Воспоминания старого шамана. Путь волка - Александр Хамархан
– Дипломаты – они в разных странах работают. Вопросы решают, политические и военные, с торговлей связанные, и культурные вопросы тоже решают. Но, тебе Коля, рановато об этом думать. Подрастешь, в школе выучишься, а там и выберешь.
– Деда, а я уже всё выбрал! Я буду дипломатом-моряком. На корабле буду плавать в другие страны. – Коля весь светился: его мечта стала обретать реальные границы.
Милхай потрепал внука по загривку. Ему нравилась Колина простота и непосредственность, когда он рассказывал о мечтах и желаниях. «Нам бы, взрослым, так, – рассуждал дед. – Разучились мы радоваться жизни и простым вещам разучились».
– Ну да ладно, иди батю своего зови, а то темнеет скоро. Нам еще чурки поколоть и в поленницу сложить.
Коля сбегал и позвал Степана. Так со вместе Степаном вместе продолжили работу. Половину заготовки до вечера закончили. По окончании, после ужина, Милхай рассказывал: «На завтра – мы со Степой занимаемся, а Коля помогает нам. Катя с бабушкой обед готовят. А Оюну мы не будем трогать, пусть дома у себя всё приберет».
На следующий день домашние позавтракали и разошлись: каждый по своим делам. На улице заметно потеплело и даже стало припекать. Дед попросил у Коли принести воды. Степан разгорячился от работы и снял нательную рубаху.
Чурки ставились на сучковатую колоду. Широкие кололись колуном, – для узких чурок подходил простой топор. Милхай сначала мелкие переколол, потом он перешел на крупные. Мужики изрядно потрудились, устали и присели отдохнуть.
– Деда, а дрова все одинаковые?
– Нет, не все. Различия у них есть. Печку дома если растопить – тогда пойдут любые: и сосновые, и березовые, и лиственничные. Но бывает, специальные дрова нужны.
– Это какие?
– В межсезонье: весной или осенью, когда сажа собирается в трубе. – Печка не растапливается и дымит. А если разгорится, то может и «в обратку» пыхнуть, – через дверцу в дом. Опасно так топить.
– И что тогда?
– Тогда только трубочист поможет!
– Трубочист? А это кто? – удивился внук.
– Раньше, давным-давно, были такие люди, они ходили по домам и трубы чистили. Привязывали длинную веревку к кирпичу, залазили на крышу и в трубу ее толкали. Кирпич спускался по трубе и прочищал всю сажу.
– Кирпичом в трубе? – удивился Коля.
– Ну, или кошкой! – ответил дед.
– Как кошкой?
– Её сверху запускали, а пока летит – всю сажу собирает на себя! Думаешь, почему такие пятна у нашей кошки?
– Так жалко же, высоко, – кошка разобьется! – испугался Коля.
– Да пошутил я! Никто ее не тронет. Это в сказках так писали. – Милхай лукаво улыбнулся
– Деда, а сейчас на крышу лазят, чтобы трубы чистить?
– Бывает, лазят. Но чтоб по крыше не скакать, придумали другое средство.
– Какое?
– Есть дерево – осина. Так вот: печку для начала прогревают, но сосновыми дровами, а потом, уже, осиновых поленьев ложат. За две три топки сажа выгорает, а зола по дымоходу в зольники ссыпается.
– А дальше?
– Дальше сажу выгребают, и в огород ее, – как удобрение.
– А есть еще особенное дерево?
– Есть, конечно. Для бани, например, – береза подойдёт. Чтоб воду в баке подогреть и жар нагнать в парилке.
– Деда, а если дождик, и дрова сырые, – как можно развести огонь?
– Ты от дождя укрой, то место где будешь разжигать костер. Потом найди березу и бересты нарежь. Она, даже немного влажная, горит. Лучинок настрогай побольше. Запали лучины берестой, они станут подсыхать и постепенно разгораться. Потом потолще щепки положи, а когда пламя разгорится, – обычные дрова добавь.
Только смотри: огонь сперва, как маленький ребенок, – внимания требует к себе. – Милхай поставил чурку на колоду, размахнулся и стукнул. – Потом становится побольше. А дальше вырастает Дух его. Вот тут-то будь внимательным и осторожным. Огонь – сильная стихия, ты, Коля, уважай его.
Милхай колол дрова по очереди со Степаном. Один работал, другой же, в это время, отдыхал.
