9 кошек, 9 жизней. Влиятельные люди и их прошлые жизни - Элизабет Клэр Профет
В 1930 году Линдберг обратился в компанию Локхид (Lockheed), где заказал разработку конструкции самолёта, создаваемого специально для него. Он назвал его «Сириус». Линдберг продолжал свою работу, производя разведку новых маршрутов для коммерческого воздушного сообщения, а Энн сопровождала его в качестве штурмана во время полётов в Азию, Европу, Африку и Латинскую Америку.
Преступление десятилетия
Сын Линдбергов, Чарльз Огастус Линдберг-младший, родился 22 июня 1930 года. Менее чем через два года, 1 марта 1932 г., он был похищен из их дома недалеко от Хоупвелла, штат Нью-Джерси. Из-за всемирной славы Линдберга похищение стало самым громким преступлением 1930-х годов. Аль Капоне даже предложил награду в 10 000 долларов за возвращение ребёнка. (Было бы интересно узнать, существовала ли у них какая-либо кармическая связь из предыдущих жизней). 2 апреля был заплачен выкуп в размере 50 000 долларов, но 12 мая тело ребёнка было обнаружено в миле от дома Линдбергов.
16 августа того же года родился второй сын Линдбергов, Джон, и в 1935 году Линдберг увёз свою семью в Англию, чтобы скрыться от прессы и общественной истерии по поводу дела [о похищении]. Журналист Г. Л. Менкен назвал судебный процесс «самым крупным событием со времён Воскресения»[126], в какой-то момент Линдберг получал по 100 000 писем в день.
Некоторые из золотых сертификатов, использованных для оплаты выкупа, в конце концов, всплыли, и был установлен их владелец, Ричард Хауптман, который был признан виновным в похищении и убийстве и отправлен на электрический стул 3 апреля 1936 года. Однако Людовик Кеннеди утверждает, что Хауптманн не был виновен, и полиция, расследовавшая это дело, сфабриковала улики, которые имели решающее значение для обвинения Хауптмана.
Линдберг даёт показания на суде над
Ричардом Хауптманом
Журналист Г. Л. Менкен назвал этот процесс «самым крупным событием со времён Воскресения»
Вторая мировая война
В период с 1939 по 1941 год Линдберг проводил кампанию против американского вмешательства в войну в Европе. Он объяснял свою позицию следующим образом:
«Я чувствовал, что мог бы оказать конструктивное влияние в Америке, предупредив людей об опасности со стороны Советского Союза, объясняя, что уничтожение Гитлера, даже если оно будет достигнуто с помощью американских ресурсов, вероятно, приведёт к ещё большей угрозе со стороны Сталина. Я бы выступал за американскую политику силы и нейтралитета… Если [европейские нации] снова ввяжутся в междоусобную войну, то, по крайней мере, одна сильная западная страна останется для защиты западной цивилизации»[127].
В своей книге «Автобиография ценностей», опубликованной посмертно, Линдберг объяснил, что из двух диктатур Гитлера и Сталина, он считает, что Сталин представляет наибольшую опасность. Линдберг верил, что Гитлер, в конце концов, умрёт и немцы смягчат бесчинства его режима, но жестокость и террор Советов намного превосходят всё, что немцы делали до этого времени. Он больше всего надеялся на то, что война ограничится схваткой между Гитлером и Сталиным.
Возможно, Линдберг недооценил глубину зла в Гитлере, но его оценка двух режимов того времени не лишена оснований. Антисемитизм Гитлера уже был очевиден, но кампания Линдберга против вступления в войну началась за несколько лет до Холокоста, в то время как в результате сталинской политики уже в 1932–1933 годах от искусственно созданного голода погибло 7,5 миллиона украинцев и в ходе политических репрессий конца 1930-х годов ещё 13–15 миллионов россиян.[128]
Линдберг был влиятельным представителем политики нейтралитета, и президент Рузвельт предложил Линдбергу пост министра вновь созданных отдельных военно-воздушных сил, если он поддержит позицию Рузвельта по оказанию помощи Франции и Англии до начала войны. Однако благодаря своей проницательности в результате пятнадцатиминутной встречи с Рузвельтом в Белом доме 15 апреля 1939 года, Линдберг сформировал своё мнение о нём. В своей «Автобиографии ценностей» Линдберг написал:
«Рузвельт опытный, обходительный, интересный собеседник… Он мне понравился, и я почувствовал, что мог бы неплохо ладить с ним. Знакомство было бы приятным и интересным.
