Роберт Вашольц - Библия Ветхозаветной Церкви
Прежде всего, необходимость точной передачи текстов подразумевается юридическим материалом Пятикнижия. Ясно, что данные Богом заповеди и откровения должны были соблюдаться не только поколением, стоящим у подножия Синая, но и их потомками. Из этого следует, что закон Моисеев подлежал тщательнейшему хранению и передаче. Какой бы ни была функция юридических кодексов, они, как минимум, свидетельствуют о необходимости сбережения и передачи законов, а также объясняют для последующих поколений причины, лежащие в основе того или иного закона. «Пресный хлеб должно есть семь дней, и не должно находиться у тебя квасного хлеба, и не должно находиться у тебя квасного во всех пределах твоих. И объяви в день тот сыну твоему, говоря: это ради того, что Господь сделал со мною, когда я вышел из Египта».[131] Совершенно очевидно, что юридические кодексы были сводами законов, которые должны были соблюдаться не только тем поколением, которому они были даны, но и их потомками.[132] Ветхий Завет полон призывов к послушанию, следовательно, Израиль знал о ключевой роли закона и понимал, что его благосостояние и процветание зависят от верности заповедям. Никто не станет спорить с тем, что Израилю было обещано пребывание в земле обетованной лишь до тех пор, пока они будут верны заповедям Моисея. В основании пророческих откровений лежало осознание того, что несоблюдение закона Божьего неизбежно вело к изгнанию из их земли. Могли бы быть у израильтян более веские причины для тщательного хранения Слова Божьего? Ведь без Божественного позволения никаких изменений в своде законов не допускалось. «Не прибавляйте к тому, что я заповедую вам, и не убавляйте от того; соблюдайте заповеди Господа, Бога вашего, которые я вам заповедую».[133] Неизменность Моисеевых законов проистекает из самой природы завета Бога с человеком и подтверждается тем, что законы были начертаны на каменных скрижалях, — символе неизменности и незыблемости, — а также предписаниями о неукоснительном соблюдении законов Божьих, провозглашенных перед всем народом у вод Иордана. «Когда перейдете Иордан, поставьте камни те, как я повелеваю вам сегодня, на горе Гевал… и напиши на камнях все слова закона сего очень явственно».[134] Заповедь: «Слушай гласа Господа Бога твоего и исполняй заповеди Его и постановления Его, которые заповедую тебе сегодня» повторяется во Второзаконии почти тридцать раз.[135] Из этого ясно следует, что Израилю надлежало твердо держаться всех Божественных постановлений с самого начала своей истории. Если же обстоятельства требовали изменить тот или иной закон, это можно было сделать лишь с позволения Господа (ср. 2 Пар. 30, 15).
Не следует также забывать, что значение, придававшееся верной передаче Божьих слов, напрямую связано с осознанием того факта, что от неукоснительного следования пророческим откровениям зависит дальнейшая судьба Израиля. Как свидетельствует история, исполнение закона Божьего было для Израиля вопросом жизни и смерти. Пророки отрезвляли народ, ревностно призывая их хранить преданное им слово Господа.
Кроме того, в Пятикнижии ответственность за хранение священных книг возлагается на особую группу людей. В Исх. 25, 21 Господь обращается к Моисею со словами о перенесении закона Божьего в скинию собрания: «…в ковчег же положи откровение, которое Я дам тебе» (как уже отмечалось выше, термин «откровение»; по–еврейски edot, означает письменный закон).[136] Моисей так и сделал. «И обратился я, и сошел с горы, и положил скрижали в ковчег, который я сделал, чтоб они там были, как повелел мне Господь» (Втор. 10, 5; ср. Исх. 40, 20). Мы уже говорили о том, что хранение всеми почитаемых откровений в святилище было обычной для народов древнего мира практикой.[137] (Не исключено, что и genizah, используемая в синагогах для хранения пришедших в негодность еврейских свитков, происходит от этого слова.) Судя по Исх. 16, 33–34, израильтяне свято хранили этот обычай. Перед Господом — в скинии собрания — надлежало поставить сосуд с манной в свидетельство грядущим родам.
Там же размещался и расцветший жезл Аарона.[138] Более того, сам ковчег, помещавшийся в скинии собрания, был сделан специально с той целью, чтобы в нем хранились священные Писания: «И Я напишу на скрижалях те слова, которые были на прежних скрижалях, которые ты разбил; и положи их в ковчег» (Втор. 10, 2).
