Епископ Еленопольский Палладий - Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов
Об авве Аффонии
Между монахами Пахомиева монастыря есть раб Божий именем Аффоний, занимающий теперь второе место в монастыре, мой искренний друг. Его, как уже недоступного соблазнам, обыкновенно посылают в Александрию по монастырским нуждам, как–то: для продажи рукоделия и для покупки припасов. Есть и другие монастыри, в которых живут по двести и по триста человек. Так, например, в Панопольском монастыре братии состоит триста человек. В этом монастыре видел я пятнадцать портных, семь кузнецов, четыре плотника, двенадцать верблюжьих погонщиков, пятнадцать сукноваляльщиков. Здесь занимаются всяким ремеслом и остатки от вырученного употребляют на содержание женских монастырей и на подаяния в темницы. Вставши рано утром, все принимаются за свои ежедневные работы: одни трудятся на поварне, другие готовят трапезу. Там они заняты до третьего часа дня — ставят столы, раскладывают по столам хлеб, разного рода овощи, оливы, сыр и сушеные плоды. Собираются в трапезу не все в одно время. Ещё не привыкшие к строгой жизни приходят за стол в шестом часу (это около полудня), немощные — в седьмом, иные — в восьмом, другие — в девятом, а иные — в десятом или поздно вечером; одни через два дня, другие через три и даже через пять дней — словом, каждый разряд знает свой час. Занятия их вот в чем состоят: один возделывает землю, другой работает в саду, кто — на кузнице, на мельнице, в кожевне, иные идут в мастерскую плотничать, иные валяют сукна, другие плетут разного рода и величины корзины и за работою читают наизусть Писание.
К Пахомиевым же монастырям принадлежит женский монастырь, имеющий около четырехсот инокинь; в нем содержат такой же устав и образ жизни, только не носят милоти. Инокини живут на одном берегу Нила, а монахи — против них на другом. Если скончается девственница, другие девственницы, приготовив её к погребению, выносят и полагают её на берегу реки. Иноки же, переплывши реку, переносят умершую на свой берег с пальмовыми и оливковыми ветвями и псалмопением и погребают в своих гробницах. Кроме пресвитера и диакона, никто не входит в женский монастырь, да и они — только по воскресеньям, для богослужения.
Об оклеветанной девственнице
В этом женском монастыре случилось вот что. Портной, мирянин, переплыв реку, по неведению, искал себе работы. Одна из младших девственниц, вышедши по какой–то надобности из монастыря, случайно встретилась с ним (место было пустынное) и сказала ему: «У нас есть свои портные». Встречу эту видела другая сестра и, чрез несколько времени поссорившись с тою сестрою, в жару злобного гнева, по наущению диавольскому, оклеветала её пред сестрами по поводу той встречи. К клеветнице присоединились некоторые и не желавшие зла сестре. Эта, не могши перенести позора, что подверглась такой клевете, когда грех и на мысль не приходил ей, с печали тайно бросилась в реку и утопилась. Не перенесла этого и клеветница. Одумавшись, она увидела, что по злобе оклеветала и погубила её, и сама удавилась. Когда пришел в монастырь пресвитер и сестры рассказали ему о случившемся, то он воспретил совершать поминовение по преступницам, а других, которые знали дело и не уговорили клеветницу, но ещё поверили словам её, отлучил на семь лет от причащения.
О юродивой девственнице
В том же монастыре была одна девственница, именем Исидора. Христа ради она показывала себя юродивою и безумною, избрав сей род подвижничества по своему редкому смирению и самоуничижению. Другие до того презирали её, что даже не ели с нею, а она принимала это с радостию. Служа в поварне, она исполняла всякое послушание для всех сестер, как покорная рабыня, готовая на всякую службу. Сия блаженная была, как говорится, отребьем монастыря и самым делом исполняла написанное в Святом Евангелии: Иже хощет в вас вящший быти, да будет всем раб и всем слуга (ср.: Мф. 20, 26; Мк. 10, 43); также: Аще кто мнится мудр быти в вас в веце сем, буй да бывает, яко да премудр будет (1 Кор. 3, 18). Другие девственницы, как уже постриженные, носили на голове куколи, а у нее голова всегда была покрыта ветхою повязкою. Из четырехсот сестер ни одна не видывала, когда она ела. За трапезу она никогда не садилась, никогда не брала себе и ломтя хлеба, а довольна была крошками, собираемыми после стола, и остатками в сосудах, которые обмывала. Обуви также она никогда не носила и, несмотря на все поношения, брань и презрение, какие многие оказывали ей, никого не обижала и ни полсловом не показывала ропота.
