому и другому явились целые войска, как затем произошло сражение и прочее.

Мы можем приписывать пришедшие нам в голову идеи беседе с различного рода существами, умершими людьми или даже с самим Богом. Однако, большей частью, они просто принадлежат нашим различным скрытым бессознательным личностям (конец 5-й лекции). Следует заметить, однако, что и случаи действительного общения с иными мирами во сне возможны, хотя, однако, весьма редки.

Более часты видения низших ступеней астрального плана и обитающих в них существ, а также видения своих и чужих мыслей, имеющих символическую форму (например идеи смерти в виде скелета и т. п.).

Случающийся иногда во сне испуг и внезапное вздрагивание и пробуждение с наступающим после него необъяснимым страхом может быть причинен такими видениями. Такое пробуждение является самозащитой от влияния астрального плана путем быстрого перехода в физический: мы прячемся в свое тело, как улитка в раковину.

Как известно, астральный план является средой, в которой появляются предвестники будущих событий, задолго до их осуществления в физическом плане. С другой стороны, астрал выполняет назначение как бы архива природы, в котором сохраняются отжившие формы прошедшего. Настоящее равным образом отражается в астрале.

В состоянии экстаза и глубокого сна Высшее Сознание иногда может улавливать и астральное клише будущего, прошедшего и настоящего. Тени прошедшего отличаются своей бледностью, отсутствием в них жизненности; настоящие события носят живой, яркий характер, тогда, как клише будущего отличаются тем, что они еще не вполне оформились, но вполне отчетливы.

Как было уже объяснено, картины, видимые в астрале, имеют обыкновенно иносказательный (символический) характер, смысл которого неминуемо меняется в зависимости от психики того, кто их видит.

Так например, картина борьбы между каким-либо северным и южным народами у одного человека может принять форму борьбы между белым медведем и огненным драконом, а у другого, например, форму борьбы света и тени.

Иногда, однако, подобные картины теряют свой аллегорический характер и представляют просто точную копию событий, к которым относятся.

ИСКУССТВО ТОЛКОВАНИЯ СНОВ довольно трудно.

Как на образец толкования, мы укажем на общеизвестный библейский пример Иосифа, толковавшего сны египетского фараона.

Все дело тут в умении схватывать многосказательный смысл сна, не одинаковый у разных лиц в силу различного характера, ассоциации идей и чувств, чего никогда не следует упускать из виду: отсюда видна нелепость так называемых сонников, где один и тот же сон всегда имеет одно и то же значение.

Сон — это род ребуса, но ребуса, составленного сообразно индивидуальности данного лица. Для того, чтобы открыть значение того или другого символа, надо исходить из основательного знания свей психики данного субъекта, его обычной ассоциации идей и чувств, привычек, вкусов, мыслей, воспоминаний детства и особенно направления мыслей и событий, случившихся с ним незадолго перед сном.

Уместен тут также метод, упомянутый в 9-й лекции при психоанализе: погрузив субъекта в пассивное состояние следует заставить его думать об его сне и рассказывать обо всем, что ему при этом приходит в голову по ассоциации идей. Способ этот можно применять и к самому себе.

Не надо забывать, что, конечно, не всякий может иметь вещие сны и что очень немногие сны оказываются вещими: следует помнить, что обыкновенным людям доступен лишь низший астрал, обманчивый, ложный и что ориентироваться в нем весьма трудно.

Кроме того, большей частью во сне мы имеем лишь продолжение наших, перескакивающих с предмета на предмет мыслей при засыпании и исполнении наших желаний в символической форме. Часто сны относятся к прошедшему, особенно к воспоминаниям детства.

Таким образом, толкование сновидений надо понимать главным образом в смысле психоанализа, т. е. разбора душевного состояния данного лица, особенно больного, и лишь в очень редких случаях, как предсказание будущего. Обычное мнение о том, что каждый сон непременно предвещает что-нибудь — вредное суеверие.

Способность видеть пророческие сны может быть отчасти развита путем упражнения.

Как уже было сказано выше, сновидения легко забываются, иногда даже спустя несколько минут после пробуждения.

Часто утром нам кажется, что мы ничего не видели во сне, но если бы нас разбудили среди ночи, мы припомнили бы, что сновидения у нас были. Иногда и днем мы внезапно вспоминаем про них, если что-нибудь случайно нам их напомнит.

Для запоминания снов надо ставить у кровати свечку и спички, а еще лучше карманный электрический фонарик, карандаш и кусочек картона. Засыпая надо внушить себе не забывать снов.

Проснувшись внезапно ночью под влиянием сновидения, следует немедленно записать хоть несколько слов, по которым впоследствии можно было бы припомнить весь сон. Лучше всего при этом даже вовсе не зажигать свечи.

Утром при пробуждении следует немедленно, не вставая, подробно записать все, что помнят. Делая изо дня в день такие записи, можно сделать много весьма интересных наблюдений.

Иногда воспоминания о виденном сне внезапно возникают среди дня по ассоциации идей, если мы наталкиваемся на что-нибудь, способное напомнить нам виденное во сне.

Особенно легко вспоминаются сны в состоянии сосредоточения и самогипноза или при другом сне.

Замечательно, что у некоторых людей одни и те же или похожие сны имеют свойство повторятся. Иногда один сон является продолжением другого и во сне являются одни и те же лица, незнакомые и никогда не виденные на яву.

Наблюдение над снами и над вызывающими их причинами у других лиц также очень интересны и плодотворны. Наблюдать сны других удается тогда, когда они во сне говорят. Такие наблюдения важны для психоанализа (см. 9-ю лекцию). Следя внимательно за словами, движениями, дыханием и выражением лица спящего в критический момент можно его разбудить, чтобы узнать, что именно он видел во сне. О попытках управления снами на других см. далее.

Управление снами (т. е. сновидениями) основано, главным образом, на самовнушении в момент засыпания и, отчасти, на воздействии на органы чувств с применением закона ассоциации идей.

Напряженно думая в момент засыпания о вещи, лице или событии, которые вы хотели бы увидеть во сне, мы делаем себе еще внушение не забыть сна и припомнить все утром по пробуждении.