Константин Зноско - Исторический очерк Церковной унии. Ее происхождение и характер
В 1681 г. Шумлянский принял унию, подтвердив свое вступление в унию присягой, но принял ее негласно и, продолжая носить личину православного, требовал от православных подчинения себе как администратору Киевской митрополии. Лицемерие Шумлянского причинило православным неисчислимые беды. Многие из них, не подозревая измены, следовали его распоряжениям и, сами того не замечая, мало-помалу приближались к унии. Незаметно совершалась замена многих православных духовных лиц другими, расположенными к унии, в руках униатов сосредоточились большие земельные владения. Плохо приходилось тем православным, которые отказывались от повиновения Шумлянскому. Он наезжал на их приходы и жестоко расправлялся с их священниками. Часто Шумлянский, узнав стороной, что в таком-то селе священник отличается преданностью православию, сейчас же посылал туда своих наместников, которые выгоняли священника из села, забирали в церкви антиминс, св. миро, сосуды и все это привозили Шумлянскому. Шумлянский, получив эти вещи, начинал обыкновенно кощунствовать над ними: плевать, ругаться; затем посылал в это село другого священника, давал другой антиминс, другую утварь, за что брал особую денежную плату. В очень короткое время Шумлянский со своими друзьями успел отстранить от должности более 200 православных священников и заменить их своими униатскими ставленниками. Подготовив таким образом почву, Шумлянский и его единомышленники в 1700 г. открыто заявили себя униатами и стали тянуть к унии свою паству. Особенное внимание обратил Шумлянский на Львовское православное братство. Он действовал на него то ласками, то гонениями и добился того, что оно приняло унию. Этот грустный факт совершился в 1708 г. Таким образом, погибла древняя опора западно-русского православия, принесшая ему столько добра и претерпевшая из-за веры столько гонений и мук от ла-тино-униатов. Оставалось еще в значительной силе новейшее православное братство Луцкое, но и оно к этому времени ослабело и еще только раз заявило о своем существовании. Луцкий епископ Дионисий Жабокрицкий принял в 1702 г. унию. Луцкое братство пожаловалось Петру I, и Жабокрицкий был заточен в России. На место его был поставлен Кирилл Шумлянский, который долго сопротивлялся униатам, но наконец в 1711 г. вынужден был бежать в Киев, где получил в управление Переяславльскую епархию, а за ним исчезло бесследно и Луцкое братство.
Так, благодаря Шумлянскому и его споспешникам, благодаря их хитрым мероприятиям, путем страшных насилий и обманов, при постоянном содействии польского правительства и при полном бесправии православных, в течение двадцати лет уния сделала-таки успехи, каких она не могла сделать за сто истекших лет. К началу XVII в. вся православная иерархия в литовско-русских областях была почти уничтожена: епископии Львовская, Перемышльская, Луцкая перешли в руки униатов; одна только Белорусская, или Могилевская, осталась в руках православных епископов. Православных в Западной России оставалось все меньше, да и оставшееся в православии низшее духовенство и простой народ до такой степени были измучены преследованиями, что сделались почти равнодушными к религии: им было все равно, уния ли, православие ли, — только бы найти хоть какое успокоение от постоянных преследований. Неудивительно, что при преемнике Яна Собесского, Августе II Саксонском, целые села переходили в унию. Случалось даже и так, что у православных и не спрашивали согласия на унию, а просто объявляли униатами, и те были вынуждены беспрекословно этому повиноваться. Более столетия трудилась Униатская Церковь для своего распространения; не щадила усилий, подвергалась всевозможным нареканиям, приносила даже кровавые жертвы, а латинство, как увидим далее, пожинало ее труды. В результате своих стараний она оказалась наемницей Латинской Церкви, ее рабой, не знающей ни отдыха, ни сладости труда, подготовившей православную ниву для латинизации и внесшей только разлад в христианские души.
Глава XVIII
ОТНОШЕНИЕ ИМПЕРАТОРА ПЕТРА ВЕЛИКОГО К УЧАСТИ ПРАВОСЛАВНЫХ В ПОЛЬШЕ
В силу заключенного Польшей в 1686 г. договора с Россией, русскому правительству, как мы видели, предоставлено было право защищать интересы православных, подвергавшихся в Польше гонениям и притеснениям за веру. Казалось бы, что при этих условиях православным будет предоставлена вероисповедная свобода и гонения за веру прекратятся. Этого следовало бы еще более ожидать в силу складывавшихся в Польше в начале XVIII в. исторических событий. Император Петр Великий выступил на защиту Польши против шведского короля Карла XII. В силу союза с Польшей, заключенного против Карла XII, русские войска заняли в 1704 г. многие области Польши, в том числе Волынь и Киевское воеводство. С появлением их православные жители этих областей почувствовали временное облегчение от преследований со стороны латино-униатов, тем более что Петр Великий не скрывал негодования против религиозного преследования православных в Польше. Православные, опираясь на присутствие союзных войск, стали смелее противодействовать униатам, но уходили русские войска, и разнузданность униатов и латино-польской шляхты против православных усиливалась.
