Преподобный старец Верховский - Творения

Поэтому тот есть добрый отец, который благосклонностью своею подает ученику дерзновение быть свободным в откровении всех своих чувств и помышлений. Благоразумною же своею строгостью отсекает в нем своеволие, угашает желание его хотений и пристрастий, обуздывает излишнюю вольность, возбраняет прекословие, и отеческим своим вниманием и наблюдением внушает к себе любовь и уважение. Истинный же послушник со смиренным повиновением, правдиво, без опасения обо всем извещает, готов будучи с любовью во всем повиноваться.

Послушник, подающий совет начальнику (или игумену), так должен думать о себе, если бы самый малейший брат, увидевши воров и злодеев, шел поведать бы игумену, указывая и советуя с которой стороны (удобнее) зайти и одолеть воров, и радуется о том, что своего любимого отца и начальника избавил от опасности (которую хотели нанести ему воры). Такого ради охранения, не думаю, чтобы игумен вознегодовал, почему малейший брат дерзнул предостерегать его и подает совет, как победить воров. Чрез это он не может подумать, чтобы брат этот хотел над ним преимуществовать, но более обязан его возблагодарить и возлюбить за такое его усердие и ох­ранение. Если же презрит и не поверит ему того ради, потому что есть малый и неключимый, то не сам ли своему бедствию повинен будет?

Духовному же отцу должно все свои тайности открывать верному и усердному ученику. Первое: потому что он к отцу есть очень сильно привязан любовью и верен во всем, и никому не откроет. Второе: ученик много будет получать пользы, т.к. познает чрез это любовь и благосклонность отца к себе. Третье: не для того объявлять ученику, чтобы послушать и склонным быть на слова его, но может быть некий и полезный ответ услышит от ученика на свои слова. Если ж увидит отец в ученике нечто несогласное с его совестью, такое да отвергает и чрез то в ученике заблуждение его исправит. ­Если же отец, может быть за совершенство свое и видя непогрешительное свое умствование, утаить захочет, то осужден будет от Бога, хотя вся деяния и помышления его правы суть, так как презирает и лишает пользы усердного брата и ученика, могущего своим откро­вением вразумлять его малоумие.

Слово 12. О невнимании к порокам отца

Если благодатью Божиею пришел к иночеству и, следуя правилам святых отцов, предался отцу в повиновение, чтобы научиться от него богоугодных монашеских деланий и управиться им в Царствие Небесное, то постарайся все внимание и старание твое обратить, чтобы вообще отсечь свой разум и последовать во всем мудрованию отца твоего. Блюди себя тщательно, чтобы ни в чем никогда не подозревать и не примечать пороков отца твоего: ибо чрез это родится в душе твоей негодование, осуждение, дерзновение, презорство (пренебрежение), смущение, неверие, и, наконец, лишение любви и покорности; и потом с дерзновением начнешь укорять его и поносить. В такое же (состояние), противное монашеству, снисходят и низвергают­ся более от самолюбия, тщеславия и самомнения. Нам, иночествующим, подобает стараться, чтобы ни отчего не обижаться (не соблазняться), может быть Господь попускает наставнику низводиться в некое согрешение для того, чтобы чрез то ученик его познал свой успех и внутреннее свое устроение, то есть: чувствует ли к наставнику своему охлаждение во время сделанной им по­грешности или так же расположен любовью и усердием, осуждает или сожалеет, презирает или остается с неизменным уважением (и покорностью).

Если при помощи Божией видишь себя не повреждающимся, и не осуждавшим в мыслях отца твоего, тогда более праведно думать что: «(по истине) свят есть отец мой, ибо его мо­литвами, видя пороки его, не повреждаюсь. Если бы он был грешен и эти бы пороки были его, а не попущением Божиим для моего испытания, то как бы молитвы его помогли мне, такому немощному и удобоползновенному, не измениться и не повредиться, видя его не правильно поступающим? Следовательно, погрешности его есть не его, но ради меня смотрением Божиим приключившееся.­

Если ли же повреждаешься и нисходишь в осуждение, негодование, презорство (пренебрежение), неверие, неповиновение, и, наконец, считаешь себя (не хуже, но) исправнее твоего отца и наставника, то поистине ведай, что совсем стал чужд смиренного Духа, и из-за возношения отступила от тебя благодать Божия, и уже диавол возобладал душою твоею и старается и увлекает тебя на такие богопротивные и гибельные свойства; потому что в сердцах смиренномудрых послушников, не отпадших от благодати, не может вместиться осуждение, возношение, негодование. Но по изречению Апостола: глаз чистый не видит лукавое.

