Георгий Сидоров - Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями
– Садись с нами за компанию. – показал глазами на стол Иван Фёдорыч.
– Что-то не хочется, – улыбнулся я. – Вы давайте хорошенько заправляйтесь. А мне предстоит домовничать…
– Ты вот что, – посмотрел внимательно, мне в глаза Добран Глебыч. – Попробуй пообщаться с Дашей. И запомни: человек может всё, с условием, если он этого захочет. Понимаешь, если он этого захочет! Надо сделать так, чтобы девчонка захотела измениться.
– Ты зря, Добран! Таким, как моя дочь, хоть кол на голове чеши, – вздохнул Иван Фёдорыч. – Она стервоза с раннего детства. Есть такая пословица: «Родится чёрт с лысинкой с лысинкой и подохнет».
– Была б дура, Ваня, я бы за неё не болел, – повернулся к другу Добран Глебыч. – Не в кого ей быть такой. И по твоей линии все люди как люди и по линии Маши, насколько я знаю, то же самое…
– Ладно, делайте, как знаете! – поднялся из-за стола расстроенный отец Даши. – Нам надо отчаливать, Глебыч, иначе назад поспеем разве что к утру.
– Отчаливать, так отчаливать, а ты вот что, – положил он на моё плечо свою руку. – Его, нашего Ивана Фёдоровича, не слушай, он на девчонке давно крест поставил. А я в душе в неё верю. И потом, видишь, у неё стресс. Это хорошо. Но сам к ней не подходи, жди, когда она сама к тебе пожалует.
– Ждите-ждите, пожалует она, сковородкой по голове! – покосился на нас хозяин дома. – Надежда юношей питает! Давай-ка Глебыч по коням!
Через несколько минут оба помора, вскочив на снегоходы и махнув на прощание, помчались по деревенской улице.
«Ничего себе задание – воспитывать Дашуньку! – посмотрел я им вслед. – Хоть бы у неё не возникло желания выяснять отношения».
Я на своём небольшом опыте хорошо знал, что такое общаться с подобными. Стервозность всегда замешана на глупости. Обычно чем стервознее, тем глупее.
«Какой ум увидел у Дашуньки Добран Глебыч? Была бы умной, не исковеркала бы своей жизни. Впрочем, почему исковеркала? Может, наоборот, всё у неё складывается так, как она хочет? А то, что торгует собой? Не беда, рынок есть рынок! Какая разница, чем торговать, если для человека главное в жизни зелёные? Сколько сейчас таких, наподобие Дашуньки? Красота человека превратилась в товар. Конечно, не сама по себе, но какое это имеет значение?»
Обуреваемый грустными мыслями я снова направился читать Некрасова. Поэзия немного отвлекала, к тому же не хотелось путаться под ногами у Марии Семёновны. Провалявшись на кровати около часа, возможно от пережитого утром, немного успокоившись, я задремал. Сквозь сон было слышно, как в соседнюю комнату, где сидела Дашунька, зашла Мария Семёновна. Очевидно, чтобы уговорить непутёвую дочку пойти позавтракать.
«Мать есть мать, – подумал я про себя. – Хоть какой ребёнок, но душа за него болит».
Проснулся я от голоса хозяйки:
– Юра, к тебе гости пожаловали! Давай-ка иди, встречай.
Вскочив с кровати, я выбежал в прихожую. В ней, переминаясь с ноги на ногу и застенчиво улыбаясь, стояли мои недавнишние «знакомые». У одного было перевязано лицо, но остальные выглядели вполне нормально.
– Ещё раз привет! – протянул я руку перевязанному. – У меня физиономия набок и у тебя, как после Куликовской битвы, по праву нам первым и знакомиться.
– Меня Пашей! – пожал мне руку парень.
– Ну а я Юрий. Вот мы и знаем друг друга.
Познакомившись с остальными ребятами, я пригласил всех на кухню. И когда они, сняв с себя зимнюю одежду, все собрались за столом, я объявил, что у меня такая традиция: настоящие друзья появляются обычно после обоюдного мордобоя.
– После лопатобоя! – поморщился перевязанный Паша.
– Ты скажи спасибо, что он навоз кидал совковой, – заметил сидящий с ним рядом Миша. – Было бы хуже, окажись у него в руках вилы.
– Неужели ты бы в него и вилами саданул? – посмотрел на меня с интересом Сергей.
– Честно говоря, не знаю, – пожал я плечами. – На таких скоростях обычно не думаешь.
– Вот видишь, – толкнул локтем в бок Павла разговорчивый Миша. – Радуйся, что у него, – показал он на меня, – была в руках лопата. Да он ей мог и голову снять!
– Да бросьте вы о драке, – подал, наконец, голос сын местного участкового Андрей. – Давайте лучше о хорошем.
С этими словами он вытащил из-за пазухи две бутылки водки и с торжественным видом поставил их перед сидящими.
– Это за знакомство, и как говорит Юрий, за дружбу. Чтобы никаких драк и разборок в нашей деревне не было!
