Александр Мень - История религии (Том 6)
Но значит ли это, что Сущий безусловно непроницаем для твари? Если Он создает космос и открывает Себя людям, следовательно, есть нечто, связывающее "чистое Бытие" с миром, какое-то излияние Его, которое преодолевает бездну, отделяющую Абсолют от Вселенной. Иначе невозможна была бы и сама Библия. Именно она указывает на второй путь богопознания, доступный, правда, лишь избранникам. Таковым был патриарх Исаак, чье имя в переводе означает "радость", радость, даруемую любовью Божией. Она не может быть "достигнута", а свободно изливается в душу человека.
Для Филона все это не умозрительные гипотезы. Он сам пережил состояния, которые сравнивал с тем "священным Мраком Синая", куда вступил Моисей (начиная с Филона, Синай станет образом, часто встречающимся у мистиков). Только пройдя через облако Синая, очистившись и поднявшись над тленным, дух может осмыслить свой неизреченный опыт хотя бы частично. "Не видим ли мы свет через него самого? Так и Бог, будучи Своим собственным сиянием, познается только через Себя",-говорит Филон (32). Человек должен быть открыт воздействию небесного света. "Подобно исступленным и корибантам, исполни себя вдохновенным безумием и даже так, как вдохновлялись пророки. Ибо мысль, охваченная божественным Откровением, уже не принадлежит себе, а прорывается из глубины, внушенная небесной волей, рожденная Реальностью, устремленная ввысь. Она несет в себе истину, указующую путь и устраняющую все преграды, так что путь становится ровным и по нему можно идти. Таков разум, повинующийся Богу" (33). Это близко к тому, что св. Григорий Назианзин выразит словами: "Богословие есть молитва".
Готовясь облечь в понятия тайну отношения Бога к Его созданию, Филон чувствовал великую ответственность и ждал озарения свыше. Однажды, когда он читал рассказ Книги Бытия о явлении Аврааму трех небесных мужей, его пронзила мысль: не указывают ли ангелы, сопровождавшие Господа, на какие-то Его свойства, доступные пониманию человека? Обратившись к толкованиям раввинов, философ нашел утвердительный ответ. Два ангела-это силы Божии. Сам Сущий "прост", то есть неразделен, но из недр Его, подобно языкам пламени, вырываются два потока. "Единый, реально существующий Бог обладает главным образом и прежде всего двумя свойствами: благостью и могуществом. Благостью Он создал мир, а правит им по Своему могуществу" (34). В самом деле, бессильная благость не может творить, а сила, лишенная добра, оборачивается тиранией.
Филон продолжал свои поиски. Внимание его было приковано к Богоявлениям, описанным Библией; в них он хотел найти "звенья", связующие Единого и тварь. Писание говорит об Ангеле Сущего и Премудрости Его, о Слове и Духе. Следовательно, Запредельный каким-то непостижимым образом соприкасается с нашим миром. Филон принял для этих аспектов Бога наименования "силы" и "энергии". Они нетварны, но пронизывают всю тварь. "Через эти-то силы,-утверждал философ,-построен бестелесный мир духа, первообраз мира явлений, состоящий из невидимых эйдосов, подобно тому как мир явлений состоит из тел" (35). Верный принципу универсализма, александриец искал созвучия своей мысли в языческой мудрости. Он сближал божественные "силы" с идеальным космосом Платона. У стоиков он находил учение об "осеменяющих логосах", которое тоже могло служить параллелью к его богословию.
Признание особой области незримых "энергий" снимало для Филона дилемму: либо Бог пребывает по ту сторону твари, либо - в ней самой. Концепция "сил" помогла философу подняться над деизмом и пантеизмом эллинов, а в дальнейшем она была развита христианской мыслью, особенно в восточно-православной традиции исихастов (36).
В умопостигаемом царстве "энергий", согласно Филону, центральное место принадлежит той, которую он обозначил как Логос. Этот термин был взят им из греческой метафизики, но в отеческих писаниях-у пророков, в Книге Премудрости-Слово выступало как творческая сила Божия. О Слове-орудии Зиждителя-Птаха-Филон мог читать также в книгах египетских жрецов (37).
Учением о Логосе был отмечен тот уровень иудейского богословия, где оно ближе всего подошло к христианскому. Однако Логос Филона отнюдь не тождествен Слову евангелиста Иоанна, отличаясь при этом и от Логоса греческой философии (38). У Филона Логос-сущность вторичная по отношению к Божеству. В то же время Его нельзя назвать и тварью, как делали позднее ариане. В трактате "Кто есть наследник Божественного" о Логосе говорится как о посреднике, который находится "между двумя пределами". Он-вселенский Первосвященник, причастный и Небу и земле.
