Преподобный старец Верховский - Творения
Ныне же видим приходящих в иночество и едиными только устами обещающих со всяким усердием во всем повиноваться и терпеть. Делом же не показывают ни малого тщания и усердия, но пребывают в ожесточении, без веры и любви к отцу своему, и спустя немного времени не только осуждают, противоречат, оспаривают, но и поучают своего наставника. И если он повелит что или сам сделает не по их желанию, то тотчас ропщут, негодуют, немирствуют в душах своих, и внутреннею злобою снедаются, и прочь бегут, поучений же и наставлений и слова его ненавидят, и обличения как стрелы себе вменяют. И так нося одежду и наименование монашеское, делами же во всем поступают противно святым преданиям.
Иные же лицемерствуют пред отцом своим, но это есть гибельно, то есть: внутренне осуждать, роптать и негодовать на отца, себя же самого оправдывать; внешностью же отцу поклоняться, ласкаться, смиряться, угождать и во всем подражать, и по подобию его творить; при разлучении же и в отсутствии отца делать противоположное. Тогда по Богу делание бывает повинующегося, когда не видимо для других смиряется, недостойными и грешным признает себя, и не только веленное в точности делает, но и невеленное, если знает, что это угодно отцу, делает с неложным старанием и усердием; своей же воли и хотениям и рассуждению в конец сопротивляется. Так и ты, о послушниче! Если желаешь быть всегда в покое и радовании душевном и не бояться осуждения за свою послушническую жизнь, то сохрани чистою совесть твою, твори всегда равно, как пред лицом отца твоего, так и отсутствуя, с непреложным усердием и любовью, и получишь награду, как бы не отцу, но Самому Богу повинуясь и служа.
Слово 15. О послушниках, спасающихся чрез чтение святых книг
Неудобно такому брату спастись, который мнит и верит научиться всему полезному от чтения или слушания святых книг, слова же или писания отца своего ни во что вменяет и с презорством отвергает. Не понимает же того, что читая святые книги, может быть и за год не дочитается того, что нужно для его устроения и для уврачевания душевных его язв, но скорее всего, вместо пользы и назидания, по неразумию и неопытности будет поглощать отраву души своей: ибо, не находя и не обретая иногда в себе тех пороков, о которых случится ему читать, может снизойти в высокоумие, порицать и осуждать других, свои же душевные язвы и струпы будут в нем согнивать или останутся небрегомыми и не открыты. Иногда же, не познавая, что полезнее и нужнее для него, станет избирать по своему хотению и творить, желая подражать святым отцам, что по его несовершенству может послужить более к его погибели и обольщению. Например: если он заражен и недугует завистью, или злобою, или чревонеистовством и сластолюбием, или высокоумием, а случится ему читать о безмолвии, о богомыслии, о молитве и о прочем тому подобном, что для него еще недоступно, он же с обольщением будет стремиться к этому. А что нужно и полезно для его устроения, о том не только стараться, но и познать не может. Отец же духовный и опытный не иначе, но согласно с его нравом и устроением будет учить и управлять жизнью его, когда словесно, когда письменно для его назидания, не перестанет открывать ему его язвы, прилагать врачевания отеческим своим вниманием, старанием и попечением о спасении души его, согласно с правилами и преданиями святых отец. Следовательно, не заблудится ли бедственно такой, который Сам надеется своим умом и чтением управить себя ко спасению?
Не видим ли и в Святых Писаниях примеров многих послушников, живших у доброго и искусного отца, но потому что с небрежением, и неохотно, и без любви и веры слушались слов его, поэтому такие спустя немного прилагаются в ненависти к отцу, и потом начав вопреки отцу своему действовать, и в непотребные дела уклоняться, и потом, не терпя более, отходят от отца, и в конец развращаются и погибают. Поэтому каждый послушник должен ожидать того же и себе, если не будет подражать тем святым, которые с совершенным повиновением и послушанием от всей души любили и уважали слова своих по Богу отцов и наставников. Но зачем такому касаться и жизни монашеской, если прежде всего требует совершенного самоотвержения и истинного предания, с чистосердечным откровением и повиновением безусловным? Если бы возможно было вступающему в иночество без предания, послушания и повиновения спастись, то не понуждали бы святые отцы и не предавали бы правил к повиновению, но заповедали бы только обращаться к чтению святых книг и этого довольно. Но вместо того все богоносные и преподобные отцы наши единогласно вещают: горе непокорным, ибо падают, как листья, и погибают, уловляемые различным прельщением, больше же богоненавистною гордостью и высокоумием.