На всем протяжении израильской истории всякая святыня хранилась в скинии собрания, а затем в сменившем ее храме. После избрания Саула царем Самуил в присутствии народа объясняет «права царства», записывает их на свитке и кладет его «перед Господом» (1 Цар. 10, 25). По завершении строительства Соломонова храма священники помещают древний ковчег завета во внутреннее святилище. Две каменные скрижали, полученные Моисеем на Хориве, все еще находятся в ковчеге. После губительнейшего вероотступничества Манассии и его сына Амона, который «ходил тою же точно дорогою, которою ходил отец его», закон был снова найден и восстановлен в Израиле царем Иосией — после полувека безбожия и беззакония. Хотя не все исследователи согласны с тем, что найден был весь закон, а только вариант Второзакония, библейские свидетельства указывают на то, что священные Писания хранились именно в храме.[139] И, наконец, согласно иудейским писателям, список закона хранился в храме вплоть до первого века. Об этом уже упоминалось в связи с записями Иосифа Флавия — иудея, пользовавшегося особым благорасположением римских военачальников.[140] Иосиф Флавий присутствовал при захвате римлянами Иерусалима и был свидетелем разрушения храма. Он писал, что список иудейского закона был увезен из храма и помещен во дворце Веспасиана.
Что же из этого следует? Принятый в древнем мире обычай хранить священные писания и артефакты в святилище сам по себе свидетельствует о том, что служителями и хранителями закона и прочих канонических книг были священники и левиты, отвечающие за скинию собрания и храм с его внутренним убранством.
Возложение закона в скинию собрания, а затем в храм, вполне соответствует иудейскому отношению к священникам и левитам как к учителям закона. Весь Ветхий Завет свидетельствует об этом. «Научать сынов Израилевых всем уставам, которые изрек им Господь», согласно Пятикнижию, были поставлены священники и левиты (Лев. 10, 11). Во Втор. 17, 8–12 мы читаем, что на священников и левитов была возложена обязанность учить народ справедливому суду, а во Втор 24, 8 — наставлять народ в отношении богоугодного поклонения. Каждые семь лет, на празднике кущей, священникам надлежало читать закон Моисеев перед всем народом, собравшемся на поклонение, что лишний раз доказывает его каноничность (Втор. 31, 9–13). Еще одним напоминанием о роли священства были так называемые благословения колен израильских, когда Моисей провозгласил о левитах, что они «учат законам Твоим Иакова и заповедям Твоим Израиля, возлагают курение пред лице Твое и всесожжения на жертвенник Твой» (Втор. 33, 10).
Повествования, записанные в Ветхом Завете, не менее показательны. Пророк и священник Самуил осознавал, что частично в его обязанности входит наставление народа: «Буду наставлять вас на путь добрый и прямой» (1 Цар. 12, 23). После того как царь ассирийский переселил народ израильский из Вавилона, Куты, Аввы, Емафа и Сепарваима в города самарийские, он послал туда и освобожденного израильского священника, чтобы тот «пошел и жил там, и научал их закону Бога той земли». Чужеземный царь понимал, что обучением народа законам занимаются именно священники. В 2 Пар. 15, 3 пророк Азария, сын Одедов, говорит, что Израиль долгое время был «без священника учащего», а в 2 Пар. 17, 7–9 говорится о том, что Иосафат послал священников и левитов во все города иудейские, чтобы они наставляли народ по книге закона Господня. Во дни Иосии левитов описывали как «наставников всех израильтян» (2 Пар. 35,3). Все это вполне сочетается с обязанностями, возложенными на левитов и священников в Пятикнижии на том основании, что именно они и были хранителями канона.
Об этом же говорится и у пророков. Иеремия называет священников «учителями закона» (Иер. 2, 8). Недоброжелатели пророка решили избавиться от него, уверенные в том, что это не будет большой потерей для Израиля, ведь «не исчез же закон у священника» (Иер. 18, 18). В Иез. 7, 26 утверждается противоположное: «И не станет учения (Торы) у священника и совета у старцев», когда придет бедствие и народ Божий будет уведен в плен. Однако если храм будет восстановлен, то, по пророчеству Иезекииля, священники и левиты снова будут «учить народ Мой отличать священное от несвященного и объяснять им, что нечисто и что чисто», то есть учить их соблюдению закона (Иез. 44, 23 и далее). Михей (3, 11) сетует, что «пророки… предвещают за деньги», подразумевая под этим, что священники злоупотребляют законом, служа собственной корысти. В Соф. 3,4 сказано, что священники «оскверняют святыню, попирают закон». Пророк Аггей (2, 11) пишет: «Спроси священников о законе», а значит, они должны были его знать. У Малахии 2, 5–7 идеальный священник описывается так: «Закон истины был в устах его… уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его».
