Владимир Леви - MEMENTO, книга перехода
Сомнений в этом у меня нет; не уверен только, что первый самоубийца был уже человеком. Более вероятным представляется, что это был дальний предок тех, кому еще только предстояло начать путь к очеловечиванию.
Мы с тобой повстречалисьпод лиственной крышей,древний лес охранял наш младенческий сон,и по странной случайности Кто-то услышалнеоконченный разговор хромосом…
Вот, кстати, обнаружился тут, среди извилин и впадин моего головного сундука, один сумбурный малоразборчивый документ. То ли научный трактат по эволюционной психогенетике самоубийств, то ли исповедь далеко забредшего шизофреника, то ли фантамистическая (sic!) повесть, кем-то набросанная впопыхах. Исторические и научные факты вперемешку с художественным бредом. Заныр в глубины нашего происхождения, в темные недра предчеловечества. Написано по-латыни, с обилием специальных терминов, переводить пришлось почти наугад. Прошу тебя, дружище, принять это грузилово не слишком всерьез – как аперитив для дальнейших наших размыслительных возлияний, и великодушно извинить нагороженные там и сям пояснения, невнятицы и нелепицы: латынью после сдачи по ней экзамена в мединституте, к стыду своему и радости, ни разу не пользовался.
De mortem humana voluntaria
о добровольных смертях человеческих отчеты Уполномоченного Космонаблюдателя по состоянию от 846109273 солнцебря древочелского эпохала до 836547 лунаря шестого сапиентариума (2013 христогода) исключительно, включительно и мучительно
пометка: телепнуть Верхнему
на полях: Эх, Верхний, Верхний. Заткнул мною эту дыру, а сам… Знаю, занят шибко, много еще таких шариков, на каждом бардак на свой лад. Но хоть бы отзывался почаще. Ладно, вот тебе для отчета и просто так, для души, а там по инстанциям авось доберемся до Самого, до Гениалиссимуса, да, надежды не потерял. Еще раз прошу перевести на более приличную планету. Душно мне здесь, мутирую, превращаюсь в какого-то мутака вроде этих.
Отчет первый
самоубийство № 1
Когда они были уже малохвостыми, но еще малолобыми представителями семейства праприматов – цепкими, ловкими, голосистыми древочелами, обитавшими на высоких многоветвистых небодендронах Больших Джунглей, – решающую роль в их судьбе сыграл один некрупный самец, идентифицировавший себя как Абзз.
Экземпляр этот был наблюдателен, сообразителен, повышенно чувствителен и ревнив. Обладал несколько увеличенным лбом и усиленной, в сравнении с прочими, сосредотачиваемостью внимания на следах памяти. Это был отдаленный первозачаток воображения и способности мыслить, что и позволило Абзз, к несчастью его или счастью, решать не мне, сосредоточиться на том факте, что ни один древочел, срывающийся с ветвей небодендрона и неудержимо летящий вниз, на далекую землю – хуу-хуу на их праязыке, – обратно не возвращается.
Что такое смерть, древочелы, как и прочие твари, понятия не имели, но страх перед хуу-хуу был заложен в генопрограмму каждого. Абзз же впервые, если позволительно так выразиться, задумался: а что там, а почему я боюсь хуу-хуу? Еще бы не бояться: даже выжив после падения (некоторая вероятность этого была, мощные ветви небодендронов могли спружинить), безоружному, лишенному могучих клыков и острых когтей вегетарианцу-древочелу ничего не оставалось внизу, кроме как стать добычей повсюду шаставших плотоядных. Да и растительности, годной для древочелов в пищу, на земле было мало.
У Абзз была любимая самка Ахаа. Некоторое время он ею обладал, у нее от него рождались детеныши. Но когда в фамилионе (видимо, что-то вроде клана, породной линии или разветвленной семьи, стая разностепенных родственников – ВЛ) взял власть свирепый доминантный самец Пуу, красавица Ахаа вместе с детенышами от Абзз, уже беременная следующим, незамедлительно переметнулась в гарем повелителя и стала его главной женой. Абзз несколько раз попытался ее вернуть, и всякий раз, избитый, искусанный, политый вонючей мочой Пуу, обсмеянный Ахаа и всем фамилионом, включая собственных детенышей (кроме одного, это важно), жалкий и обессиленный, едва удерживался на ветке, вцепившись в нее всеми конечностями, дабы не рухнуть в хуу-хуу. Да, эти идиотики уже умели смеяться, это было похоже на оргазмическое кваканье древесных лягушек.
