Иоанн Лествичник - Лествица, возводящая на Небо
54. Как земному царю мерзок тот, кто, предстоя ему, отвращает от него лицо и со врагами владыки своего беседует, так и Господу мерзок бывает предстоящий на молитве и приемлющий нечистые помыслы.
55. Пса того, приходящего к тебе, отгоняй оружием молитвы, и сколько бы он ни продолжал бесстыдствовать, не уступай ему.
56. Проси плачем, ищи послушанием, стучи долготерпением. Таким образом просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят (Мф. 7, 8).
57. Остерегайся без разбора молиться о женском поле, чтобы с десной стороны не быть окраденому.
58. Исповедуя грехи свои Господу, не входи в подробности плотских деяний, как они происходили, чтобы тебе не сделаться наветником самому себе.
59. Во время молитвы не рассматривай даже и нужных и духовных вещей. Если же не так, то потеряешь лучшее.
60. Кто непрестанно опирается о жезл молитвы, тот не преткнется, а если бы это и случилось, то не падет совершенно. Ибо молитва есть благочестивое понуждение Бога (см. Лк. 18, 5).
61. Пользу молитвы познаем мы из тех препятствий, которые делают нам бесы во время церковных собраний, а плод ее – из побеждения наших врагов. Из того я познаю, – говорит псалмопевец, – что Ты благоволишь ко мне, если не восторжествует во время брани враг мой надо мною (Пс. 40, 12); и еще: воззвал всем сердцем моим (Пс. 118, 145), т. е. телом, и душой, и духом. Ибо где двое последние собраны, там и Бог посреди них (Мф. 18, 20).
62. Как телесное, так и духовное устроение не у всех одинаково, и некоторым прилично скорое псалмопение, а другим медлительное, ибо первые борются с пленением мыслей, а вторые – с необучением.
63. Если ты непрестанно молишься Небесному Царю против врагов твоих во всех их нападениях, то будь благонадежен: ты немного будешь трудиться. Ибо они и сами по себе скоро от тебя отступят, потому что нечистые эти не хотят видеть, чтобы ты молитвой получал венцы за брань с ними, и, сверх того, опаляемые молитвой, как огнем, они принуждены будут бежать.
64. Будь мужествен во всех случаях, и Сам Бог будет твоим учителем в молитве. Нельзя словами научиться зрению, ибо это есть природная способность, так и благолепие молитвы нельзя познать от одного учения. Ибо она в самой себе имеет учителя – Бога, учащего человека разуму, дающего молитву молящемуся и благословляющего лета праведных (ср. Пс. 93, 10; 1 Цар. 2, 9).
Ступень двадцать девятая. О земном небе или о богоподражательном бесстрастии и совершенстве и воскресении души прежде общего воскресения
1. Вот уже и мы, лежащие в глубочайшем рве неведения, и во тьме страстей, и в смертной сени тела сего по дерзости своей начинаем любомудрствовать о земном небе.
2. Великолепие тверди – звезды, а украшение бесстрастия – добродетели, ибо бесстрастие, как я думаю, есть не что иное, как сердечное небо ума, которое все коварства бесов считает за детские игрушки.
3. Итак, истинно бесстрастным называется и есть тот, кто тело свое сделал нетленным, ум возвысил превыше всякой твари, все же чувства покорил уму, а душу свою представил лицу Господню, всегда простираясь к Нему даже и выше сил своих.
4. Некоторые говорят еще, что бесстрастие есть воскресение души прежде воскресения тела, а другие – что оно есть совершенное познание Бога, какое мы можем иметь после Ангелов.
5. Итак, это совершенное совершенных несовершаемое совершенство, как сказал мне некто, вкусивший оного, так освящает ум и похищает его от вещественного, что часто, впрочем, по достижении сего небесного пристанища, от жизни в теле восхищением на небо возносит к видению. О сем говорит псалмопевец, который, может быть, собственным опытом познал это, ибо мощные (избранники) Божии на земле весьма превознесены (Пс. 46, 10). Таков был и тот египтянин[154], который при молитве с другими не мог оставлять надолго простертыми рук своих к небу.
6. Между бесстрастными один бывает бесстрастнее другого. Ибо иной сильно ненавидит зло, а другой ненасытно обогащается добродетелями.
7. И чистоту называют бесстрастием, да и справедливо, ибо чистота – начало общего воскресения и нетления тленных.
8. Бесстрастие показал написавший: имеем ум Христов (1 Кор. 2, 16). Бесстрастие показал египтянин оный, сказавший: «Я уже не боюсь Господа»[155]. Бесстрастие показал и тот, кто молился, чтобы опять обратились на него страсти[156]. Кто прежде будущей райской светлости удостоился такого бесстрастия, как сириянин[157] оный? Ибо Давид, столь славный между пророками, говорит ко Господу: дай мне облегчение, дабы я успокоился (Пс. 38, 14), а этот подвижник Божий взывал: «Ослаби ми волны благодати Твоея».
