Бхагаван Раджниш - Новая алмазная сутра
У меня не было желания поесть рыбы, но мне нравилось приключение и мы много смеялись.
Нас ни разу не обнаружили, но все закончилось. Удовольствие ушло, и казалось грубо и жестоко вытаскивать рыбу из воды. Так что это кончилось.
Раджнишпурам находился в долине, окруженной горами и холмами, и с вершины участка можно было видеть холмы за холмами, синеющие до самого горизонта.
Чтобы добраться до вершины, надо было затратить время на дорогу, потому что дорога местами шла над обрывами, поворачивала, она годами не ремонтировалась и после многих зим со снегом и дождем она была наполовину смыта.
Выехав с опасной горной дороги, мы могли наткнуться на сельских жителей, которые из своих пикапов направляли на нас свои ружья, просто для развлечения, или стояли на обочине дороги, показывая палец или кидая камнями.
На дорогах был гололед, они были опасны и обломок скалы, оставшийся после лавины, в середине дороги не раз доставлял новую работу мастерской по ремонту роллс-ройса.
Земля была плоской и заброшенной, и иногда до самого горизонта не было видно ни здания, ни дерева.
Каждые несколько миль я видела старый деревянный сарай или дом, почерневшие от жестокой непогоды и наклонившиеся, как будто их ударил ураган; и были доски, на которых было написано: "Покайтесь грешники. Иисус спасает".
И на этой христианской земле, орегонцы вешали гнившие трупы койотов, на свои заборы из колючей проволоки вдоль дороги, до тех пор пока ничего не оставалось, кроме головы и пустого костяка.
Гуляя по скованному морозом лугу однажды ночью, я приблизилась к дому и увидела, что Ошо садится в машину один.
Кто-нибудь всегда ехал с ним, так что такого никогда раньше не случалось.
Я открыла дверь пассажира и спросила, могу ли я поехать с ним, и он очень сурово сказал: "Нет".
Я пошла к Вивек, сказала ей, и мы обе побежали к ее машине, чтобы поехать вдогонку.
Ошо имел преимущество в пять минут, и он был на роллсе, а у нас была только бронко, причем у нее было слабое место, она переворачивалась на крышу, хотя мы обнаружили это только позже.
Дорога в ту ночь была скользкой, и мы забуксовали на одном из поворотов горной дороги; Вивек сказала мне, что она никогда не сдавала на права, на самом деле она не могла действительно водить.
У нее был только один урок, двадцать лет назад в Англии, и после этого она только раз вела машину.
После того, как мы прибыли на Ранчо, она хотела машину, и сказала Шиле, что да, у нее есть права.
Оглядываясь назад, я понимаю, что я должно быть сумасшедшая, потому что мысль, которая пришла мне в голову была такая: "Я действительно могу доверять этой женщине, потому что у нее есть присутствие духа! "
Начался град, и через шторм мы побили все рекорды скорости и старались догнать Ошо.
Нам надо было понять, по какой дороге он поехал, и потом мы поняли, что на открытой дороге мы никогда его не поймаем.
Мы остановились на обочине и стали ждать, надеясь, что он повернет и поедет назад в Раджнишпурам.
Когда очередная машина проносилась мимо нас, слепя огнями, мы мокрые от дождя, имели одну десятую секунды, чтобы увидеть Ошо это или нет.
После нескольких ложных, неправильных машин, наконец-то это был он! Мы прыгнули в бронко, и, двигались близко за ним, мы начали гудеть и мигать огнями.
Он видел нас, и все казалось, шло хорошо; на самом деле все казалось великолепным, когда мы сопровождали его безопасно назад в Раджнишпурам.
Когда мы подъехали к дому, никто не разговаривал, мы просто припарковали машины и вошли в дом. Об инциденте больше не упоминалось.
Хотя я никогда не была с другим просветленным мастером, я уверена, что существуют общие черты, и одна из них должна быть в том, что вы не знаете, что он сделает в следующее мгновение.
Однако вы действительно знаете, что он сделает ВСЕ ЧТО УГОДНО, если это вас разбудит.
Почему он так поехал ночью в середину страны фермеров, я никогда не узнаю.
Во время этих зимних месяцев, когда дороги были предательскими, Ошо пять раз заезжал в канавы, каждый раз, когда он попадал в канаву, Вивек была с ним.
Ей приходилось выбираться из машины, однажды с поврежденной спиной, идти на дорогу и голосовать, надеясь, что в машине не будет одного из наших сельских соседей.
Оставлять Ошо одного, сидящим в машине, было для нее трудной частью задачи.