Филон, очевидно, сознавал, что пересек границу рационально выразимого. Поэтому он намеренно покидает отвлеченный способ изложения. Он начинает говорить как поэт и мифотворец, которого не страшат антиномии и свободный импрессионизм метафор. "Кормчий Вселенной,-пишет он,-управляет всем, держась за Логос, словно за руль, пользуясь для блага твари тем же инструментом, с помощью которого Он образовал мир" (39).
Вытекает ли из этого, что Филон представлял себе Логос безликой стихией? Иной раз философ дает повод толковать его мысль таким образом, но, если учесть все его высказывания, становится ясно, что Логос Филона не "нечто", а "некто". Ведь именно Слово обращено к человеку в Откровении и именно оно отобразилось в духовном Адаме. "Великий Моисей,пишет Филон,- не уподобил образ разумной души (...... ....... .......) никакой твари, определив ее как подлинную монету божественного и незримого духа, ознаменованную и запечатленную Божией печатью, начертание которой есть вечный Логос" (40).
В определенном смысле Логос-это Сам Сущий, умалившийся ради Своего создания. "Логос,- утверждает Филон,- является нашим Богом, Богом несовершенных людей" (41). Он, с одной стороны, наполняет Вселенную как ее душа, а с другой- неотделим от глубин Предвечного. Вбирая в себя многоликое царство энергий, Логос одновременно есть "первородный Сын Божий". Филон отваживается называть его даже "вторым Богом" (42).
Таким образом, хотя иудейский мудрец не пришел к учению о Троичности, он указал на совместимость монотеизма с идеей саморазличения в природе Сущего. Единство Бога переставало пониматься как однозначное и статичное. Откровение и разум постигли динамику в Самом Божестве. Тем самым Филон подготовил христианскую мысль к посильному осмыслению тайны Отца, Сына и Духа...
По словам Филона, Логос-"самая прочная и незыблемая опора Вселенной. Распространяясь от центра к периферии и от периферии к центру, он следует необходимому движению природы, стягивая воедино и скрепляя Собой, как печатью, все ее части" (43). Иначе говоря, Логос не ведет мироздание и человека к совершенству, но лишь вращает их по заколдованному кругу. Это самая значительная уступка Филона языческой философии.
Другую уступку он сделал, трактуя проблему материи.
Филон пытался убедить себя, что сохраняет верность Библии, но при этом приписывал ей собственные теории. "Моисей,- утверждал он,-достигший вершин философии и вместе с тем наученный Откровением многим глубоким истинам,-постиг, что в существующем необходимо различать две причиныдеятельную и пассивную" (44). Деятельная, по Филону,-это Логос, или Разум, пассивная же - Первоматерия. В согласии с Платоном александриец полагает, что Бог лишь организовал-бескачественный Хаос, а не создал само вещество.
Перед Филоном вставал тот же вопрос, что и перед Фомой Аквинатом, пытавшимся сочетать Откровение и Аристотелеву концепцию вечной Вселенной (45). Чтобы избежать упреков, будто он делает материю совечной Творцу, Филон устранил саму проблему "хронологической" первичности. Предвосхищая блаженного Августина, он доказывал, что время не существовало прежде творческого "Да будет!". Само же творение произошло в потоке времени. "Бог,-утверждал Филон,-не замысливал, прежде чем действовать, и никогда не существовало такого времени, когда Он бездействовал, так как эйдосы пребывали с Ним с самого начала" (46). Вне активности Логоса материя есть "не-сущее"; подлинное бытие она обретает только будучи сформирована Словом и заключенными в Нем силами. Творец, по выражению философа, "вызывает не-сущее к бытию, создавая стройное из хаотичного, качество-из бескачественного, сходство-из несходного, тождество-из различий, гармонию и связь-из разобщенного и несогласного, равенство-из неравенства, свет-из мрака" (47).
Следуя Библии, философ, казалось, был готов признать тварь возлюбленным детищем Создателя. "Праведный человек,-пишет он,-познающий природу бытия, делает удивительное открытие, что весь окружающий мир, все вещи есть благодать Божия" (48). Но тут же, противореча самому себе, Филон оказывается во власти платоновского дуализма.
Для него, как и для греков, нет космического зла, порожденного волей, восстающей против Создателя. Несовершенство мира вытекает из мертвенности Хаоса, из самой природы "не-сущего". Материя как таковая есть отрицательный полюс, а гармония достигается освобождением от нее.