9. Та душа имеет бесстрастие, которая приобрела такой же навык в добродетелях, какой страстные имеют в сластях (страстях).
10. Если верх объядения состоит в том, что человек принуждает себя на принятие пищи, когда и не хочет есть, то верх воздержания – в том, чтобы и при алкании неповинную плоть свою удручать воздержанием. Если предел блуда есть то, когда кто похотствует при виде животных и даже бездушных созданий, то предел чистоты состоит в том, чтобы ко всем иметь такое же чувство, как к предметам неодушевленным. Если крайняя степень сребролюбия есть то, когда человек не может перестать собирать богатство или не насыщается им, то высота нестяжания состоит в том, чтобы не щадить и тела своего. Если крайним пределом уныния считается, когда кто и в покое по всему не имеет терпения, то верхом терпения справедливо называется то, если человек, находясь в утеснении, считает себя имеющим отраду. Если пучину гнева означает то, когда человек и наедине гневается, то глубина долготерпения показывается в человеке, когда он пребывает в равном спокойствии и в присутствии, и отсутствии злословящих. Если крайнее тщеславие есть когда человек, не видя при себе никого, кто бы его хвалил, обнаруживает тщеславные поступки, то признак совершенного нетщеславия есть чтобы и при посещениях других, никогда не окрадываться тщеславной мыслью. Если знак погибели, т. е. гордости, есть когда кто возносится и малыми и незначительными делами[158], то спасительный признак смирения есть смиренно думать о себе и при великих начинаниях и совершенствах. И если знак совершенного порабощения страстям состоит в том, что человек скоро повинуется почти всему, тайно всеваемому от бесов, то почитаю за признак святого бесстрастия, когда кто может неложно сказать с Давидом: изменчивого ко мне (человека) лукавого я не знал (Пс. 100, 4) и не знаю, как он пришел, и зачем приходил, и как ушел; я ко всему такому стал нечувствителен, будучи весь соединен и уповая всегда быть с Богом[159].
11. Кто сподобился быть в таком устроении, тот еще во плоти имеет живущего в себе Самого Бога, Который руководит его во всех словах, делах и помышлениях. Поэтому таковой через внутреннее просвещение познает волю Господню, как бы слыша некоторый глас, и, будучи выше всякого человеческого учения, говорит: когда приду и явлюсь лицу Божию? (Пс. 41, 3). Ибо не могу более сносить действие этого вожделения, но ищу той бессмертной красоты, которую Ты даровал мне прежде сего брения.
12. Но что много говорить? Бесстрастный уже не сам живет, но живет в нем Христос (ср. Гал. 2, 20), как сказал подвигом добрым подвизавшийся, течение совершивший и веру православную сохранивший (ср. 2 Тим. 4, 7).
13. Из одного камня не составляется царский венец, так и бесстрастие не совершится, если вознерадим хотя об одной какой-либо добродетели.
14. Представляй себе, что бесстрастие есть небесная палата Небесного Царя. Многие обители – селения внутри сего града, а стена горнего оного Иерусалима есть прощение согрешений. Поспешим, братия, поспешим, чтобы получить вход в чертоги оной палаты. Если же, о бедствие, удерживает нас бремя греховных навыков или самое время, то постараемся, по крайней мере, не лишиться одной из обителей близ сего чертога. Если же еще храмлем[160] или немоществуем, то всячески постараемся хотя бы внутрь стены оной войти. Ибо кто прежде кончины не успеет войти туда, или, лучше сказать, кто не перейдет этой стены, тот водворится в пустыне бесов и страстей. По этой причине некто в молитве своей говорил: с Богом моим перейду чрез стену (Пс. 17, 30); и другой пророк говорит от лица Божия: не беззакония ли ваши производят разделение между вами и Богом? (ср. Ис. 59, 2). Итак, разрушим, други, это средостение ограды, которое мы по безумию нашему преслушанием соорудили. Постараемся еще здесь избавиться от греховного долга, ибо во аде нет могущего исцелить. Братия, оставим попечения, ибо мы записались в число свободных от попечений. Невозможно ни падением, ни временем, ни тяжестью бремени извиняться, ибо тем, которые прияли Господа через возрождение Святым Крещением, дал Он власть быть чадами Божиими (Ин. 1, 12) и говорит: успокойтесь и познайте, что Я есмъ Бог (Пс. 45, 11) – и бесстрастие. Слава Ему во веки веков. Аминь.