Не полагай за совершенство того, что изошел из мира монашествовать, и не мни, якобы уже в спасении обретаешься, живя с иночествующими. Тем более не за это помышляй себя богоугодным, что читаешь и слышишь всегда Святое Писание и узнаешь чрез то, как жили святые отцы. Тем более не поэтому равняй себя с угождающими Богу, что обретаешься и живешь сам под руководством отца, наставляющего по подобию древних святых отцов, и так же посвятил себя Богу и по силе своей подвизаешься; не помышляй, что этими деланиями удовлетворил ты за грехи свои, и достиг уже спасительного пристанища. Вспомните, что израильтяне выйдя из Египта и море перейдя, и видев и слышав многие Божие чудеса и промысел о них, и так же быв под руководством и управлением Моисея, и небесною манною питаясь; однако за роптание на Моисея, противоречие, непокорность и нетерпение погибая и падая в пустыне, не достигли земли обетованной. А поэтому и ты, о иноче! должен бояться и блюсти себя тщательно от пагубного роптания, непокорности и нетерпения, чтобы, оставив мир, не пасть и погибнуть в пустыне, не достигнув обетованного блаженства.
Слово 16. Чтобы не изнемогать в служении для приходящих
Подумайте, не достоин ли был бы осуждения такой, который обретя сокровище и, по утруждении своем, не восхотел бы подъять его? Так и этот брат, который о должности [своей] небрежет по утруждению, малодушествует и на иных ропщет. Того ради и лишает себя воздаяния и приплодия, то есть духовного благодатного дарования, и уподобляется тем людям, упоминаемым в евангельской притчи: которые во время веруют и с радостью приемлют, во время же печали или гонения [или напасти] отпадают, соблазняются и не совершают плода.
Что же, если бы к этому утружденному и утомленному брату пришел сам царь? Не забыл ли бы и не презрел ли бы он болезнь свою и изнеможение, и не послужил ли бы со всяким страхом, радостью и старанием? Но вместо этого вместе с приходящими к нему странниками, посещает его Сам Царь царей, Господь Бог наш Иисус Христос. Он же, оказывая негодование и роптание свое на приходящих, простирает его и на Самого Христа, а поэтому какого должен ждать себе осуждения!
Если на простого и невежду произнести нечто презрительное достойно есть осуждения, насколько же бедственно и многогрешно показуется негодовать и презирать таких, которые утешением любви Божией влекущиеся, посещают нас, ища и желая не временного и тленного, но спасительного и полезного душам своим.
И чудо поистине, самовольно и самохотно желает изнурять и утруждать себя разными подвигами и озлоблениями Бога ради; а когда Сам Бог Промыслом Своим посылает ему труд и служение, что не следует и наименовать озлоблением легкости ради, тогда ропщет, негодует, дряхлствует и ни малейшего не показывает терпения. То какая польза тому от самовольного постничества и озлобления, если посылаемого ему труда смотрением Божиим не приемлет и не терпит? А поэтому, не более ли нужно такому очистить себя от гнева и самоволия покорением и послушанием, чем без внутреннего смирения и кротости надеяться на дела телесные, подвижные и трудные?
Если снова оправдывает себя такой немощью и недугами, но Господь не ведает ли состояния души его и тела, и не возмог ли бы управить или удержать посещающих до того времени, когда он обретался бы в силе, в крепости и в свободном досуге? Но если всеведущий Господь, видя желание его к подвигам и телесному удручению, соизволил большего ради труда и подвига, послать их к нему во время его изнеможения, по достоинству сугубо и светлее увенчан будет. Следовало бы лучше этому брату возрадоваться о таком случае, в котором смог бы своим благодушным терпением истинное свое служение, усердие и любовь к Богу оказать, ибо в отраде и благоденствии, но в злоключении и терпении вера наша и усердие к Богу показуется. Он же вместо покорности к Богу и послушания своего к настоятелю, сугубо возроптал, то есть и на пришедших, и на братий, не помогающих ему. От этого же да познает, что внешностью только одною служит Богу, ибо тогда только усердно и охотно творит свое послушание, когда здрав и силен или по его хотению бывают посещающие. В противном же случае дряхлствует и смущается.