Но она говорила, что он просто сидел с закрытыми глазами, как будто медитировал в своей комнате.
Ошо выезжал на машине два раза в день, и однажды вечером Вивек возвратилась потрясенная и сказала, что их преследовала машина, и она подошла слишком близко к бамперу машины Ошо.
Это было довольно обычно и всегда пугало.
Машины с двумя, тремя ковбоями в них, выкрикивающими оскорбления, они считали это замечательным спортом попытаться убрать Ошо с дороги.
Но этим вечером, когда Ошо приблизился к ранчо, там шли двое санньясинов, и он остановил машину, и попросил их помощи.
Человек, который преследовал, при виде помощи выбрал другое направление и санньясины поехали за ним.
Он заехал в свой двор, припарковал машину, выскочил из нее с ружьем в руках и начал стрелять.
Он был явно достаточно сумасшедшим, и он угрожал, говоря, что он "доберется до Бхагвана".
Вызвали шерифа, но он отказался что-либо делать, потому что преступление еще не совершено - пока!
Вечером следующего дня, в точности в это же время и, выбирая ту же дорогу, что и всегда, Ошо захотел поехать на прогулку.
Вивек отказалась поехать, так что поехала я, но я старалась принудить Ошо поехать, по крайней мере, по другой дороге, потому что этот сумасшедший знал точно, где будет Ошо, и в точности в какое время.
Он отказался.
Он сказал, что это его свобода ехать когда и куда он хочет, и он лучше будет застреленным, чем откажется от своей свободы.
И он продолжал: "И что, если они даже застрелят меня? Это о-кей".
При этом я сглотнула. Для меня это точно было не о-кей.
Эта ночь казалось более темной, чем обычно, и Ошо остановил машину в середине пустоши, чтобы сходить в туалет.
Я не знаю, дрожала ли я от страха или от холода, но я вышла из машины и гуляла вверх и вниз по дороге, вглядываясь во тьму и не понимая, почему свобода должна быть прежде безопасности.
Сумасшедший в тот раз не появился.
Были еще случаи, когда мы получали угрозы, что банды на дорогах ждут его, но он всегда ехал, когда и куда он хотел.
Ошо говорил на дискурсе, что неинтересно ехать с ограничением скорости, если машина может давать 140 миль в час, и вообще, кто смотрит по сторонам, чтобы увидеть какое действует ограничение. Это было моей ответственностью - смотреть налево на перекрестках и говорить, когда безопасно ехать, потому что Ошо никогда не поворачивал головы, когда он вел.
Он просто смотрел прямо вперед.
Я никогда не водила машину и не могла четко оценивать расстояние и скорость, и также я не знала правил движения.
Может быть, я больше бы нервничала, если бы я знала, но так как я доверяла тому, что все, что случится, произойдет с осознаванием, то только это имело значение.
Первое Ежегодное Мировое Празднование было в июле 1982, на нем было больше десяти тысяч человек со всего мира. Мы встретились впервые, с тех пор как мы были все вместе в Индии.
В долине был построен огромный временный Будда Холл, и когда мы все встретились и вместе медитировали, была очень, очень сильная энергия, и Ошо пришел и сел с нами.
В последний день фестиваля Ошо поманил Гайан на подиум, чтобы она потанцевала.
Двадцать человек думали, что он зовет их, и они встали; и тогда сотни человек последовали за ними, и Ошо исчез из виду. Могло случиться, что он был задавлен толпой, но это было просто переполнение сильной энергией. Он позже сказал, что каждый относился к нему так бережно и с таким уважением, что когда он шел, люди отступали назад и освобождали место для него. Он сказал, что даже те, кто касался его, делали это с заботой. В то время все казалось таким совершенным, казалось, не может быть причин, почему наш оазис в пустыне не должен расцвести и не может быть примером того, что тысячи людей могут жить вместе без того безобразного, что приносит общество, религии и политиканы. Это был замечательный фестиваль. Тогда было полное лунное затмение, и когда я наблюдала из своей постели в горах, как луна становится красной и тонет в утреннем небе, я чувствовала, что я не на планете Земля.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ.
РАДЖНИШПУРАМ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
ЭТО ПЕЧАЛЬНЫЙ ФАКТ человеческой природы, что если человек или группа людей отличаются от вас - вы боитесь их.
Я выросла в маленьком городке, в Корнуэле, в Англии, где даже люди, живущие в соседней деревне, именовались "чужие".
Недостаточно было даже родиться в городе, по крайней мере, один из родителей должен был родиться здесь, чтобы вас приняли.
