Феодор Студит - Преподобный Феодор Студит. Книга 3. Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова
Об этом довольно. А что касается Савватия, то не печально ли, что он так держал себя и после падения ожесточился? Что же еще [сказать]? Или о том, чтобы ты переносил всё, что он причинил тебе, а мы, смиренные, молились о его обращении.
312. К Иоанну, [епископу] Халкидонскому <221>[1035]
Ты благоволил обратиться к нижайшему чаду как отец, как <p. 189> мудрый, наставил нас, несведущих в божественном, похвалил недостойных, применил к нам, как разносторонний учитель, и побуждение любви. Ты пришел своим смиреннейшим словом прекрасно показать нам, хотя и против желания, высоту твоей добродетели. А что ты ободрил нас, чтобы мы опять тебе писали и (455) не прерывали [переписки], это нас очень обрадовало и внушило уверенность, что мы нашли того, о ком говорит Слово и кого отличает пастырский нрав. Кажется, никто еще из твоего чина так не говорил и не привлекал, чтобы, даже не получая писем, благоволил отвечать. Говорят, что им властями запрещено рассылать письма. Прости мне, блаженнейший, что я обратил внимание на эти ухищрения. Ведь если мы должны соблюдать то, что державный делает против Бога, то почему бы им и не еретичествовать или быть лишь наполовину православными?
Но эти [епископы] не знаю, почему так поступают. А ты просветил, утвердил, наставил, сказав всё, что подобает говорить истинному иерарху. О, священная глава, мы совершенно не таковы, за что нас величаешь. Мы нищи и грешны и лишь молимся о том, чтобы не отпасть совершенно от священного общества твердо стоящих о Господе. А что ты сказал о ереси, это так, ибо действительно она враждует с истиной, пользуясь одним оружием – властью. Если это отнять у нее, то без особенных усилий и она исчезнет [именно] тогда, когда будет заглажено беззаконие, <p. 190> за которое [послан] и этот бич. Огорчает меня, что твоя святыня на своем слабом теле выносит бедствия заключения. Но [да дастся] тебе сила от Бога, на Которого ты надеешься и ради Которого ты всё счел за сор (ср. Флп. 3:8), раньше избрав монашеское совершенство, а теперь – исповедническую стойкость.
Не оставляй, святейший мой отец, молитвы обо мне, нижайшем чаде твоем.
313. К Петру, [митрополиту] Никейскому (II, 25)[1036]
[Col. 1192] Зная, что ты любишь, чтобы я, ничтожный, говорил с тобою, священной главой моею, я говорю теперь по дружбе, а не по нужде, (456) высказавшись еще прежде в другом письме, которое не знаю, получил ли ты. В обоих одна у меня речь – о том, чтобы ты здравствовал телом, отец мой, крепкое основание истины, к утверждению многих, к запечатлению веры, в похвалу Христа, к славе всей Церкви, ибо ты – око знаменитое более, чем все остальные, известное Востоку и Западу, отличающееся вместе с жизнью святою и словом превосходным. Поэтому и императорам ты любезен, и для начальников желанный, и от монахов восхваляешься, а для собственной церкви – нужно ли и говорить? Она ублажает и любит тебя за множество совершенных тобою прекрасных деяний, как младенцы – материнские сосцы, как птенцы – кормилицу, как овцы – истинного пастыря. И может ли быть иначе, когда в их памяти еще звучат твои живительные речи, когда они имеют пред глазами воздвигнутые тобою храмы Божии? Я уже не говорю о щедрой милостыне и прочих святых делах твоих. Не подумай, что я угождаю дружбе, ибо хотя я не видел этого своими глазами, но наслышался от видевших. А что ныне владычествует изверг, поистине кривой и внешними, и внутренними очами[1037], не печалься, блаженный, и не удивляйся. Апостолы находились в горнице (см. Деян. 1:13), а богоубийцы занимали знаменитый храм. Таково же положение иконоборцев и иудействующих. Их да низложит Господь, а тебя да сохранит, молящегося обо мне, сыне твоем!
314. К Феофилакту, [епископу] Никомидийскому (II, 26)[1038]
(457) Давно собирался я послать письмо блаженству твоему, и не удавалось это мне, смиренному, за неимением письмоносца; [Col. 1193] теперь же, по благоволению Божию найдя его, исполняю свое желание, которое я справедливо имею в отношении тебя не только за твое исповедание о Господе, но и особенно за превосходный пред многими собственный характер твой, кротость, простоту, любезность, сладость в беседах, приветливость в обращении, благодетельность во всем, отчего образ священной души твоей – и без лицезрения – представляется украшенным разнообразными добродетелями.
