Поучения - Антоний Великий
1
В лике святых, как чистейшие звезды сиявших в ночи мира сего, наподобие великого светила блистал светлостию знания святой Пафнутий.
Он был пресвитером в нашем собрании, то есть том, которое находилось в Скитской пустыне.
Пребывая здесь, он до последних лет не переменял той келлии, в которой поселился вначале, хотя она отстояла от церкви тысяч на пять шагов; обремененный летами, он не тяготился тем, что на такое расстояние приходил к церкви каждый субботний и воскресный день, и, не желая возвращаться оттуда праздным, возлагал на рамена свои сосуд воды, которою надлежало пользоваться во всю неделю, и приносил к келлии. Перешедши даже за девяносто лет, сего не допускал он делать для себя юнейшим.
В юности своей он с таким усердием предался правилам общежития, что в короткое время, какое пробыл на них, стяжал сокровище послушания и обогатился познанием всех добродетелей.
Когда же, через умерщвление своих желаний под наукой смирения и покорности, он погасил в себе страсти и преуспел во всяких добродетелях, какие требуются и уставом монашеским, и учением святых отцов, то, воспламенившись желанием высшего совершенства, поспешил проникнуть в сокровеннейшие места пустыни, чтобы здесь, без всякого развлечения общением с людьми, беспрепятственнее прилепиться к Господу, с Коим пребывать нераздельно жаждал он, находясь среди множества братий.
Здесь опять, по рвению и любви к непрестанному Божественному созерцанию, он с такой заботливостью избегал взора других, что в этом превзошел всех отшельников; для сего приходил в дальние пустынные места и укрывался от них долгое время, так что самые отшельники с трудом и очень редко видели его. И нельзя было не верить, что он наслаждается там каждодневно сообществом Ангелов.
Желая воспользоваться его наставлениями, а также смущаемые различными помыслами, уже под вечер мы пришли в его келлию. После непродолжительного молчания он начал превозносить наше дело, то есть что, оставив отечество из любви к Богу, посетив столько областей, терпеливо сносим скуку и бедность пустыни и с таким рвением стремимся подражать их строгому образу жизни, который едва сносят и те, кои родились и возросли в нужде и скудости.
На это мы отвечали, что заботливо искали его ради наставления и учения, – затем, чтобы сколько-нибудь настроить дух свой его правилами и совершенствами, бесчисленные доказательства коих уже видели и знаем, а не затем, чтобы принимать похвалу за добро, которого, однако же, в нас нет. <…> Почему желали бы услышать то, что сокрушало бы нас и смиряло, а не то, что может вести к самопрельщению и гордости.
Тогда блаженный Пафнутий начал говорить: «Есть три способа призывания, также три признаем необходимым и отречения для монаха, каким бы образом он ни был призван. <… >
Будем теперь подробнее раскрывать эти три способа призывания. Первое из них бывает непосредственно от Бога, второе – через человека, а третье – от нужды.
Призывание бывает от Бога, когда некоторое вдохновение, исполняя наше сердце, нередко даже во время сна, возбуждает нас искать вечной жизни и спасения и посредством спасительного сокрушения сердца невольно влечет обратиться к Богу и прилепиться к Его заповедям.
Так Авраам, как читаем из Священного Писания, голосом Господним был вызван в места рождения своего, из приятного круга родных и из дома отеческого, потому что Сам Господь сказал ему: изыди от земли твоея, и от рода твоего, и от дома отца твоего (Быт 12, 1).
Этим же способом, как известно нам, призван и блаженный Антоний, который первое возбуждение к обращению восприял от Самого Божества, ибо, вошедши в церковь и слыша здесь в Евангелии проповедь Господа: аще кто грядет ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матерь, и жену, и чад, и братию, и сестер, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик (Лк 14, 26); еще: аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое, и даждь нищим: и иметь имаши сокровище на небеси: и гряди вслед Мене (Мф 19, 21), – в величайшем сокрушении сердца принял сие наставление так, как бы оно относилось собственно к нему, и, тотчас оставив все, последовал Христу, без посредства убеждения и учения человеческого.
Второго рода призывание, как мы сказали, бывает через человека, когда мы воспламеняемся желанием спасения примерами или увещаниями святых.
Так, призванными по благодати Господа признаем себя мы, кои предали себя сим занятиям и сему роду жизни, будучи поощрены к тому увещаниями и добродетелями упомянутого мужа (то есть святого Антония).
Сим же способом, как читаем в Священном
