Поучения - Антоний Великий
Флейтист тотчас же бросил из рук флейты и, променяв благозвучие музыкальной песни на духовное сладкопение, последовал за сим мужем в пустыню. В продолжение трех годов подвизался он, сколько мог, проводя жизнь свою в пении псалмов и в молитвах; наконец прешел на небо и почил, сопричисленный к ликам святых и чинам праведных.
Проводив к Богу сего усердного подвижника добродетели, Пафнутий стал вести жизнь, более совершенную в сравнении с прежнею, и опять молил Бога открыть ему, кому из святых он подобен. Опять был к нему глас Божий: «Ты подобен старшине ближайшего селения».
Пафнутий немедленно отправился к нему. Когда он постучался к нему в дверь, тот, по обычаю, вышел и принял гостя. Омыв ему ноги и предложив трапезу, он просит его вкусить пищи.
Но Пафнутий стал у него расспрашивать о его делах, говоря: «Расскажи мне свой образ жизни, ибо ты превзошел многих монахов, как открыл мне Бог».
Тот отвечал ему, что он – человек грешный и недостойный даже имени монаха.
Однако Пафнутий стал настоятельно расспрашивать его, и он отвечал так: «Я не имел нужды рассказывать о своих делах, но поскольку ты говоришь, что пришел по повелению Божию, то расскажу тебе о себе. Вот уже тридцатый год, как я разлучился со своею женою, прожив с нею только три года и прижив от нее трех сыновей, которые служат мне по моим делам. Я до сих пор не оставлял страннолюбия. Никто из поселян не похвалится, чтоб он принял странника прежде меня. Бедный или странник не выходил из моего дома с пустыми руками, не получив прежде нужного для пути. Не пропускал я бедного, удрученного несчастиями, без того, чтобы не подать ему достаточного утешения. Не был я лицеприятен к своему сыну на суде. Чужие плоды не входили в дом мой. Не было вражды, которой бы я не примирял. Никто не обвинял моих сыновей в неприличных поступках. Стада мои не дотрагивались до чужих плодов. Не засевал я первый своих полей, но, предоставляя их всем, сам пользовался только тем, что оставалось. Не допускал я, чтобы богатый притеснял бедного. Во всю жизнь мою никого не огорчал, никого никогда не осуждал. Вот что, как помню, сделал я по воле Божией».
Услышав о добродетелях сего мужа, Пафнутий облобызал его голову и сказал: «Да благословит тя Господь от Сиона, и узриши благая Иерусалима. Тебе недостает еще главной из добродетелей – многомудрого познания о Боге, которое не можешь ты приобрести, если не отвергнешься мира, не возьмешь креста и не последуешь за Спасителем».
Услышав сие, тот немедленно, не сделав даже никаких распоряжений касательно своего имущества, последовал за этим мужем в гору.
Когда же они пришли к реке и не нашли тут никакой лодки, Пафнутий велел ему идти через реку, которой никто никогда в этом месте не переходил по причине глубины ее. Они перешли так, что вода была им только по пояс.
Тогда Пафнутий оставил его в одном месте, а сам, разлучившись с ним, молил Бога, чтобы ему быть лучше подобных людей. Немного времени спустя Пафнутий видел, что душу сего мужа взяли Ангелы, славя Бога и говоря: блажен, его же избрал еси и приял; вселится во дворех твоих (Пс 64, 5). Святые же ответствовали им, восклицая: мир мног любящим закон твой (Пс 118, 165). Тогда узнал Пафнутий, что муж сей скончался.
Продолжая неусыпно молиться Богу и еще более подвизаясь в посте, Пафнутий опять молил Бога открыть ему, кому он подобен. И опять сказал глас Божий: «Ты подобен купцу, ищущему хороших жемчужин. Встань же и не медли: с тобою встретится муж, которому ты подобен».
Он пошел и увидел одного купца александрийского[1]. Сей был муж благочестивый и христолюбивый, торговал на двадцать тысяч златниц, имея сто кораблей, и теперь возвращался из Верхней Фиваиды. Он все свое имущество и все прибытки от торговли раздавал бедным и монахам, и в этот раз, с сыновьями своими, нес Пафнутию десять мешков овощей.
«Что это, любезный?» – сказал ему Пафнутий. Тот отвечал ему: «Это – плоды торговли, приносимые Богу для подкрепления праведных». – «Что же, – сказал ему Пафнутий, – и ты не примешь нашего?» Когда тот признался, что очень желает сего, Пафнутий сказал ему: «Доколе ты будешь заниматься земною торговлею и не примешься за небесную куплю? Предоставь это другим, а сам, пока время так благоприятно, последуй за Спасителем, к Которому немного после и придешь ты».
Купец, нисколько не отлагая, приказал своим сыновьям разделить между бедными все, что у него оставалось, а сам отправился в гору, заключился в том месте, где до него подвизались двое, и постоянно молился Богу. Прошло немного времени, и он, оставив тело, сделался небожителем.
