Альфред Леманн - Иллюстрированная история суеверий и волшебства
Итак, мы приходим, вообще, к тому, что великие магики средних веков не виновны в том, что отчасти верили, как и все их современники, в магические науки и даже занимались ими. Но свою славу волшебников они приобрели, главным образом, такой заслугой, которая навек обеспечит им место в истории: они открыли путь экспериментального исследования и, таким образом, стали предвестниками современного естествознания. Справедливость этой характеристики мы докажем кратким обзором жизни и деятельности некоторых из этих замечательных ученых, причем передадим и легендарные рассказы, связанные с их именами.
Естествоиспытатели
Альберт фон Больштат, или Альберт Тевтонский, родился, по наиболее достоверным сведениям, в 1193 г. в баварском городке Лавинген. По окончании учения на своей родине он отправился в незадолго перед тем открытый университет в Падуе. Вначале он занимался здесь, по всей вероятности, обычными для того времени науками: грамматикой, диалектикой и логикой; но в то же время он приобрел знания по математике и естествознанию, которые впоследствии создали ему имя «учителя черной магии». В Падуе Альберт вступил в недавно учрежденный тогда доминиканский орден, и с этого момента его жизнь, за исключением немногих кратких перерывов, была сплошным путешествием с одного места на другое, куда призывали его обязанности относительно ордена. Сначала он в течение некоторого времени изучал богословие в Болонье, а затем кочевал по разным немецким городам в качестве учителя во вновь открываемых доминиканских школах; в 1230 г. мы встречаем его в Париже профессором тамошнего университета, где доминиканцы имели право на два места. Здесь он уже пользовался такой славой, что ни одна зала в городе не могла вместить его многочисленных слушателей, так что он вынужден был читать свои лекции под открытым небом.
В 1243 г. Альберт был назначен в Кельн директором доминиканской школы; здесь его учеником был знаменитый теолог Фома Аквинский; однако он, по-видимому, не оставался долго в Кельне, так как уже в 1248 г. он снова возвращается в Кельн, после пребывания в Париже. Следующие годы он жил в Кельне, Париже и Вормсе до тех пор, пока в 1260 г. был назначен епископом в Регенсбурге. Два года спустя он добровольно сложил с себя свою должность и снова странствовал в качестве учителя по Германии и Франции, пока в глубокой старости, за несколько лет до своей смерти, потерял память и вследствие этого должен был прекратить свою учительскую деятельность. Он умер в 81 лет в Кельне в Доминиканском монастыре. Несмотря на свою беспокойную жизнь, он все-таки находил время для писательской деятельности, в которой он занимал совершенно особое место. Собрание его сочинений было издано в 1651 г. в Лионе и составило 21 том in folio. Правда, что в этом числе довольно много сочинений, несомненно, ему не принадлежащих и относящихся к более позднему времени, но все же остается еще целый ряд томов, вышедших из-под пера самого Альберта. Его деятельность как писателя простиралась на все знания того времени, почему его и называли doctor universalis, илиАНэейт Magnus (А. Великий). Из многочисленных работ Альберта по естествознанию мы коснемся лишь отдельных пунктов, имеющих для нас особенный интерес. Сам Альберт говорит, что собственно целью его сочинений по естествознанию было лишь дать братьям ордена общее изложение этих наук, чтобы облегчить им понимание сочинений Аристотеля. Но хотя после этого казалось, что его сочинения должны быть только учебниками, однако такой универсальный ум, как Альберт, разумеется, не мог ограничиться только одной передачей чужих наблюдений. Он ставит очень опасное для авторитета Аристотеля положение, что при исследовании природы постоянно надо обращаться к наблюдению и опыту, и хотя он и не пользовался широко этими источниками, но они не были для него пустыми словами. В особенности в его географических сочинениях находится много превосходных замечаний, обнаруживающих в нем тонкого наблюдателя, который не напрасно провел в путешествиях большую часть своей жизни. Так, он говорит о важном влиянии гор, морей и лесов на страну и ее произведения; особенности отдельных человеческих рас он выводит из свойств той страны, где они обитают. В своих сочинениях по физике он неоднократно указывает на то, что им производились самостоятельные опыты. Так, напр., он сообщает, что стеклянный шар, наполненный водою, собирает солнечные лучи в одну точку и что в этой точке сосредоточивается большое количество теплоты. Точно так же он указывает способ исследования чистоты воды и пригодность ее для питья; для этого надо взять два куска полотна одинакового веса, намочить каждый в одной из испытуемых вод и хорошо просушить; тот кусок, который после этого окажется легче, был в более чистой воде.
