Пути к Богу: Жизнь по Бхагавадгите - Рам Дасс
Через некоторое время после моей первой встречи с Махарадж-джи он спросил меня про то, что называл моим «йогическим снадобьем» — ЛСД. Я порылся у себя в сумке, извлёк коробочку с пилюлями, которую всегда носил с собой, и показал ему лежавшие в ней три капсулы с ЛСД — около девятисот микрограмм, очень солидная доза. Он взял их у меня и положил себе в рот; после этого он целый день продолжал разговаривать и заниматься всеми повседневными делами, причём с ним абсолютно ничего не происходило.
Через некоторое время я вернулся в Америку, что-то написал об этом эпизоде и несколько раз возвращался к нему в лекциях. Но внутри у меня всё время шевелилось сомнение: может быть, благодаря ловкости рук или гипнотическому внушению Махарадж-джи вовсе не принял мои таблетки, а просто перебросил их через плечо или сделал ещё что-нибудь в этом роде? (Вот он — мой неугомонный интеллект, снова за работой!)
Когда я в следующий раз приехал в Индию, Махарадж-джи пригласил меня к себе и сказал:
Ты давал мне какое-то лекарство, когда был у меня в последний раз?
— Да, Махарадж-джи, — ответил я.
— Я его принял?
— Ну, думаю да, Махарадж-джи.
— И что случилось?
— Да ничего.
— Джао, джао (иди отсюда)! — сказал он мне тогда. На следующее утро Махарадж-джи снова позвал меня к себе и сказал:
— У тебя есть ещё то лекарство?
— Да, — ответил я.
— Давай его сюда.
Я достал ЛСД, которое было у меня в сумке. На этот раз у меня оказалось пять таблеток, одна из которых была сломана. Он взял четыре целых — огромная доза, около тысячи двухсот микрограмм чистого ЛСД — и демонстративно положил их себе на язык, устроив из этого почти пантомиму, так чтобы у меня не оставалось ни малейших сомнений, что он действительно принял их.
Проглотив все четыре, он спросил:
— Пани (Можно мне воды)?
— Конечно, — ответил я.
Я принёс ему воды, и он отпил немного из чашки.
— Они сделают меня безумным? — спросил он.
— Возможно, — ответил я. — Можешь теперь делать, что захочешь.
(Следует всё время помнить, с кем ты разговариваешь, не так ли?)
— Сколько это будет продолжаться?
— Около часа, — ответил я.
Тогда он подозвал старика, у которого были такие огромные карманные часы на цепи, которые более естественно смотрелись бы на стене вокзала. Махарадж-джи заставил его сесть рядом с собой на циновку, опёрся на него и уставился на часы — это была комедия, достойная братьев Маркс![101] В какой-то момент, где-то через полчаса,
Махарадж-джи скрыл лицо под покрывалом на несколько минут. Когда же он его откинул, под ним обнаружилась физиономия душевнобольного с языком наружу и глазами, сведёнными к носу. «Матерь Божья! — подумал я. — Что я наделал! В первый раз он действительно не принимал ЛСД и знал, что я это знаю, потому что хорошо читает мысли. А теперь он решил действительно проглотить его — но не знал, к чему это может привести, и вот он сошёл с ума, этот милый старый человек! Ох, и всё это теперь на моей совести!» В этот момент Махарадж-джи посмотрел на меня и стал хохотать. Он всё смеялся и смеялся над тем, как ловко разыграл меня, и не мог остановиться. После этого он вернулся к своим обычным занятиям, разговаривая с посетителями и угощая их фруктами.
По истечении часа Махарадж-джи ткнул пальцем в стариковские часы и спросил:
— Ну, что скажешь?
— Думаю, оно не сработает, — сказал я.
— А посильнее у тебя ничего нет?
— Нет, Махарадж-джи. Он пожал плечами.
— Большинство йогов побоялись бы принимать такое лекарство, — сказал он. — Такие вещи раньше были известны в долине Кулу, но знание о них потеряно. Никто больше ничего о них не знает.
Позже я спросил его: «Махарадж-джи, можно ли принимать такие вещества?» На это он ответил: «Если ты находишься в каком-нибудь прохладном месте и в душе у тебя мир, если ты один и обращён мыслями к Богу, это может быть полезно. Они позволят тебе поклониться Христу и поздороваться с ним за руку. (Он имел в виду возвращение домой, в царство Духа.) Но ты останешься там всего на два часа, а потом тебе всё равно придётся уйти. Лучше стать Христом, чем ходить здороваться с ним, но этого твоё лекарство сделать не может. Оно не приведёт тебя к полному самадхи».
Но это вовсе не значит, что оно бесполезно. Махарадж-джи сказал: «Такой опыт может быть очень полезен. Даже короткий визит к святому человеку значительно укрепляет веру. Но всё же любовь — гораздо более могущественное лекарство, чем твоё ЛСД».
(Однажды я рассказал одному из индийских учеников Махарадж-джи о том, как давал ему кислоту. «Это ещё цветочки», — возразил он мне и рассказал, как пару лет назад к Махарадж-джи пришёл один садху. В Индии некоторые садху принимают мышьяк в рамках практики бхакти-йоги. Они принимают его в микроскопических дозах, в которых он не ведёт к летальному исходу, а действует как психоделик. У садху с собой был запас мышьяка года на два, которого бы хватило, чтобы извести десять человек.
— Ну и где твой мышьяк? — сказал Махарадж-джи садху.
— Но, Махарадж-джи, у меня нет никакого мышьяка, вы ошибаетесь, — возразил ему садху.
— А ну-ка давай сюда мышьяк, — строго сказал ему Махарадж-джи.
Садху полез к себе в дхоти и извлёк пакет. Махарадж-джи открыл его и проглотил всё содержимое. Все вокруг начали плакать и рвать на себе волосы… но ничего не случилось.)
Первый раз, когда я принимал ЛСД после возвращения из Индии, я был в мотеле в Салинасе, штат Канзас. Это было прохладное место, в душе у меня царил мир, я был один и обращён мыслями к Богу. Условия были подходящими.
Я начал с форменной мелодрамы класса «В»