Но было в нём нечто, чему я не доверял, что-то слишком обходительное, слишком приятное, слишком лёгкое. И всё же он наш президент, и нет причин для какого-либо антагонизма между нами в работе, которой я сейчас занимаюсь…
Рузвельт может быстро составить мнение о своём собеседнике и ловко разыгрывает его. Он в основном политик, и я думаю, что мы никогда бы не сошлись в оценке многих основополагающих вопросов. Но в нём есть вещи, которые мне нравятся, и зачем беспокоиться о противоречиях, если только они не требуют рассмотрения?
Лучше работать вместе, и чем дольше, тем лучше: всё же меня не оставляет чувство, что это может продлиться недолго»[129].
Проблема Рузвельта заключалась в том, что в 1940 году ему предстояло переизбрание. Он выступал за вступление в войну, однако в 1939 году опросы показали, что семьдесят процентов американцев желают оставаться на позициях полного нейтралитета. Линдберг стал самым эффективным представителем Америки и, прежде всего, главным организатором, выступающим против вступления в войну. Рузвельт видел, что сочетание престижа Линдберга и широкой народной поддержки изоляционистской позиции могло бы стать непреодолимым препятствием для его переизбрания.
Ответом Рузвельта на эту угрозу был переход в наступление, и он приказал налоговой службе «достать Линдберга». Когда это не сработало, Рузвельт попытался изобразить Линдберга сторонником нацизма. Росс комментирует: «Линдберг был сильным и опасным политическим антагонистом, но никогда не был потенциальным предателем. Но Рузвельту нужно было избавиться от него любой ценой»[130].
11 декабря 1941 года, после нападения Японии на Пёрл-Харбор, партия «Америка превыше всего»[131] выступила с заявлением: «Наши принципиальные установки были правильными. Если бы им следовали, то войны можно было бы избежать. Никакой благой цели сейчас нельзя достичь, рассуждая, что могло бы быть… Мы находимся в состоянии войны… Главная цель –… победа»[132].
Линдберг никогда не был пацифистом. Он считал, что военная мощь необходима для безопасности Америки, и 30 декабря 1941 года он изъявил желание вновь записаться в авиационный корпус. Рузвельт не отказался от своей вендетты против Линдберга и отказал ему в возможности завербоваться. Линдберг подал заявление на работу в «Юнайтед Эйркрафт» и «Кертисс-Райт», но обеим компаниям было сказано, что Вашингтон не одобрит приём на работу Линдберга.
Линдберг с Томасом Эдисоном (в центре) и Генри Фордом (справа).
Линдберг и Форд были друзьями на всю жизнь – возможно, они знали друг друга на Атлантиде, когда Форд работал над усовершенствованиями вэйлуксов, которые позволяли совершать трансокеанские воздушные путешествия.
Не спрашивая разрешения у правительства, Генри Форд попросил Линдберга поработать на его сборочном заводе B-24. Дружба Линдберга и Форда, которую они пронесли через всю жизнь, началась несколькими годами ранее, когда Линдберг взял Форда в своё первое и единственное авиатурне на самолёте «Дух Сент-Луиса». Форд также был связан с партией «Америка превыше всего». Линдберг и Форд верили в реинкарнацию.
В 1944 году Линдберг убедил «Юнайтед Эйркрафт» назначить его техническим представителем для оценки лётных характеристик самолетов в боевых условиях. Единственным способом сделать это было управлять самолетами в боевых условиях, и за шесть месяцев на Тихом океане Линдберг, будучи гражданским лицом, налетал установленную для военных лётчиков норму из пятидесяти боевых вылетов. Линдберг также разработал ряд инновационных производственных процессов, которые сократили войну на несколько месяцев и спасли тысячи американских жизней.
После войны
В 1946 году, после окончания войны, Линдберг отправился в Германию для изучения в интересах правительства США ситуации в области немецкого авиа- и ракетостроения.
Он сказал об этом опыте: «В Германии я узнал, если цивилизации суждено продолжать своё развитие, то современный человек должен направлять материальную мощь своей науки исходя из духовных истин своего Бога»[133].
Линдберг снова занялся техническим консультированием в компании «Пан-Американ». Он также купил дом в уединенной части Коннектикута, чтобы обеспечить своим детям такое детство, которого не было у него.
В 1954 году Линдберг получил Пулитцеровскую премию за свою книгу «Дух Сент-Луиса», которая была экранизирована в 1957 году с Джеймсом Стюартом в главной роли. В том же году Эйзенхауэр выдвинул его кандидатуру на должность бригадного генерала резерва военно-воздушных сил США – это было исправлением определённых ошибок и вреда, причинённого
