Павел Михалицын - Почитание святых
4) В Великую Отечественную войну мы, как семья многодетная, были эвакуированы под г. Тамбов, где сильно бедствовали: нечего было есть, все вещи, взятые с собой, были променяны на продукты. Уезжая из Москвы, мама взяла с собой акафист преподобному Серафиму и ежедневно его читала. Преподобный спас нас от голодной смерти, так как мы уже пухли от голода: несмотря на запрет, сельсовет выдал нам документы, чтобы мы могли вернуться в 1943 г. в Москву, где нам сразу же дали паек.
5) Мама умерла в 1999 г. в возрасте 99 лет, а за два года до того, оставшись дома с моей сестрой, разговаривала с ней и вдруг умолкла. На вопрос сестры: что, мол, вдруг замолчала? – она ответила: «Только что ко мне подошел старец Серафим Саровский, постоял-постоял, посмотрел на меня и ушел». Она показала рукой, где он стоял, несмотря на то, что была уже совершенно слепа. «А что он тебе сказал?» – спросила сестра. «Этого он не велел никому говорить», – был ответ.
Тропарь и молитва святому Серафиму Саровскому
Тропарь, глас 4
От ю́ности Христа́ возлюби́л еси́, блаже́нне, и Тому́ еди́ному рабо́тати пла́менне вожделе́в, непреста́нною моли́твою и трудо́м в пусты́ни подвиза́лся еси́, умиле́нным же се́рдцем любо́вь Христо́ву стяжа́в, избра́нник возлю́блен Бо́жия Ма́тере яви́лся еси́. Сего́ ра́ди вопи́ем ти: спаса́й нас моли́твами тво́ими, Серафи́ме, преподо́бне о́тче наш.
Молитва
О вели́кий уго́дниче Бо́жий, преподо́бне и Богоно́сне о́тче наш Серафи́ме! При́зри от Го́рния сла́вы на нас, смире́нных и немощны́х, обремене́нных грехми́ мно́гими, твое́я по́мощи и утеше́ния прося́щих. Прини́кни к нам благосе́рдием тво́им и помози́ нам за́поведи Госпо́дни непоро́чно сохраня́ти, ве́ру Правосла́вную кре́пко содержа́ти, пока́яние во гресе́х на́ших усе́рдно Бо́гу приноси́ти, во благоче́стии христиа́нстем благода́тно преуспева́ти и досто́йным бы́ти твоего́ о нас моли́твеннаго к Бо́гу предста́тельства. Ей, свя́тче Бо́жий, услы́ши нас, моля́щихся тебе́ с ве́рою и любо́вию, и не пре́зри нас, тре́бующих твоего́ заступления; ны́не и в час кончи́ны на́шея помози́ нам и заступи́ нас моли́твами твои́ми от зло́бных наве́тов ди́авольских, да не облада́ет на́ми тех си́ла, но да сподо́бимся по́мощию твое́ю насле́довати блаже́нство оби́тели ра́йския. На тя бо упова́ние на́ше ны́не возлага́ем, о́тче благосе́рдый, бу́ди нам во́истину ко спасе́нию путево́ждь и приведи́ нас к невече́рнему све́ту жи́зни ве́чныя богопри́ятным предста́тельством тво́им у Престо́ла Пресвяты́я Тро́ицы, да сла́вим и пое́м со все́ми святы́ми достопоклоня́емое И́мя Отца́, Сы́на, и Свята́го Ду́ха, во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский
(Празднование 2 января. Этому святому молятся о всякой семейной и бытовой нужде, о даровании способностей к учебе и об избавлении от недуга пьянства, а также об исцелении от беснования и одержимости)
Святой праведный Иоанн Кронштадтский
Краткое житие и молитвенное заступничество святого Иоанна Кронштадтского[23]
Святой праведный Иоанн (Иоанн Ильич Сергиев), прозванный Кронштадтским, родился 19 октября 1829 г. в семье бедного причетника Илии Михайловича и Феодоры Власьевны Сергиевых в селе Сура Пинежского уезда Архангельской губернии. Думая, что он недолго проживет, его крестили сразу после рождения с именем Иоанн в честь празднуемого в этот день преподобного Иоанна Рыльского, великого светильника Болгарской церкви. Но ребенок стал крепнуть и расти. Детство его протекало в крайней бедности и лишениях, но благочестивые родители заложили в него твердый фундамент веры. Мальчик был тихим, сосредоточенным, любил природу и богослужения. В шестилетнем возрасте он сподобился лицезреть в горнице Ангела, блиставшего небесным светом. Небожитель сказал ему, что является его Ангелом-Хранителем, всегда стоящим окрест его в соблюдение, охранение и спасение от всякой опасности, и будет хранить его всегда на протяжении всей жизни.