Каждый сеанс опускания завершался показательным совокуплением Пуу и Ахаа. Во время одного из этих совокуплений последний детеныш Абзз извергся из Ахаа в преждевременных родах, Пуу тут же схватил его и, яростно осклабившись, швырнул в хуу-хуу. Детеныш успел задышать и отчаянно пищал, летя вниз.
После этого Абзз прекратил попытки вернуть Ахаа. Ненадолго впал в ступор, затем продолжил существование в качестве обыкновенного самца-омеги, то есть как бы и не самца. Он мог бы еще попробовать овладеть украдкой какой-либо из периферийных самок гарема Пуу, какою-нибудь омежкой, но не хотел. Он больше уже ничего не хотел.
Даже агаа, райски сладкие плоды венцелистных небодендронов, жевал без удовольствия, механически. Четырежды появлялись спонтанные мемограммы (воспоминательные образы – ВЛ) сородичей, сорвавшихся в хуу-хуу. Страх при этом лишь на одну двенадцатую миллитимора (timor – латинское: страх – очевидно, космическая измерительная единица страха – ВЛ) превысил порог уловимости.
После появления второй мемограммы я установил индивидуальный круглосуточный геномониторинг организма Абзз и включил ПИОПС (вероятно, прибор индивидуального объемного психоскопирования – ВЛ). В большинстве клеток сердца, костного мозга, крови, селезенки, печени, желудка и легких Абзз обнаружилась подпороговая активация генолеталей (генов смерти – ВЛ). В правом предсердии и левом желудочке сердца генолетальная активность превысила пороговый уровень. Объемная психоскопия выявила устойчивую, никогда ранее ни у какого земного вида не наблюдавшуюся, воронкообразно вращающуюся динамическую пси-структуру, формой и поведением напоминающую типичную черную дыру нашей косморегии. В плоскостных проекциях это смотрелось как слепая зона: нуль импульсов. На самом деле импульсы были мощными, но всякий раз имели направление, обратное углу рассмотрения.
Нечто подобное этой динамической пси-структуре на считанные мгновения возникает у любой земной твари на пике агонии, даже у растений, бактерий и вирусов, очень быстро сменяясь, как последняя вспышка гаснущей звезды, слабой и беспорядочной импульсацией умирания. Здесь же наоборот: психоимпульсы наплывами нарастали, и каждая новая их волна сопровождалась заметным усилением активности генолеталей в жизненно важных органах. Стало ясно, что в теле и мозгу Абзз преждевременно, гораздо раньше, чем предусмотрено генокодексом, утвержденным, я это себе часто для успокоения повторяю, Самим Гениалиссимусом, заработал общесистемный ГИС (генератор индивидуальной смерти – ВЛ). Получился перевертыш того, что потомки выживших древочелов, эти полоумные квазисапиенсы («квази» (лат.) – около, почти, будто бы, как бы, якобы; «квазисапиенс» – якобы разумный – ВЛ) по-глупому назовут инстинктом самосохранения. Какой нафиг инстинкт? – жизнь, просто жизнь, работающая на себя. А здесь было ровно наоборот.
Я понял и всеми ощущалами ощутил, что Абзз, экземпляр совсем не больной и далеко не худший, а может, даже и лучший из древочелов, всей энергетикой своего организма влечется к самоуничтожению. Он уже и сам это предпонимал. Здоровая воля к жизни, накопленная генами, отчаянно боролась в нем с волей к смерти, поднимавшейся из глубины его существа. Коварство этой самоотменяющей воли состояло в том, что она пользовалась теми же генами, той же химией, но в обратную сторону.
Все чаще Абзз стал подолгу неподвижно зависать вниз головой над хуу-хуу, держась за ветку не четырьмя или тремя лапами, как обычно и безопасно, а только двумя или одной. Всякий раз во время таких висений на экране моего психоскопа укрупненным планом пульсировал образ крошечного ушастенького новорожденного детеныша, с большими вытаращенными глазенками, полными слез. Писком, похожим на мяуканье котенка, он звал кого-то…
Сородичи завороженно наблюдали за странным поведением Абзз. Некоторые испуганно верещали; одна самка, жалобно визжа, попыталась, когда он висел на левой задней лапе, подтянуть его вверх, и сама чуть не свалилась. Абзз не обратил на нее внимания. Через некоторое время ухватился за ветку другой задней лапой, качнулся, схватился передней лапой и подтянулся.