О Питириме
Святому отшельнику Питириму, жившему в Порфирите, мужу, знаменитому подвигами, предстал Ангел и сказал о преподобной Исидоре: «Для чего ты превозносишься своими подвигами, как благочестивый и живущий в таком месте? Хочешь ли видеть женщину более тебя благочестивую? Ступай в женский Тавеннский монастырь и найдешь там одну, которая носит на голове повязку, — она лучше тебя, ибо она борется с таким многолюдством, всем служит различным образом и, хотя все презирают её, сердцем никогда не отступает от Бога. А ты, сидя здесь и никогда не живши в мире, блуждаешь мыслию по городам».
Поднявшись со своего места, Великий Питирим пошел в Тавеннский монастырь и просил тамошних учителей проводить его в женский монастырь. Переправившись через реку, они с радостию ввели его туда, как мужа, знаменитого между отцами и состарившегося в подвижничестве. Когда помолились они, Великий изъявил желание видеть лично всех насельниц. Собрались все — не пришла одна Исидора. Святой Питирим сказал: «Приведите мне всех». И когда ему отвечали: «Мы все здесь», он сказал: «Здесь нет одной, которую показал мне Ангел». Тогда они сказали: «Есть у нас одна безумная — она в поварне». «Приведите и её, — говорит Великий, — дайте мне посмотреть на нее». И они пошли позвать её. Но Исидора, понявши дело, не послушалась; может быть, ей было и откровение. Ее ведут насильно, говоря: «Святой Питирим желает видеть тебя». А имя его было славно. Когда же привели её и Великий увидел лицо её и на голове у нее ветхую повязку, пал ей в ноги и сказал: «Благослови меня, мать». И она, также упавши ему в ноги, сказала: «Ты благослови меня, господин мой!». Увидя это, все изумились и стали говорить: «Авва! Не срами себя: она безумная!». «Вы безумные, — отвечал святой старец, — а она лучше вас и меня — она мать наша, и я молюсь, чтобы оказаться равным ей в день Суда».
Услышав это, все с плачем пали ему в ноги, исповедуя, как много огорчали они эту святую. Одна говорила: «Я всегда смеялась над нею». Другая: «Я издевалась над её смиренным видом». Иная говорила: «Я оскорбляла её, тогда как она молчала». А та: «Я часто выливала на нее помои». Одна говорила: «Я била её». Другая: «Я ударяла её кулаком». Словом, все признавались в каких–нибудь нанесенных ей оскорблениях. Принявши их раскаяние, святой Питирим помолился о них вместе с нею и, много утешив честную рабу Христову, удалился из обители.
Спустя несколько дней эта блаженная, не терпя славы, чести, услуг, которые стали оказывать ей все сестры, и тяготясь извинениями, тайно удалилась из монастыря. Куда ушла она, где скрылась и где скончалась, никто не знает доныне. Так по–двизалась доблестная, смиренномудрая и блаженная сия девственница.
Об Иоанне Ликопольском
В Ликополе жил некто по имени Иоанн. Из детства выучился он плотничать, а брат его был красильщик. Достигши двадцатипятилетнего возраста, Иоанн отрекся мира и после пяти лет, проведенных в различных монастырях, один удалился в гору Лико. На самой вершине горы он построил себе келлию, состоящую из трех комнат, и в них оставался безвыходно. В одной комнате молился, в другой работал и принимал пищу, третья была назначена для телесных потребностей. Проведши в этом заключении тридцать лет, в течение которых все нужное принимал от прислужника через окно, он удостоился дара пророчества и этим дарованием стал известен всем по самым событиям. Между прочим, он посылал и благочестивому царю Феодосию различные предсказания. Так, например, открыл наперед возмущение мятежников, предсказал и скорую погибель их, предсказал о тиране [17] Максиме, что царь возвратится, одержав над ним победу в Галлии, также о тиране Евгении, что Феодосий победит и его, а сам окончит там дни свои и оставит царство сыну своему. О святости сего мужа везде пронеслась великая слава, и поэтому император Феодосий чтил его как пророка.
Один военачальник приходил к нему узнать, победит ли он ефиопов, которые вторглись в то время в Сиену, что в Верхней Фиваиде, и опустошали её окрестности. Святой отец сказал ему: «Если пойдешь на врагов, то овладеешь ими, укротишь и покоришь их и будешь в чести у государей». Так и случилось, события подтвердили пророчество. Он сказал также, что благочестивый император Феодосий скончается своею смертию. Вообще он обладал пророческим даром в необыкновенной мере, как об этом слышали мы от живших с ним отцов, которых честность известна была всем тамошним братиям. Они ничего пристрастно не говорили о сем муже, а разве только сообщали в меньшем виде.