До каких пределов доходила фанатическая ненависть униатов к православию, может служить иллюстрацией следующий факт. Когда император Петр Великий прибыл по военным обстоятельствам как союзник короля Августа против Карла XII в г. Полоцк (1705) и, посещая храмы и монастыри, хотел войти в алтарь одного униатского храма, то монахи-базилиане его туда не пустили на том основании, что он «схизматик». Затем, когда император, увидев в храме прекрасно убранный образ, спросил, чей он, фанатики базилиане ответили: «Священномученика Иосафата (Кунцевича), которого ваши единоверцы, богоотступники и еретики умертвили». Полоцким базилианам пришлось жестоко расплатиться за это, но дело не окончилось расплатой их одних. Петр всей душой возненавидел всех униатов и, занимая своими войсками многие области Польши, дал приказание ловить униатских иерархов, так что те сочли благоразумным делом скрыться в глубь Польши.
Если униаты осмелились так грубо поступить с могущественным русским императором, то легко представить, что должны были испытывать православные от униатов. Польские короли XVIII в. не имели почти никакой власти — она вся сосредоточивалась в руках аристократов и подстрекаемой ими шляхты, и всякий шляхтич мог безнаказанно позволить себе всякое своеволие. Избить, истязать православного, убить наповал шляхтичу-католику того времени — ничего не значило, ибо по праву сильного он всегда находил в том измышленные основания.
Потеряв всякое благоразумие, некоторые из патриотов под влиянием иезуитов стали смотреть на несчастных литовско-русских православных как на самых ненавистных людей и продолжали добиваться совершенного истребления православия в Польше. Однако в данном деле иезуитская партия действовала вовсе не в пользу униатов: униаты почти везде занимали второстепенное место, были больше подставными лицами. Доведенная до ничтожества уния не могла занять долженствующего положения в Польше, да это и не было целью иезуитской партии. С момента своего появления в Польше иезуиты, как мы видели, задались целью в корне уничтожить в литовско-русских областях православие и пользовались для этого всяким удобным случаем. Политическое положение Польши оказалось для них положительной находкой, и вот в 1717 г., на сейме в г. Гродно, один из иезуитов предложил проект совершенного истребления в Польше не только православной, но и униатской веры, который был принят сеймом. Этим проектом предлагались различные меры к тому, чтобы обессилить православное дворянство и принудить его к переходу в латинство. С этой целью советовалось латинополякам не допускать православных дворян к занятию государственных должностей; не допускать их к образованию, чтобы они в невежестве своем сравнялись с крестьянами; преследовать их при всяком удобном случае насмешками; показывать перед ними свое превосходство и не скрывать своего презрения к ним; дозволять жидам селиться среди русских в надежде, что «жиды, по прирожденной своей пронырливости, приберут в свои руки все доходы и, вытеснив русских из городов в предместья, вышлют их на барщину». Чтобы скорее латинизировать православную иерархию и духовенство, проект предлагал допускать на епископские православные кафедры только лиц, находящихся в родстве с латинянами, а низшее духовенство держать в темноте и лишать всякого образования, дабы оно не было в состоянии руководить в делах веры и наставлять свою паству. Рекомендовалось также держать духовенство в бедноте, дабы оно, имея постоянные заботы о насущном куске хлеба, менее всего думало о своей пастырской подготовке и пастырских обязанностях. С этой целью рекомендовалось патронам отдавать церкви в аренду жидам и при всяком удобном случае отнимать от церквей принадлежащие им имущества. Чтобы подорвать в народе нравственный авторитет православного духовенства и навлечь на него гнев польских патриотов и судебные преследования, проектом рекомендовались следующие меры: зорко следить за поведением православного духовенства и все неодобрительное в его поведении записывать и как можно больше разглашать в народе; возводить на православных епископов и рядовое духовенство ложные обвинения в восстаниях, подбрасывать от их имени письма, оскорбительные для Римской Церкви. Не оставил проект без внимания и простой русский народ, советуя отнять у него всякую возможность научиться грамоте и держа его в темноте, хотел парализовать в нем всякую возможность читать православные книги и заставить поскорее забыть свою веру. Все эти меры составитель проекта советовал применять и к униатам, потому что «при первой возможности эти недоверки с холопской верой постараются снова перейти в восточную схизматическую веру».
