Рецидив - Антон Владимирович Овчинников
***
Старик в белых льняных одеждах, опираясь на длинный посох, поманил меня к себе.
– Подойди ко мне, Эммануил, сын Мириям! – сказал он на удивление ровным и сильным голосом, – Братья рассказали мне, что случилось сегодня утром, хочу теперь услышать твой рассказ, юный брат!
Я увидел, что передо мной сам Аарон нашей Общины. И молчал, не решаясь ответить одному из высших Истинных.
– Ну что же ты молчишь?
– Я… Был… Во дворе, когда Цур выскочил из курят… – начал я, запинаясь, свою историю.
– Как ты думаешь, почему он сделал так? – прервал меня старец на полуслове.
Я пожал плечами, не зная, что ответить.
– Я укажу братьям прогнать этого подлеца из Общины! – промолвил он, внимательно глядя мне в глаза.
Я был поражен, прозорливостью Аарона – откуда он все узнал, если я еще ничего не успел рассказать и свидетелей, оживления птенцов не было?!
– А может, он не так плох, ребе? – спросил я, – Не выгоняй его, ведь Цур не сможет прожить без Общины! Просто он немного завистлив, его надо излечить от этого порока, пока он не захватил его душу целиком…
Старик, улыбнулся и облегченно вздохнул, повернулся ко мне спиной, и медленно, опираясь на свой посох, пошаркал к невысокой каменной скамье, где кряхтя, опустился на нее.
– Я рад, что ты именно такой! – сказал он, устраиваясь на каменном ложе.
– Ты добр и не порочен, как и должно быть Истинному… – продолжил он после некоторой паузы, – Мне лишь однажды удалось избавить от смерти ягненка, и то, после долгой молитвы Яхве! А ты, смог… Сколько было передушенных цыплят?
– Почти все… Ребе…
«На тебе Его печать!» – вдруг услышал я его голос, хотя видел, что старик молчал.
– Что? – ошеломленно, спросил я.
«То, что ты слышал…» – снова услышал я в своей голове усталый голос верховного старейшины.
– Как я могу слышать тебя, ребе?!
«Просто ТЫ и Я можем так говорить и слышать… Сядь рядом!» – Аарон указал на свободное место рядом с собой.
Я беспрекословно повиновался.
«Не каждый может это, но таких людей не мало, ты еще встретишься с ними… Я достиг этого только на закате своей жизни, а тебе, как я вижу, дано с рождения…»
– Да, ребе!.. – вскричал я, порываясь встать перед ним на колени.
«Не смей!» – удержал он меня за локоть, – «Наш народ ни перед кем не преклоняет колен, ни один из живущих здесь не достоин этого! А мы с тобой равные. Отвечай мне также…»
«Ребе?» – попытался я произнести мысленно, не сводя с него глаз.
«Да!»
«Как возможно такое?» – обратился я к нему.
«На тебе печать Яхве!» – повторил Аарон.
– Но как?.. Почему?..
«Не надо слов…» – оборвал меня наставник, – «Тяжкий груз прожитых лет давит на меня, с каждым годом все сильней и, иной раз, мне тяжело даже просто говорить! Общине нужен Аарон! А я очень стар… Да!.. И я день и ночь молил Яхве, что бы Он послал мне достойного приемника… И наконец, мои мольбы услышаны! Я давно ждал такого ученика, как ты…»
Я был готов к чему угодно, к тому, что учитель воспарит ввысь или исчезнет и тотчас появится у меня за спиной, как часто шептались об этом мои сверстники, но это его признание оказалось самым неожиданным для меня.
«Пока ты останешься в Общем доме, будешь помогать братьям в поле и на пастбище, а я буду посылать за тобой…»
Так я стал учеником самого Аарона кумранской Общины Истинных. Я был сражен величайшей честью, выпавшей мне и следовал за Учителем везде, куда бы он не позвал, ловил каждое его слово, спал на камнях подле его ложа, когда он позволял мне остаться.
Он учил меня всему, что знал сам. Всем молитвам, которые когда-либо были рассказаны нашему народу его великими Патриархами и пророками, всей мудрости, заключавшейся в их словах. Учитель рассказывал и о бедах постигавших наш народ, всякий раз, когда люди отступали от духовного богатства и склонялись к материальному. При этом, его мысленная речь обретала невероятную форму, складываясь в живые образы.
«Наш народ населяет не только сию благословенную землю, завещанную нам Богом Авраама и Моше, многие иные города имеют наши диаспоры! Мы называем их Рассеянный Израэл, это повелось еще с вавилонского пленения…»
Я выучил весь Танах и все писания к нему Учитель знал их в совершенстве и мне передавал изустно, точнее мысленно. Учитель так умело рассказывал, что картины «Бытия» и «Исхода» вставали предо мной, как наяву. Я много узнал от него о Яхве и будущей его ипостаси – Иегове. Много времени посвятил он истории появления всех колен иудейских, начиная с возвращения из вавилонского плена. А еще поведал о собраниях книжников15 и левитов16 – никого из них не превознося и не очерняя. Также он рассказал мне о других общинах, исповедующих наш Закон. Самой яркой и значительной из них была община Врачевателей (по-гречески – Терапевтов), она находилась в Александрии, ее Аарон принадлежал к нашему народу, хотя, как рассказывал Учитель, совсем не походил на иудея. Он учил врачеванию всех, даже язычников, Учитель держал с ним связь. Я боялся поинтересоваться, откуда он все это знает, что бы ненароком не обидеть моего ребе.
«Когда Великий Элиэзер17 принял в свое войско моего деда в Сардисе, это место, Кумран, уже процветало и было заселено истинными почитателями единого Бога… Когда Селевк18 со своими сыновьями пытался сломить нашу веру – сюда приходили даже левиты за откровениями истины… Когда я – младший сын своего отца, был брошен кровными братьями умирать на дороге, то истинные братья приняли меня под кров сей, где я, волей Его, смог овладеть многой мудростью!»
Он научил меня говорить по-арамейски и по-гречески, а потом… Учитель начал рассказ о нынешнем испытании народа Господа – о пришедших в эту землю под личинами друзей, захватчиках, осквернивших Храм и Священный город своими языческими хоругвями… О ромеях и их подлых приспешниках – иродианах и мытарях! А после, научил латинскому языку, рассказал многое об истории этого языческого народа. Я узнал легенду начала Вечного города, как называли его сами латиняни, о жестокости и братоубийстве, породивших этот языческий народ. Об их богах учитель коснулся лишь вскользь, заметив, что они схожи с греческими и ни одно из их учений не было перенесено на пергамент или записано как либо еще.
«Поэтому мы и называем эти народы – Язычниками, ибо поклоняются они своим выдумкам и языку, которым разносят эти выдумки по свету!»
Я шел по темному коридору, за свечой учителя и слушал его в своей голове.
«Мы идем в