Познание огненной стихии
Милхай подустал немного, – сказывался возраст. Он разогнулся и хотел продолжить, но Степан его остановил.
– Батя, тут немного остается, вы бы, с Колей, пошли в тенек и отдохнули, а то жарко ему, – вон весь красный. А я пока закончу.
– Нет, папа, мне не жарко!
– Сходите, отдохните! – настоятельно сказал Степан. Он посмотрел на сына строго.
– Пойдем, деда, – Коля насупился и отвернулся от отца.
– Ну хорошо, – Милхай положил инструмент. Они пошли под дерево, и там, уселись на скамейку.
– Ну как ты, – понял про огонь? – Дед вытерся от пота и отхлебнул водички.
– Да, все я понял: и про бересту, и про лучинки, и про костер.
– Чего тогда?
– Про Дух ты говорил. Деда, я думаю, огонь живой.
– Почему так думаешь?
– Мы с Димычем когда ходили в лес, костер там развели. Я хлебушек еще пожарил. Огонь горел там как-то необычно: не обжигал меня нисколько. Он хлеб мой пробовал и пламенем его лизал. А я на пламя посмотрел, рукой его погладил.
– Это ты серьезно? Не обжегся? – удивился Милхай.
– Нет деда, не обжегся! И Димка тоже. Мы с ним договорились, никому не говорить об этом.
– А Дима как?
– Он не поверил, всё равно.
– Он пробовал огонь погладить?
– Нет, не пробовал, – он испугался.
– И часто так бывает у тебя?
– Только тогда. В другой раз было по-другому. Мы вечером кострили с пацанами, за огородами в лесу. Костер, наш, разгорелся хорошо. Потом стал ветер задувать. Огонь пыхтел, трещал, как будто разговаривал со мной. Но я его не понимал, – внук опустил глаза и лоб нахмурил.
– Да ладно, не переживай. С первого раза редко у кого выходит. Ты вспомни, я тебе однажды говорил: «Бог через тебя глазами смотрит, и думает, как ты, – твоими мыслями. Огонь – это творение Бога. Позволь Ему с Огнем общаться у себя в Душе».
– Я не умею, деда, а как мне научиться?
– Ну, если хочешь – слушай и делай, так как я скажу.
– Хорошо, я сделаю. – Коля приготовился.
– Закрой глаза. Почувствуй тишину внутри. – Милхай внимательно смотрел на внука.
– Деда, у меня не получается услышать тишину. Я как глаза закрою, так чурки вижу. Собака лает у соседей, и папа рубит.
– Ты не суетись, Коля, разум отключи. Не надо слушать, – надо чувствовать.
– Это как?
– Представь, что ты внутри себя, не видишь и не слышишь ничего. Снаружи мы сидим на лавке, там папа рубит, и собака лает у соседей. А внутри тебя покой, только мой голос и больше ничего. Сейчас с закрытыми глазами посмотри вперед. – Что видишь?
– Ничего. – Внук попытался разглядеть сквозь сомкнутые веки.
– Пока там серость темная за веками. Теперь спускайся внутрь, глубже. Вспомни, как ветер дует, как деревья шелестят…. – Ну как?
Внук головой махнул.
– Горы вспомни, степи, речку постарайся услыхать внутри.
Коля услыхал журчание ручья, шум на порогах, увидел горы с ледниками, степь широкую с цветами и травой.
– Солнышко кругом, и лес колышется от ветра, и на деревьях птички. – Милхай негромко говорил, а сам смотрел на Колю.
Парнишка услыхал шум ветра, – любил он на ветру гулять. В лесу шумели сосны, птицы появились на ветвях. Большие, черные, смотрели на него и никуда не улетали. Но Коля раньше их не замечал. Внук будто заново родился. Крик первых петухов услышал. Ворота скрипнули, корова замычала, на шее колокольчик загремел. Стадо деревенское погнал пастух. Покосная трава местами преет и этим запах сильный издает. Он слышит мух назойливых, жужжание диких ос и паутов.
– Цвет теперь добавь, – подсказывал Милхай.
Цветы раскрылись ярким многоцветьем: подснежники, жарки, ромашки; одуванчики и лютики и васильки. Они своим благоуханием разнеслись. Коля почувствовал все запахи. Он четко слышал звуки, видел все предметы, их формы и детали, хотя он сам сидел с закрытыми глазами, на деревянной лавке, с дедом, возле дома.