Эти примеры показывают, что мы уже находим у Альберта зародыши естествознания более поздней эпохи. Однако его взгляд на законы природы был еще далеко не достаточен для того, чтобы доказать невозможность влияния звезд и искусства делания золота. В числе сил, определяющих форму вещей и ход событий, он ясно называет влияние звезд и твердо держится теории Тебера о соединениях и превращениях металлов при помощи «великого эликсира». И именно то, что Альберт твердо верил в возможность найти камень мудрых, имело немалое влияние на алхимические попытки позднейшего времени. Но сам он, вероятно, никогда не делал таких попыток; сочинения, где говорится о результатах его алхимических опытов, несомненно, подложны.
Из всех рассказываемых о нем легенд ясно видно, что его слава в народе была обусловлена, главным образом, его занятиями различными задачами естествознания. Вышеописанный случай с Фомой Аквинским имеет, несомненно, фактическое основание, так как сам Альберт описывает в своих сочинениях различные автоматы и другие подобные снаряды. Другое сказание говорит, что Альберт 6 января 1249 г. принимал короля Вильгельма голландского в саду доминиканского монастыря. Несмотря на сильный зимний холод, весь сад цвел, как весною, но едва была произнесена послеобеденная молитва, как все цветы и листья исчезли. Вероятно, и в основе этого рассказа лежит какая-нибудь доля правды. Еще до сих пор мы находим в Швеции у развалин древних монастырей деревья, напр., буки и грецкие орехи, растущие много севернее их естественной границы. Монахи с успехом делали попытки акклиматизировать южные растения, а потому весьма вероятно, что у Альберта был в Кельне зимний сад или нечто подобное с вечнозелеными растениями. Здесь он угощал короля, в то время как на дворе стояла зима.
Роджер Бэкон родился в 1214 г. в Ильчестере, в Англии. Он происходил из почтенной семьи и рано начал заниматься наукой — сначала в Оксфорде, а затем в Париже. Чтоб иметь возможность посвятить себя науке, он после своего возвращения на родину вступил во францисканский орден; он занимался отчасти греческим, еврейским и арабским языками, чтоб иметь возможность читать древних авторов в оригинале, а отчасти математикой и естествознанием. Но его францисканские братья сочли себя обиженными его большой ученостью и превосходством, а его занятия физикой дали им повод к обвинению его в том, что он будто бы занимается магическими искусствами. Поэтому занятие подобными вещами ему было запрещено, а затем он, наконец, и сам был заключен в монастырскую тюрьму. Его положение несколько улучшилось, когда на папский престол вступил Климент IV (в 1264 г.). Бэкон еще раньше был в дружеской переписке с Климентом, и теперь он послал папе три главных своих сочинения и, как передает сказание, несколько приготовленных им самим физических инструментов; этим ему удалось получить свободу, но четыре года спустя, когда умер папа, его положение еще более ухудшилось, и в 1278 г. он был в Париже приговорен к десятилетнему тюремному заключению. Перенеся это наказание, он дряхлым стариком вернулся на свою родину, где и умер в 1244 г., 80 лет от роду. Писательская деятельность его была очень значительна, но общий обзор ее невозможен, так как многие из его сочинений до сих пор не напечатаны. Кроме трех, главных из них, посланных им папе; «Opus majus», «Opus minus», «Opus tertium», в разное время появились еще семь других крупных и мелких произведений. В разных библиотеках Англии и Франции, особенно в английских частных библиотеках, должно находиться еще много принадлежащих ему рукописей. Большая часть этих сочинений считается юношескими работами, важнейшее содержание которых он впоследствии включил в свои главные труды; однако это нельзя принять за вполне достоверное. Взаимные отношения и порядок многих статей так неясны, что один знаток сказал, что «легче собрать Сивиллины книги, чем сочинения Бэкона».
Рис. 38. Роджер Бэкон посылает папе Клименту IV свои сочинения