Когда Иоанну исполнилось девять лет, отец, собрав последние крохи, отвез его в приходское Архангельское училище. Трудно давалась ему грамота, из-за чего он сильно скорбел. Тогда мальчик молил Бога о помощи. Однажды, в один из таких тяжелых моментов, в глубокую полночь, когда все спали, он встал и начал молиться особенно горячо. Господь услышал его молитву, и Божественная благодать осенила его, и, по его собственному выражению, «мгновенно как бы завеса спала с его глаз». Он вспомнил все, что говорилось в классе, и как-то все прояснилось в его уме. С тех пор он стал делать большие успехи в учении. Из приходского училища он перешел в семинарию, которую окончил первым, и за блестящие успехи был принят на казенный счет в Санкт-Петербургскую Духовную академию.
Столица не испортила юношу, он остался таким же религиозным и сосредоточенным, каким был дома. Вскоре умер отец, и, чтобы поддержать мать, Иоанн стал работать в канцелярии Академии с жалованием в десять рублей в месяц. Эти деньги полностью отсылались матери. В 1855 г. он окончил Академию со степенью кандидата богословия. Молодой выпускник в том же году был рукоположен в иереи и назначен священником Андреевского собора в городе Кронштадте. Твердо решившись служить всем своим существом Богу и страждущему человечеству, отец Иоанн уговорил свою супругу Елисавету остаться девственниками.
С первого же дня после своего рукоположения отец Иоанн всецело отдал себя на служение Господу и стал ежедневно совершать Божественную литургию. Он горячо молился, учил людей правильно жить и помогал нуждающимся. Его усердие было поразительно. Поначалу некоторые люди смеялись над ним, считая его не совсем нормальным.
Отец Иоанн чувствовал большую жалость ко всем обездоленным и страждущим. Не гнушаясь никем, он шел по первому зову к самым нищим и опустившимся людям. У них он молился, а потом помогал им, часто отдавая последнее из того, что имел. Случалось иногда, что, придя в бедную семью и видя нищету и болезни, он сам отправлялся в лавочку или за доктором в аптеку.
Одно время отец Иоанн был законоучителем. Его влияние на учеников было неотразимым, и дети очень любили его. Батюшка был не сухим педагогом, а увлекательным собеседником. Он тепло и задушевно относился к своим ученикам, часто за них заступался, на экзаменах не проваливал, а вел простые беседы, которые запоминались ученикам на всю жизнь. Отец Иоанн имел дар зажигать веру в людях.
В просьбах помолиться он не отказывал ни богатым, ни бедным, ни знатным, ни простому люду. И Господь принимал его молитвы. На литургии отец Иоанн молился горячо, требовательно, дерзновенно. Протоиерей Василий Шустин так описывает одну из литургий отца Иоанна, на которой он побывал в юношеском возрасте. «Великим постом я приехал с моим отцом в Кронштадт, чтобы поговеть у отца Иоанна. Но так как оказалось невозможным лично исповедоваться у него, нам пришлось исповедаться на общей исповеди. Пришел я с моим отцом к Андреевскому собору еще до звона. Было темно – только 4 часа утра. Хотя собор был заперт, народу около него уже стояло порядочно. Нам удалось накануне достать у старосты пропуск в алтарь. Алтарь был большой, и туда впускали до ста человек. Через полчаса приехал отец Иоанн и начал служить утреню. К его приезду собор наполнился до отказа, а он вмещал в себя более пяти тысяч человек. Перед амвоном стояла решетка, чтобы сдерживать богомольцев. Канон на утрени читал сам отец Иоанн.
К концу утрени началась общая исповедь. Сначала батюшка прочел молитвы перед исповедью. Затем сказал несколько слов о покаянии и громко на весь собор воззвал к людям: «Кайтесь!» – Тут стало твориться нечто невероятное. Раздались вопли, крики, устное исповедание тайных грехов. Некоторые стремились выкрикнуть свои грехи как можно громче, чтобы батюшка услышал и помолился за них. А батюшка в это время, став на колени и касаясь головой Престола, усердно молился. Постепенно крики превратились в плач и рыдания. Продолжалось так минут пятнадцать. Потом батюшка поднялся и вышел на амвон; пот градом катился по его лицу. Раздавались просьбы помолиться, но другие унимали эти голоса, и собор наконец стих. Тогда батюшка, высоко подняв епитрахиль, прочитал над народом разрешительную молитву и обвел епитрахилью над головами собравшихся. После этого он вошел в алтарь, и началась литургия.
За Престолом служило двенадцать священников, и на Престоле стояло двенадцать огромных чаш и дискосов. Батюшка служил напряженно, выкрикивая некоторые слова и являя как бы особое дерзновение перед Богом. Ведь сколько кающихся душ он брал на себя! В конце долго читали молитвы перед причастием, потому что надо было приготовить много частиц для причастия. Для Чаши поставили перед амвоном особую подставку между двумя решетками. Батюшка вышел около девяти часов утра и стал причащать людей.