Но об этом довольно, потому что [теперь] не время похвал. Как же тебе, блаженный, кажутся настоящие дела? Не иудейством ли почти или язычеством? Снято украшение Церкви, благообразие священных храмов; предана огню святыня; иной какой-то облик усматривается в христианстве, если можно назвать его христианством, а не иудейством. Благовременно и ныне сказать: Господи, пророки Твоя избиша и олтари Твояраскопаша (3 Цар. 19:14). Подлинно, избили и раскопали, ибо выскабливать и изглаждать образ их не значит ли явно истреблять их? Отними лице у человека, и будет уже не человек, а какой-то выкидыш, если только он сможет жить. Возжгоша огнем святило Твое (Пс. 73:7). И это справедливо: сожигают всякую божественную икону, начертанную на всяком веществе. Открылся богохульный язык, называющий идолом Христа, Богородицу, всякого святого. Ибо образ получает название первообраза, равно как и поклонение. Поэтому мы и называем всякое изображение Креста – Крестом и, поклоняясь Животворящему Кресту, припадаем к нему.
Впрочем, я, смиренный, плачевно изложил это не потому, чтобы премудрое совершенство твое не знало гибели заблуждения, – да не случится со мною такая глупость! (458) – но желая утешить скорбное чувство моего сердца повествованиями, которые, будучи рассказаны, обыкновенно облегчают тайные скорби, а вместе и подвигнуть тебя пламеннее молить Бога, чтобы Он сделал скорое отмщение этой злой ереси во спасение народа Своего.
Молись и обо мне, нижайшем сыне твоем, святейший отец мой.
315. К чаду Тимофею (II, 27)[1039]
Какова душа твоя, возлюбленный сын мой, таково и письмо, смелое, бодрое, решительное, исполненное любви к Богу и мученичеству, ибо слова – выражение души и от избытка сердца каждый произносит изречения (ср. Лк. 6:45); так что и мы, выслушав слова твои, укрепились и еще более ободрились и приготовились к ратоборству. Меня и брат Адриан много удивил известием, рассказав о твоей смелости, твердости и дерзновении, равно и об искусстве словопрения с противниками. Откуда у тебя это? Не от прежнего ли благого произволения и богоугождения, при помощи которого ты перенес предшествовавшее и устоял в надежде славы Божией, готовый [подвизаться] до смерти? [Col. 1196] Радуйся, веселись: ты сможешь при помощи Божией перенести всё и облечешься в победный венец.
Но молись и обо мне, брат, чтобы я последовал как тебе, так и всякому другому, подобному [тебе]. Их же, благодатию Христовой, довольно много. Подлинно, это поприще блистательно и знаменито; много и мучеников. Ибо не думай, будто настоящее есть что-нибудь иное, как не отречение от Христа со стороны гонителей и мученичество за Христа (459) со стороны совершающих подвиги; это очевидно. Ибо как в изображении Креста Животворящий Крест и исповедуется, и отвергается, так и в иконе Христа – неизменно то же самое. Если же мир ослеп и, отрицаясь Христа, шутит этим оскорблением, то [это происходит] по долготерпению Оскорбляемого. И удивительно ли, что Он терпит, желая обращения неистовствующих? Не возлагали ли воины на голову Его венца из терния? Не одевали ли Его в пурпуровую одежду? И говорили они: радуйся, Царь Иудейский! И били Его по ланитам (Ин. 19:3). А Он переносил всё: насмешки, поругания и прочие страдания на Кресте. То же Он терпит ныне чрез икону Свою и в иконе Своей, ибо в образе представляется первообраз, как сказано святыми[1040].
Да будет Он скоро милостив к Церкви Своей, укрепляя исповедников! Я слышу, что ты продолжаешь пост, и радуюсь, но советую тебе вкушать пищу каждый день после вечера. Ибо это – царский путь и похвальное воздержание при мученичестве.
316. К игумении Анне <222>[1041]
Ты написала мне – так и следовало. Из твоего письма я точнее узнал о спасении твоей честности и возблагодарил Бога, что ты так остаешься в своем добром расположении и исповедании Христа и ни во что не ставишь ни свое одиночество, ни темничное заключение. Не падай духом, ибо Христос – твой Сожитель, за Которого и ради Которого ты страдаешь. Имей в мыслях победы блаженных жен, подвиги, терпение и искушения дев. Обращай взоры на небеса, (460) на упокоение, уготованное святым, на незаходящий свет, на неизреченную радость, на бесконечную жизнь, а затем на противоположное – на наказания грешников, на тьму кромешную, геенский огонь, ядовитого червя, неразрешимые узы, на бездну, на ад. Воспоминая об этом, облегчай свое малодушие, укрепляйся в терпении, отгоняй страсти, просвещайся душою, готовься к лучшему подвигу, ибо нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас (Рим. 8:18). Если в этом ты будешь оставаться твердой, то послужишь Богу, обрадуешь Ангелов, посрамишь демонов, снискав себе величайшую славу и вечное имя в сем веке.