Это пусть знает ученик и послушник, ибо если сам себя устроит быть недостойным, то хотя бы к пророку пошел, но и того Бог обезумит ради его недостоинства. Если с верою и простодушием будет повиноваться и держаться отца своего, тогда Господь Бог, как преподобного Ефрема женою, и великого Арсения [, и] юношею, вопрошающего (святого) старца Макария вразумил, и ослом Пророка безумие обличил, — так и старца вразумит полезное предлагать. Поэтому пусть рассматривает себя брат тщательно, и, если за маловажные некие вещи смущается, то пусть знает доподлинно, что не оставил еще Христа ради мир и миролюбивого своего нрава, и если об этом не станет себя укорять и осуждать, то не водворится мир Божий в душе его, и никогда не может быть спокоен, и от Духа Святого утешения благодатного не сподобится, и таинственного извещения о спа­сении своем не ощутит. Но всю жизнь свою изнурит только в примечаниях и осуждении недостатков и пороков отца своего; мало-помалу в конец угаснет и остынет в душе его вера, любовь и усердие к отцу. И в конце придет соблазнение и осуждение. Но если, напротив, с усердием и неизменно будет держаться преданного святыми отцами нерассудного повиновения, то от всех запинаний вражьих избавится и дерзновенно предстанет ко Христу, как Ему последовавший и ко всему по Богу отцу послушание до смерти сохранивший.

Если отец в невозвратное и нераскаянное снизойдет злотворение, тогда праведно от такого отца отвращаться и разлучиться с ним. Если же в некое частное и временное поползнется прегрешение, за такое неправедно будет брату смущаться или удаляться от отца. Потому что и он есть человек. Написано же: нет человека, который не согрешает, и праведник семь раз в день падает (см. Притч.24,16).

Слово 13. О порабощении отца и ученика друг другу

Не мни, о послушниче! чтобы отец твой свободен был в отношении обязательств и покорности твоей чрез то, что начальствует и управляет то­бою. Но как ты должен повиноваться отцу твоему и учителю до смерти, то есть если бы заповедуемо было тебе сотворить что-ли­бо такое, в чем же угрожал тебе и страх смерти, не должно тебе и от такого отступаться, подражая Господу, который был послушлив Отцу Своему даже до смерти крестной. Такое же равное подражание Самому Господу подлежит и отцу твоему, то есть служить потребам души и тела твоего; и если бы предлежало умереть за тебя, то да не отречется. Как Господь Собою образ подал, умыл ноги ученикам, и пострадал и умер за них! Так каждый начальник должен не только послужить своим ученикам, именно потрудиться потреб их ради, но и жизнь свою за души их положить, как священномученик Афиноген и многие другие.

Слово 14. О лицемерном и правом послушании и как прежде ученики проживали при отцах

Спроси, друг, и узнай о всех прежде нас бывших святых отцов: почему они столько мно­гими тысячами собирались к единому некоему отцу, неужели не имели они святых книг или довольного познания и правого рассуждения? Но видим, что находились между ними многие премудрейшие, и превосходили и побеждали многих философов и риторов, которые потом на архиерейство и патриаршество бывали возводимы, многие же из них учением и премудростью превосходили своего отца и наставника. А поэтому не могли ли они исправить сами себя? Но видим, что все они прежде всего старались обрести себе духовного отца, наставника и вождя ко спасению, и предавались, прилеплялись к нему всею душою, попирая и уничижая в конец свое мудрование, с простодушием и усердием слушали и внимали словам и учению его, и во всем повиновались ему, как Самому Богу. Многие же из учеников такою любовью пленяемы и одержи­мы были к отцу своему, что если бы было возможно, то желали бы не отрываясь день и ночь сидеть и внимать беседам и поучениям своего отца, не отягощался бы ни унынием, ни скукою, только бы услаждался его беседою, улавливая памятью слова из уст его, записывая их в свое назидание.

Ныне же видим приходящих в иночество и едиными только устами обещающих со всяким усердием во всем повиноваться и терпеть. Делом же не показывают ни малого тщания и усердия, но пребывают в ожесточении, без веры и любви к отцу своему, и спустя немного времени не только осуждают, противоречат, оспаривают, но и поучают своего наставника. И если он по­велит что или сам сделает не по их желанию, то тотчас ропщут, негодуют, немирствуют в душах своих, и внутреннею злобою снедаются, и прочь бегут, поучений же и наставлений и слова его ненавидят, и обличения как стрелы себе вменяют. И так нося одежду и наименование монашеское, делами же во всем поступают противно святым преданиям.