– Что-то вы много! – покосился я на бутылки. – Давайте так: одну на всех за победу добра, а вторую заберёте с собой, выпьете за наш отъезд. Завтра утром нам на хутор.
– На пятерых один пузырь?! – удивился Серёжа.
– На четверых, – поправил я его. – Мне нельзя.
– Так ты тоже старовер?! А мы-то думали, что идём в гости к сибиряку! – разочаровано посмотрели на меня молодые поморы.
– Я не старообрядец и вообще не христианин. Потому мне и нельзя.
– Так ты атеист?
– Что-то в этом роде, – поморщился я.
– А что делаешь у наших староверов?
– Учусь уму-разуму. Сказки и былины записываю…
– Так ты из учёных! Из интеллигентов… Тогда понятно… – вздохнул разочаровано Паша. – А зачем ты Ивану Фёдорычу помогал скотный двор чистить? Он что, не понимает, что ты… – замялся немногословный Егор.
– Что я из научных работников? Ну и что из того? Мне думается, любая работа у нас в почёте. Или я что-то не так говорю?
– Всё так! – распечатал бутылку Миша. – Всё так! Значит, ты парень простой, хоть и научный.
В этот момент на кухне появилась хозяйка дома. Она поставила на стол нарезанное сало, ломтики копчёной ветчины и ломоть местного душистого хлеба.
– Вот, что Бог послал! – улыбнулась Мария Семёновна сидящим. – Сейчас я ещё за рыбой схожу…
– Да ничего больше и не надо! – запротестовали парни. – Мы не кишку набивать, а пообщаться. Лучше садитесь с нами.
– У меня дела, ребята, так, что извините, – отклонила приглашение мама Дашеньки. – Вы тут решайте свои проблемы, у вас своё, а у меня своё…
С этими словами хозяйка отправилась в соседнюю комнату.
– Ну что, тебе наливать или нет? – покосился на меня Егорка, разливая водку.
– Самую малость, – улыбнулся я. – Чисто символически, чтобы вас не обидеть.
– Хорошо! Сверкнул глазами Миша, значит, ты всё-таки не сектант.
– Я и не сектант, и не интеллигент.
– Тогда мистер «X», – пробасил Павел. – Что же выпьем за мистера «X»!
– Ну а я за вас! – поднял я свою рюмку.
После первого тоста парни стали несколько сговорчивее:
– Мы глупость спороли, – повернулся ко мне Паша. – Поверили, что ты собрался нашенских девок из хутора того
– в Сибирь увезти. Вроде как ты за ними прикатил… Так что нас извиняй! Захотели тебя пугнуть хорошенько. Обе Светки, ты сам, наверное, понял, девахи, каких мало. И нам они любы. Почитай, когда сестры у своих, мы каждое воскресенье на хуторе у Добрана. Они нам вроде как родные… А тут ты!
– А Даша вам что, не нравится? По виду она девушка хоть куда?
– Вот именно, хоть куда! – вздохнул Егор. – Вся деревня об это знает. А так не хуже сестёр, хоть на выставку! Она нам и рассказала о тебе. Понятно?
– Я это знаю. Давайте вот о чём. О будущем: если кто из вас попадёт за Урал, милости прошу! Буду только рад. Мой адрес возьмёте у Добрана Глебыча, но могу вам и сейчас его дать.
– Не надо! – засмеялись молодые поморы. – Вряд ли мы куда из наших мест подадимся. Армию мы давно отслужили, и учёба позади.
– Тогда, пожалуйста, извините меня, за моё такое нетактичное поведение! Не понял я, что вы меня попугать решили. Думал, хотите убить. Вот и дрался с вами насмерть! – оглядел я замолчавшую компанию.
– Скажи, Юрий, – нарушил затянувшуюся паузу Серёжа.
– У вас все такие шарахнутые в Сибири? Просите прощение у тех, кто вас чуть на тот свет не спровадил? Ты вёл себя, как надо… так что давай забудем! Мы теперь друзья, и никаких извинений! Это мы его у тебя должны спрашивать.
Вскоре бутылка закончилась, и парни засобирались домой. Было видно, что они довольны встречей. И на самом деле в деревне у меня появились надёжные товарищи.
– Когда выберусь с хутора, обязательно вас увижу, – пообещал я на прощание. – Жизнь большая и случайных встреч не бывает.
Когда парни ушли, я помог хозяйке убрать со стола и побрёл к себе в комнату.
«С виду парни – загляденье! – вспомнил я своих гостей.
– Крепкие, красивые, добрые! Совсем не злые! Но что же произошло? Как смогла эта соплюха их так настроить? Владеет девочка искусством убеждения! Я собрался увезти с собой обеих Свет? Это надо было придумать! Скорее всего, тут доведена до абсурда шутка Добрана. Но откуда у этой дряни ко мне такая ненависть? Что я ей сделал? Может, спросить?»
Но тут я вспомнил строгий наказ старейшины: самому к Дашуньке не подходить. Надо дождаться, когда она сама изволит пообщаться.
